Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Читать онлайн Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 351
Перейти на страницу:

По традиции генсек выступал на съездах с отчетным докладом. На сей раз решили назвать его политическим. Это позволяло отказаться от рутинного анализа проделанной работы, сосредоточиться на вопросах стратегического порядка.

К концу декабря материалы к докладу были подготовлены, и в самый канун Нового года я отправился на отдых в Пицунду. В это время у холодного, беспокойного моря своя суровая красота. Волны с грохотом разбиваются о камни, брызги, пена. Воздух настолько насыщен ионами, что кажется осязаемым, весомым, вдыхаешь его, как тонизирующий коктейль. Работается, скажу вам, в такой атмосфере превосходно.

Сразу после Нового года я пригласил в Пицунду Александра Яковлева и Валерия Болдина. В дополнение к материалам рабочей группы они привезли проблемные разработки, представленные по моей просьбе академическими институтами. В маленьком домике, стоящем на берегу моря, были вновь перечитаны, обдуманы, обсуждены все положения доклада. Делались первые попытки продвинуться к новым оценкам и выводам.

Принципиальное значение имел вывод доклада о взаимосвязанности, взаимозависимости, целостности мира, оказавший огромное воздействие на нашу собственную и мировую политику. В самом деле, признав его правильность, нельзя не признать абсурдным и раскол мира на противостоящие блоки. Так, в докладе появляются записи: «Политика тотального противоборства, военной конфронтации не имеет будущего». «Не только сама ядерная война, но и подготовка к ней, то есть гонка вооружений, стремление к военному превосходству объективно не могут принести политического выигрыша никому». Выиграть «гонку вооружений, как и саму ядерную войну, уже нельзя», надо идти по пути сотрудничества «ради создания всеобъемлющей системы международной безопасности». А в таком случае и сама «задача обеспечения безопасности предстает как задача политическая, и решить ее можно лишь политическими средствами».

Преобразование общества связывалось с реализацией курса на ускорение социально-экономического развития страны, взятого на апрельском Пленуме. Речь шла не о революции, а именно о совершенствовании системы. Тогда мы верили в такую возможность. Так истосковались по свободе, что думали: дай только обществу приток кислорода — оно воспрянет. И саму свободу толковали широко, включая действительную, а не декларативную передачу земли крестьянам и фабрик рабочим, простор предпринимательству, изменение инвестиционной и структурной политики, приоритетное развитие социальной сферы. Давали себе отчет — хотя еще не слишком конкретно формулировали эту мысль — о необходимости демократизации общества и государства, развития народного самоуправления.

Прожив почти год после апрельского поворота, мы видели, что политика перестройки наталкивается на большие препятствия, а многими воспринимается как очередная кампания, которая вот-вот выдохнется. Нужно было устранить подобные сомнения, убедить людей в необходимости взятого курса. Так появилась в докладе тема гласности. «Без гласности нет и не может быть демократии». «Надо сделать гласность безотказно действующей системой. Она нужна в центре, но не менее, а, может, даже более нужна на местах, где живет и работает человек». Сейчас подобные «заклинания» воспринимаются вроде банально, но* в то время это были принципиально новые политические установки, сыгравшие огромную роль в пробуждении общественного мнения и активности. Впрочем, гласность остается не менее актуальной и теперь.

При подготовке доклада были сделаны первые попытки осмыслить роль партии в контексте перестройки общества. Появляются положения, которые получат развитие на январском Пленуме 1987 года и особенно на XIX конференции КПСС. «Партия осуществляет политическое руководство, определяет генеральную перспективу развития… Что касается путей и методов решения конкретных хозяйственных и социально-культурных вопросов, то здесь широкая свобода выбора предоставляется каждому органу управления, трудовому коллективу, хозяйственным кадрам». «Партия решительно выступает против смешения функций партийных комитетов с функциями государственных и общественных органов». Конечно, никто тогда не усматривал в подобных утверждениях призыва к политической реформе, но ведь объективно они сыграли именно такую роль.

К середине января я представил проект доклада в Политбюро и при его обсуждении впервые почувствовал, насколько сильна власть идеологических стереотипов. Даже выдвинутые мною члены руководства, которые, казалось бы, по многим качествам относились к реформаторам, были до крайности робки, когда речь шла не то что о пересмотре, а только об уточнении тех или иных теоретических формул. Тут они наперебой спешили продемонстрировать свою ортодоксальность.

