Зови меня Лео. Том I - Ростислав Левгеров

Я ставлю кружку и говорю уже серьезным тоном.

– Это всё хорошо, ребята, но не пора ли перейти к более серьезным вопросам?

– Это каким? – спрашивает, наливая себе еще кружечку, Дастур.

– Как быть дальше? Неужели мы так и будем сидеть здесь сложа руки?

– А… – робко начинает Куль. – Я вообще-то не против.

– И я, – соглашается Дастур. – Обитаем тут душа в душу, на природе, дом вот построили своими руками. Зачем куда-то идти, искать неприятностей?

– Ты бы поменьше налегал на медовушку, браток, – говорит Чош, громко хлопая кружкой о столик. – Я вот тоже ждал, когда же, наконец, зайдет разговор об этом. Мне тоже претит на заднице мозоль натирать. Тем более, что осень на пороге.

– А мне всё равно, – пожимает плечами Пегий. – Хотя… здесь и правда скучно. Я бы развеялся.

– Так, – говорю я, – раз уж все спешат высказаться насчет планов, то давайте спросим Лиса с Данте. Что вы думаете, друзья?

– От меня, ласточка, – говорит Лис, задумчиво поигрывая на лютне, – толку мало. Если речь и правда идет о каком-то предприятии – я это имею в виду. В мои годы-то годы поздно искать приключений. К тому же, надо же кому-нибудь оставаться здесь.

Мы глядим на Дантеро. Он не заставляет себя ждать:

– У меня есть на этот счет кое-какие соображения. Но, раз уж ты начала этот разговор, предлагаю тебе и начать.

– Всё просто – предлагаю рейд в Пагорг.

– С какой целью?

– Отомстить Буну.

– Полностью поддерживаю Лео, – говорит Чош.

– Тебе не кажется, что это мягко говоря, опрометчиво? – возражает Дантеро. Вот так и знала, что он полезет в бочку. – И что даст тебе месть? Ты много провела времени с Кошичем. Его пример тебе не показался достойным?

– При всем уважении, Кошич – не человек. Он из мест, чуждых нам. Какие там царят порядки, во что верят тени, что считают справедливым, а что – нет, нам остается только догадываться. И потом, Кошич родился тенью. А меня сделали такой, какая я есть, против моей воли. Поэтому нет, его примеру я не последую. Бун получит сполна, даже если мне придется идти туда одной. Достану его хоть из-под земли! Иллюзий насчет своей силы я не питаю. Как говорят на моей родине – и на старуху бывает проруха. В Пагорге всюду – смерть. Если погибну – так тому и быть. Поэтому со всей ответственностью спрашиваю прямо – кто со мной?

– Однозначно я, – говорит Чош. – У меня тоже счеты с Буном. Я в стороне не останусь.

– Я тоже пойду, – присоединяется Пегий. – Мне плевать на Буна, но я и так уже с ума схожу. Я с вами. Может, какую киску подцеплю. Отжарю, в кои-то веки. А то, глядя на вас с Сандрой, мне уже скулы начинает сводить.

– Отлично, – говорю я, пропустив последнюю реплику Пегого мимо ушей. Мы все уже привыкли к подобному, так что всё в порядке. Такого извращенца, как он, только могила исправит. – Думаю, нас троих хватит. Пегого в разведку, ловкачка и костолом – превосходная группировка. Лис, Дастур и Куль остаются охранять лагерь. Если, конечно, ты не присоединишься к нам. Что скажешь, Данте, братишка?

– Скажу, сестричка, что это самое настоящее сумасбродство – соваться в волчье логово. Сдался вам этот Бун! А если он уже мертв?

– Ну хорошо, а Лизэ? – возражаю я. – Ты о ней подумал?

– Да-да! – горячо поддерживает меня Лис. – Да-да, ведь о Лизаньке мы и подзабыли. О Лизаньке бедной!..

– Так и шел бы с ними! – выходит из себя Дантеро. – Шел бы с ними, супругу свою вызволять, Георг! А то больно сладко тебе здесь сидится, я посмотрю. Не забудь, Лео попала в лапы Рейшо и Блуда из-за тебя! Мы пошли на эту авантюру ради тебя, дядюшка!

Лис бледнеет.

– Знаешь что, племянничек! – начинает он. – Если уж мы говорим начистоту, тогда изволь. Кто подбил меня на эту аферу со старым имением, скажи? Кто интриговал за моей спиной, кто свел меня сначала с Буном, а потом и с Блудом? Кто убедил меня, что дело верное, и возврат родового гнезда и титула – лишь вопрос времени? Ты говоришь, я сладко устроился? А ты сам? Тебе приходилось когда-нибудь так унижаться, как унижался я перед этим чудовищем Блудом? Знал бы ты, что я претерпел там, поедание птичьего кала Пегим показалось бы цветочками! И потом, тебе не было стыдно глядеть Кошичу в глаза, а, племянничек? Вести с ним задушевные разговоры? Ты вообще нормальный человек? У тебя совесть есть? Ведь глупый дикарь Урта последовал твоему совету завалить шахту! А кто надоумил Буна лечиться кровью? Кто, я спрашиваю тебя, подсовывал девушек «кормчему»? Кто вместе с Джанкарло составлял списки? Вот и Сандру – кто хотел отдать ее на заклание тому душегубу, твоему другу, Буну? По чьей вине лишились жизни многие юные и невинные девушки, часто совсем еще дети? А теперь ты тут, рядом с ней, рядом с нами, черт побери, и как ни в чем не бывало еще смеешь винить меня в том, что Лео попала в плен! Что, думал, я буду молчать? Нет! Хватит с меня! Я не идеальный человек, Дантеро, но я никогда и не думал скрывать свою натуру. Я – трус, я – шут, я – старый дурак, никчемный поэт, неверный муж, плохой отец, но я – не лжец и никогда не пытался выдать себя за того, кем не являюсь!

Как говорится, мы так и сели. Разинув рты. Даже Пегий меняется в лице. А на Сандру вообще больно смотреть. Она закрывает лицо, плачет, убегает. Слава богу, хоть Дастуру хватило ума последовать за ней.

Такого шока я никогда не испытывала. Даже не знаю, как на это реагировать. Сижу, остолбеневшая.

Первым приходит в себя Чош. Ни слова не говоря, он кидается на Дантеро с кулаками. Успевает заехать ему по роже. Впрочем, кулак проходит по касательной, лишь скулу чуть задело, прежде чем мы с Пегим и Кулем вяжем здоровяка.

– Пустите! – рычит, брызжа слюной, Чош. – Я убью паскудника! Убью падлу, пустите!

– Нет, утихомирься, Чех! – говорю я. Мы еле сдерживаем