«Ближние люди» первых Романовых - Вячеслав Николаевич Козляков

резиденции, на латинском письме список… ис которого можете, ваша милость, выразуметь о замыслах тех людей, которые не желают всякого добра великого государя нашего его царского величества государству, также и Великому княжеству Литовскому» (показательно отсутствие при этом упоминаний об интересах Польской короны)[317].

Контакты с гетманом Михаилом Пацем стали особенно важны в Посольском приказе в связи с наступившим бескоролевьем в Речи Посполитой. Снова стала обсуждаться кандидатура сына царя Алексея Михайловича — царевича Федора Алексеевича на польский престол. Правда, наученные опытом прошлых королевских выборов, в Москве уже лучше представляли труднодостижимый характер осуществления Виленских договоренностей. В Литве по-прежнему надеялись вернуть утерянные земли путем сложной комбинации с выбором в короли представителя московской династии. Посланник гетмана Паца даже прибыл для обсуждения этих вопросов в Москву, где 6 февраля 1674 года был принят Артамоном Матеевым. Полученные «статьи» об условиях поддержки литовскими магнатами и воеводами Полоцка, Витебска и Бреста кандидатуры царского сына были переданы им царю Алексею Михайловичу. Но московская сторона больше наблюдала за выборами в Варшаве, чем участвовала в них.

В ответ на литовские предложения два главных советника царя, занимавшиеся неофициальными переговорами с литовской стороной, — боярин князь Юрий Алексеевич Долгоруков и Артамон Матвеев передали отказ царя, не собиравшегося отпускать своего сына, тем более соглашаться на смену им веры. В Москве прекрасно понимали, для чего это нужно литовской стороне, мечтавшей о возвращении Смоленской и Северской земель. Поэтому предлагали поддержать кандидатуру самого царя Алексея Михайловича, который в случае выбора в короли «все права и вольности против прежних обычаев содержати укажет» и не будет «вступаться» в «маетности» магнатов и шляхты. Впрочем, даже несмотря на обещание организовать после избрания поход своей армии для защиты Речи Посполитой, это было равносильно отказу. Не случайно из Москвы не было послано никаких официальных представителей на «элекцию» 1674 года[318].

Выбор в короли Яна Собеского, за которым стояли Франция и союзная ей Швеция, резко изменил текущий политический расклад, заставив главу московской дипломатии еще серьезнее задуматься о сохранении Украины в подданстве русскому царю. Особенно когда в Посольском приказе в Москве получили и перевели «Pacta Conventa» — условия, на которых присягнул Ян Собеский при выборе его в короли на сейме с 20 апреля по 9 мая (нового стиля) 1674 года. Там содержалась цель: возвращение «отторженной» Украйны и Подолья. Впрочем, слова о стремлении продолжать вести переговоры с Московским государством и выслать «великих» послов для договора о вечном мире в присяге нового польского короля Яна III Собеского тоже присутствовали[319].

В Москве, видя усиление позиций Собеского еще до того, как он был избран в короли, действовали в украинских делах на опережение. Зимой 1674 года армия боярина князя Григория Григорьевича Ромодановского вместе с левобережным гетманом Иваном Самойловичем совершила рейд «устрашения» к столице гетмана Правобережья Петра Дорошенко. Присяга Дорошенко турецкому султану дорого стоила украинским землям, разоренным и разграбленным турецкими войсками. Население Правобережья стало перетекать на левый берег Днепра, где могло рассчитывать на защиту царских войск. В результате старшина десяти правобережных полков признала общим гетманом Левобережья и Правобережья Ивана Самойловича и обратилась к царю Алексею Михайловичу для утверждения статей о «подданстве». Снова Артамону Матвееву пришлось участвовать в подготовке Переяславской рады, состоявшейся 17 марта 1674 года. Только двадцать лет спустя он уже был не малозаметным для всех командиром стрелецкой охраны (о чьих заслугах в подготовке рады знали только царь и «ближние люди»), а основным распорядителем дел с Войском Запорожским. Именно ведомство Матвеева приготовило знамя с белыми и алыми цветами и двуглавым орлом в середине, бунчук и золоченую булаву, украшенную каменьями и бирюзой, отосланные на раду. Знамя, а «к тому же знамени крест серебряной белой», были для казаков зримыми символами возвращения на сторону христианского царя, отменяя присягу гетмана Дорошенко султану Мехмеду IV, в связи с чем гетману Правобережья пришлось облачиться в турецкий халат…

В ответ Дорошенко, не признавая решения своих казаков-«барабашей» (лизоблюдов), перешедших на сторону московского царя, послал посольство в Стамбул, призывая на помощь какого-нибудь пашу с войском. Но здесь ему не повезло: его доверенный человек, а им был не кто иной, как Иван Мазепа, был перехвачен запорожскими казаками Ивана Серко и отправлен в Москву. Знаменательный сюжет о том, как «дорошенковский казак» Иван Мазепа впервые появился в Москве, а его судьбу решил Артамон Сергеевич Матвеев! Мазепа оказался ценным информатором, он сообщил о контактах гетмана Правобережья Петра Дорошенко и даже о готовности гетмана покинуть «турецкую протекцию» и возвратиться в подданство Речи Посполитой. Но еще он рассказал, как гетман Правобережья реагировал на обращенные к нему призывы в подданство. Прочитав царскую грамоту на своей раде с казаками, Дорошенко стал говорить, что такие грамоты пишутся в обозе боярина князя Ромодановского.

Артамон Матвеев способствовал тому, чтобы Мазепа повторил свои речи перед самим царем Алексеем Михайловичем. Опираясь на его рассказ, было решено отослать новую грамоту гетману Дорошенко, на этот раз «запечатанную» в присутствии Мазепы в Посольском приказе. Приехав в Москву фактически пленником, Иван Мазепа был награжден наряду с посланцами гетмана Ивана Самойловича и получил жалованье и пару соболей «в три рубли». В грамоте с «милостивым словом» царя Алексея Михайловича, отосланной 15 августа 1674 года, подтверждали, что Мазепа «царского величества пресветлые очи видел и милость нашу государскую получил»[320]. Всё это означало выбор в пользу привлечения гетмана Петра Дорошенко на свою сторону.

Схватка гетманов Левобережья и Правобережья продолжилась в следующем году. Тактика главы посольской службы и Малороссийского приказа Артамона Матвеева по привлечению гетмана Петра Дорошенко на свою сторону оказалась правильной. Опираясь на силу войска боярина князя Ромодановского, действовавшего совместно с гетманом Иваном Самойловичем, удалось добиться устранения опасного политического противника в Правобережье. 10 октября 1675 года гетман Петр Дорошенко принес присягу царю Алексею Михайловичу на раде в Чигирине. Вскоре он был принят в Москве на царскую службу, а турецкие «санджаки» и гетманские знамена сданы на хранение сторожам Малороссийского приказа.

Поворот в отношении к Правобережной Украине тоже можно полностью связать с советами Артамона Матвеева царю Алексею Михайловичу. Для этого Матвеев подал особый доклад, утвержденный потом царем и патриархом в общем соборном заседании.

«И как, Великий Государь, учало быть к тесноте сей стороне вашим Государским подданным от Дорошенка, а Гетман учал присылать о многих замешаниях, —