Как бы не впасть в ересь, «как бы чего не вышло» — вот что было почти у всех на уме. Заявляли о поддержке нового, но у многих то и дело включались идеологические тормоза.

После обсуждения проекта доклада мы с Раисой Максимовной уехали в Завидово. Через день туда приехали Медведев, Яковлев, Бол-дин — начался завершающий этап работы над докладом. Проблематика сохранилась, а вот структура, изложение материала претерпели большие изменения. Раиса Максимовна практически все время была с нами, слушала наши дискуссии, включалась в них. Здесь оказались полезными ее опыт социологических исследований, работа с вузовской молодежью, да и просто знание быта, женская интуиция. Она нас, можно сказать, пристыдила за то, что в докладе обходилось положение семьи и женщины в обществе, подсказала, как лучше, масштабней эту тему поставить. Что говорить, всю дорогу у нас провозглашался лозунг равенства женщин, их участия в управлении страной, а на практике мы здесь уступаем не только западным, но и восточным странам. Каюсь, не было женщин в руководстве и при Горбачеве. Не видно их и при Ельцине.

Когда работа над докладом подошла к концу, мы обнаружили большой разрыв между ним и новой редакцией Программы КПСС — последняя была бледней во всех отношениях — по идеям, глубине анализа, четкости аргументации в пользу нового политического курса. Пришлось спешно готовить поправки, чтобы снять хотя бы бросающиеся в глаза расхождения между двумя документами. Эти поправки было предложено внести на заседании Программной комиссии 17 февраля 1986 года. И уже на следующий день Пленум ЦК утвердил Политический доклад, проекты новой редакции Программы и Устава КПСС, а также доклад об основных направлениях экономического и социального развития СССР на предстоящие годы.

Дату открытия съезда (25 февраля) выбрали случайно, но — своеобразная символика! — она совпала с 30-летней годовщиной XX съезда. Политический доклад, как мне показалось, делегаты приняли хорошо, а вот в дискуссии преобладала инерция прошлого. Делегаты «с мест», включая выступивших вначале Кунаева и Щербицкого, сбивались на мелочные самоотчеты. Не обошлось без славословий в честь генсека, хотя, казалось, время их ушло безвозвратно. Когда этот мотив зазвучал в выступлениях Льва Кулиджанова и Эдуарда Шеварднадзе, я вклинился в прения, попросил «снизить патетику» и «перестать склонять Михаила Сергеевича». Реакция съезда была неожиданной. Казалось бы, сущий пустяк, но он как раз высветил общий настрой людей: раздался дружный смех делегатов и гром аплодисментов. Дискуссия начала приобретать более содержательный характер и в целом несла печать начавшегося перехода от одного состояния общества к другому.

Часть делегатов, остро критически оценивая положение в стране, ставила вопрос об ответственности прежнего руководства партии. Среди ораторов с таким настроем выделялся Ельцин. Другие акцентировали на положительной оценке сделанного предшествующими поколениями, призывали сохранить преемственность в политике. Пожалуй, сильнее всех выразил это настроение Громыко. Но открытого столкновения этих позиций на съезде не произошло.

Думаю, среди делегатов превалировало то, что я ощущал в общении с людьми во время своих поездок по стране. Рассуждали примерно так: «Посмотрим, что из этого выйдет». Мне передали, что один из руководителей Итальянской компартии Джан Карло Пайетта, человек проницательный и въедливый, не без юмора заметил:

— У меня сложилось впечатление, что ваша партия имеет как бы трех генеральных секретарей. Один — тот, который одобрил новую редакцию Программы КПСС. Это документ, целиком пронизанный взглядами прошлого. Другой — тот, который выступил с докладом; тут уже есть свежие идеи, нацеленные на перемены. И наконец, третий генсек редактировал резолюцию по докладу. В ней гораздо больше нового, хотя и здесь сталкиваешься то ли с эзоповым языком, то ли с недостаточным пониманием необходимости глубоких преобразований.

В этих рассуждениях проявилось направление критики, которое исходило из привычных представлений, будто Генеральный секретарь может делать все, что ему заблагорассудится. А было ли такое время вообще? Ведь инерция общественного сознания существовала всегда, и любой генсек вынужден был считаться с «законом косности». По-иному никакие новации не проходили. Выходит, проблема заключалась не «в трех генсеках», а в том, что нарождавшемуся «новому мышлению» приходилось пробиваться через подводные рифы заскорузлых представлений и догм.

1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 351
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Жизнь и реформы - Михаил Горбачев торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться