Хозяйка Священной Колыбели - Настя Любимка

явно не новый, но и не видавший виды… Занавески застиранные, но чистенькие…

– Молчи! – вдруг рявкнула Люси. – Дети где?

Она, в отличие от меня, была полностью готова к тому, что увидит, и даже хорошо представляла, где мы. Даже знала, что здесь не только дочь Сарвенды… Я же пока только пыталась понять, куда нас забросило.

– Здесь, все здесь, в корзинах…

А корзины-то я тоже приметила, только не думала, что в них дети… Младенцы…

– А вы кто? – стоявшая перед нами девица оказалась не робкого десятка.

Быстро оправилась от потрясения и теперь смотрела воинственно и настороженно, загораживая собой те самые корзины.

– Зачем вам дети? Не дам!

Я не могла отвести от девчонки глаз. Сколько ей? Лет пятнадцать? Одета, правда, слишком откровенно на мой вкус. И выглядит уставшей, так, словно всю ночь пахать пришлось…

Так-то, если детей несколько, и она нянька при них, то вполне могла не спать… Но…

Я снова обвела взглядом комнату и девчонку. Неужели?

– Это дом ночного веселья, Ваша светлость, – прошептала Люси.

Бордель, значит…

Я прошла к корзинам, не обращая внимания на ту, что пыталась помешать. Что она мне сможет сделать? Ничего.

Корзин было три. В каждой по ребенку. В застиранных пеленках, в стареньких потрепанных одеяльцах.

Забавно, но дочь Радана я узнала сразу. Едва кинула взгляд в корзину, мне не нужно было смотреть на других детей.

Она не была похожа на мать, хотя, казалось бы, рыжий цвет должен был доминировать, как и зеленый цвет глаз. Ан нет… Пошла в масть отца. Черноволосая, синеглазая… Не спала, задумчиво посасывала мокрую тряпку, позевывала… Сколько ей уже? Четыре месяца точно должно быть… Но ее явно плохо кормили. Слишком худенькое лицо, впалые щечки…

Сарвенда, дура!

Я осторожно коснулась ребенка, вливая в него свою живительную силу. Лишним не будет. Дар пусть и не вопил, но недовольно заворочался при взгляде на малышку.

– Кормила я их козьим молоком, разбавленным… Знаем, что отдать должны, но не можем. Не хотим, чтоб как нас… Понимаете? Их по бабам раздадут деревенским, а после, подрощёнными – сюда, нам на смену… Если выживут.

Глухой, ломкий голос той, что защищала детей, набатом отдавался в ушах. Я уже знала, что заберу всех.

– Вельма злится. Вчера еще должны были отдать, а вот не смогли мы, жалко… Против пошли… Это я их выходила. Чернявая эта совсем плоха была, ее под дверь заднюю подкинули… Мне мама еще моя сказывала, что Священной Парой я поцелована, могу и самого хилого уговорить жить…

– А мы – это…?

– Сестры мои. Пятеро нас, тут вот живем. Не по крови сестры, по духу да беде общей…

– Веди их сюда. Люси…

Впрочем, она и без моих указаний корзинки взяла. Третью только мне оставила.

– Приведи своих сестер, и быстро!

Уж не знаю, что в моем взгляде углядела «бабочка», но сбледнула с лица и, решительно кивнув, стремглав помчалась прочь из комнаты.

– Они мои, – вдруг мягко и очень нежно выдохнула Люси. – Наши с Ксаном. Совсем крошечки… Вехимана нет еще…

– А Ксандера, я так понимаю, ты просто перед фактом поставишь, что детьми обзавелась?

Я иной раз поражалась Люси. То она робкая, нерешительная, то вот такая вот, словно скала. Сказала – как отрезала. Не спрашивая ни о моих планах на этих детей, ни о том, как это вообще будет выглядеть. Незамужняя девица с двумя маленькими детьми… Понятно, что она без помощи не останется. Я ни ее не брошу, ни деток. Но то я, от меня иного и не ждут. Хозяюшка же…

– Они мои, Ваша светлость. И если для лэдора Ксана они окажутся помехой, что ж, так тому и быть. Пусть ищет себе другую невесту. Я от них ни за что в мире не откажусь.

– Ты же знаешь, что ведешь себя странно? У тебя нет причин для того, чтобы переживать об их судьбе. Я никого не обижу.

– Знаю, Хозяюшка. Но они – мои. Есть ли разница в том, сразу я их заберу или спустя пару вехиманов?

А, так вот почему она назвала их общими с Ксандером. Вероятно, в будущем углядела, что после свадьбы-то они этих девчонок к себе заберут. Ладно, не буду мешать и говорить о том, что иногда время лучше не торопить. Люси себе на уме, дар в ней непростой, может, решила последнюю проверку своим чувствам устроить.

– Они пряхи, Анастейзи, – Люси впервые назвала меня только по имени.

И, честно говоря, даже не ее строгий и серьезный тон меня ошеломил, а вот такой вот неожиданный переход в обращении.

– Я клянусь, что стану им самой лучшей мамой! С таким даром детство им подарить смогу лишь я. Или ты. Но у тебя и так забот хватает… А я их уже полюбила.

– А пряхи – это…?

Но ответить Люси не успела. В комнату, которая враз показалась мне маленькой, влетела толпа. Какие там пятеро! Девчонка привела человек десять, не меньше, а то и больше. Бегло оглядев новоприбывших, я отметила не только двух женщин, держащих на руках детей не старше тех, что в корзинах лежали, но и почти подростков, что жались к юбкам взрослых.

– Мы… вот, готовы…

Да уж, готовы… Отчаянные женщины… Кое-кто практически не одет…

Вряд ли они сами могли объяснить, какая сила заставила их поверить в то, что их жизнь может измениться, если они пойдут за своей подругой. Та и сама не знала, что произойдет дальше. Времени на треп у них не было, да и я ничего не озвучивала. Никаких обещаний не давала.

И что дальше? Звать Источник, чтоб ключ дорогу пробивал? Я прикрыла глаза и прислушалась к себе.

«Идите ко мне, Ваша светлость», – бархатный мужской голос раздался прямо в моей голове. Более того, я увидела силуэт мужчины, а за его спиной – озеро и солнце… Он протягивал ко мне руку, будто точно знал, что я смогу за нее ухватиться.

– Иду, – прошептала я и, сжав корзину с малышкой, уже уверенней и громче приказала: – Все за мной!

Конец третьего тома

03.10.2024

Примечания

1

Вехим – неделя

2

Снежник – январь

3

Веха – день

4

Сейвеха – сегодня

5

Прозвище, данное всем аргерцогам Аригальерским злыми языками.

6

Цитата из сериала