Гроза над Миром - Венедикт Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эгваль сейчас – рыхлый конгломерат провинций, с преобладанием сельского населения… до поры. Мне известна численность крупных городов, а дальше – я экстраполирую. Простая формула.
У Эны серьезный недостаток: больше ума, чем положено женщине.
– Зачем тебе эти сложности?
– Самое время воздействовать. Потом такую глыбу не одолеть.
Я взъерошил ей волосы.
– Собралась мышка кота хоронить.
– Ага. Протекторат Ганы вместе с зависимой провинцией Мета – это двести миллионов. Магистрат – сто. Остров и его прямая кишка – Тир… здесь мы набираем примерно пятьдесят.
– Всего на твоей стороне чуть меньше половины компашки.
– Я не о том. Не собираюсь воевать. Подумать только: в Мире живет сейчас восемьсот миллионов человек… Через полтораста лет их станет тридцать миллиардов, а еще через столько же времени двадцать девять из них вымрут. Голод, болезни, жуткие войны буквально за корку хлеба. Каннибализм. Через четыреста лет, считая от сегодня, Мир обезлюдеет.
Фантазия Эны иногда поражала. Я так ей и сказал.
– …И не надо трагедий, Эна, радость моя. Нам не дожить. Пусть у праправнуков голова болит.
Я обнял ее и развернул спиной к столу.
– Бросай ученые занятия. Сейчас оттрахаю прямо на этой великолепной карте.
– Пусти! Войдет кто-нибудь.
– Без доклада к тебе входят только доктор Гаяр и я.
– Возгордился, смотри-ка! Отойди, я не в настроении…
Я знал, что Эне нравится, когда я ей грублю, и не отступился от своих грязных намерений. Спина ее коснулась крышки стола, Эна уперлась в мою грудь ладонями.
– В глаз получишь! Пусти!
Я добрался до заветной пряжки, и юбка Эны упала на пол. Плотный пергамент карты хрустко зашелестел, когда я приподняв на руках, опрокинул Эну на стол.
– М-м-м… – простонала она, выгибаясь подо мной. – Зверь…
Руки ее обвили мою шею с неистовой силой и на несколько минут я потерял представление обо всем.
Капля моей спермы растеклась к востоку от Майи.
– Новое море, – прокомментировала Эна. – Море любви.
Она наклонилась и слизнула ее. Мы поцеловались – уже без огня в груди, но испытывая тихую благодарность друг к другу.
– Подай мне шмотки, Нат. А то я попираю Эгваль голой задницей.
Ловко соскользнула со стола и стала одеваться.
– Оставь меня до завтра. Государственная женщина думать будет.
Мило-серьезная просьба выметаться на деле была приказом, и я распрощался вежливым кивком. А Эна вновь склонилась над картой, подобрав закатившийся под стол карандаш.
В приподнятом настроении я вышел наружу на темную террасу, гадая: Эна так и скоротает ночь в феерических фантазиях о судьбах Мира или придет позже ко мне? Ночь дышала абсолютным покоем над ее заколдованным царством – Двором Хозяйки. В звездном свете черными неподвижными силуэтами стояли деревья в саду. Две Сестры в безлунном небе подсказали мне, что уже третий час пополуночи. В темном воздухе временами бесшумно проносились смутные тени: летучие мыши. И тут до моего обострившегося слуха донеслись тихие голоса. Говорили двое.
– …Мальчишечка глупый. Мама сердиться будет.
– Не мама.
Первый голос заметно дрогнул.
– Зачем ты так… Она тебя любит. Вспомни, какую доску для катания подарила. А ты… Она же приезжает к тебе каждую неделю… – я узнал выговор Тонки.
– Мама не отдала бы меня в приют, – второй голос был нежным и чистым.
– Ты не понимаешь,… многого не понимаешь пока. Ну, зачем так поступил? Мало головомойки за первый раз? Ты же мог погибнуть, проходя заграждение.
– Я пришел к тебе.
Тонка тихо засмеялась.
– Так ты помнишь! Доброго слова никто не скажет, только ты. Спасибо… Пошли, переночуешь у меня.
Две тени скользнули к служебному входу. Сердце солдата не может вынести подобных таинственных штучек и, сойдя с террасы, я осторожно пошел следом. Скрипнула отворяемая дверь, и свет упал на фигуры Тонки и ее спутника. Меня разобрал смех: «кавалером» Тонки оказался мальчишка лет восьми. Уже не таясь, я подошел к ним, Тонка испуганно вздрогнула, а мальчик попытался закрыть ее собой. Препотешное зрелище.
Д-доброй ночи, Нат… – она узнала меня, и страх ее отпустил.
– Доброй, – я серьезно подал пацану руку, и он также серьезно ответил на рукопожатие.
Тонкокостный и темноглазый (отросшие волосы делали его похожим на девчонку) он смотрел на меня снизу вверх с достоинством взрослого человека.
Его «подруга» жаждала прояснить ситуацию:
– Кир – сын Пенелопы Картиг.
Пини – светловолосую, статную даму лет тридцати, жену Арни, я не раз встречал на собраниях Госсовета.
«Вот это да! Еще бы вам не сдружиться: вдове и внуку Великого Ваги!»
Тонка набралась храбрости пригласить меня на чашку чая в свою каморку под лестницей. Все слуги Двора Хозяйки жили в западном крыле первого этажа во вполне приличных квартирках, но Тонки это не касалось. Захламленный чулан, вот правильное определение ее обиталища. А для Кира это было желанное место, он не замечал его убогости. Сервиз у Тонки тоже оказался знатный: две треснувшие чашечки розового фарфора и черная глиняная кружка с отбитой ручкой. Я пожелал здравия обоим полуночникам и расстался с ними, крепко задумавшись. Что с того, что Тонка была когда-то наложницей полузабытого нынче правителя Острова, а Кир явно не родной сын Арни? Порядочная свинья – моя Эна.
Кстати, ко мне она так и не пришла.
С утра заседание Госсовета Хозяйка повела в ударном темпе, чтобы закончить к одиннадцати. Легким кивком давала понять, что все уяснила себе и очередной словоблуд должен немедленно заткнуться. Даже мрачный доклад Арни о будущем противостоянии Тира и Горной страны не вызвал у нее интереса. Только Пини она не прервала, лениво рисуя на листках для записок шаржи на окружающих. Выходило похоже – я видел хорошо, поскольку сидел рядом. Пини говорила о нуждах бедных, но достучаться до сердца Хозяйки министру по делам призрения не удалось.
– У кого денег нет – идет работать. Инвалиды и больные получают вспомоществование каждый лично для себя. Ни одной организации не дам ни копейки. Ворье…
Секретарь положил перед ней стопку разномастных визитных карточек. Хозяйка быстро просмотрела их, две порвала и сбросила на пол. Остальные сложила на маленький бронзовый поднос в общую кучу. Вспомнив что-то, быстро написала записку и отдала секретарю. Я не подглядывал, но раз Хозяйка не таилась от меня, то не стал играть в скромника.
Гордей! Напоминаю, что распоряжения П.К. не имеют силы, даже от моего имени. Мальчика отправьте обратно под строгим присмотром. Н.В.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});