Воспоминания. От крепостного права до большевиков - Николай Егорович Врангель

Таких Ахвердовых, отличавшихся друг от друга только по характеру своих владений, было много. Почти все нефтяные магнаты Баку – Тагиев, Зубалов, Манташев[35] и другие – начали с пустого места и своими миллионами были обязаны счастливому стечению обстоятельств. Рассказанный мною случай не вполне характеризует картину нефтяного дела. Это всего лишь один из незначительных эпизодов, не больше. Но эпизодов таких в моей памяти много.

Некоторое время спустя бурение в Грозном подтвердило богатство нефтяных залежей в этом районе. Но, хотя добыча нефти тут в конечном итоге обещала быть более интенсивной, чем в Баку, вкладывать деньги в него не хотели. Позже, когда в промышленных кругах с моим мнением относительно нефти стали считаться, я пытался пробудить интерес к этому району, но всегда встречал сопротивление. И только незадолго до революции на Грозный, наконец, обратили внимание.

Даже и сейчас я не в состоянии объяснить это отношение к Грозному. В Майкопе тоже нашли признаки присутствия нефти, и хотя вначале исследования ничего не дали и район был бедным, все, не считаясь со здравым смыслом, бросились туда. В Майкоп вложили миллионы. Майкопу повезло, Грозному – нет. Судьба![36]

Судьба

Я по своему складу не склонен к мистицизму, я не могу, не мудрствуя лукаво, просто верить в то, что моему разумению недоступно. Для меня то, что мне ясно, – истина, а остальное я не утверждаю, но и не отрицаю. Для меня это остается просто открытым вопросом.

Один из таких открытых вопросов «фатум» – судьба, Провидение, назовите как хотите, то неизвестное, милостивое к одному и постоянно враждебное к другому. «Каждый сам кует свою судьбу», гласит народная мудрость. «Судьба каждого, – утверждают рационалисты,продукт его же качеств и недостатков». Так-то так. Но присмотритесь к жизни. Одни не благодаря своим качествам, а часто вопреки им, благодаря исключительно случайным побочным обстоятельствам не раз, а всегда выходят сухими из моря, а другие, несмотря на их качества, тоже благодаря случайностям гибнут в мелкой луже.

С вопросом о судьбе тесно связан вопрос о предвиденье. Исторические события – неминуемое последствие известного прошлого, а потому, зная это прошлое, нетрудно приблизительно предвидеть и предсказать вероятное будущее. Но предсказать будущее отдельных лиц? лиц, которых ни характер, ни физическое состояние, ни даже обстановка не известны? Многие женщины ответят: «Конечно, можно». Серьезные мужчины только улыбнутся и пожмут плечами. Кто из них прав – не знаю.

Дети

Когда я искал своей цели, меня беспокоило, что я ничем не занят, и наконец без всякого видимого принуждения я взвалил на себя бремя. После этого я долго жил так, как вела меня жизнь и как однажды предсказала мне много лет назад маска. И вот теперь у меня было бремя, но не порожденное моей фантазией, а данное самой жизнью. Бремя, нести которое было необходимо, чтобы обеспечить благосостояние моей семьи. У меня было много работы, и эта работа приносила удовлетворение, она внесла в мою жизнь смысл.

Моя семья ни в чем не нуждалась. Детей, особенно очень маленьких, и не только моих собственных, но всех без исключения, я обожал. С самого их раннего детства я чувствовал к ним нежность, что, говорят, не вполне типично для мужчин. Для меня нет ничего восхитительнее, чем эти маленькие существа, с носами картошкой, похожие больше на китайское изображение бога, чем на обычных людей; они большее чудо, чем Венера Милосская, и лепет их для меня слаще бетховенской сонаты. Из-за любви к маленьким детям я почти прирожденная няня. У меня было трое детей, все мальчики: Петр[37], родившийся в 1878 году, Николай – в 1880-м и Владимир (Всеволод) в 1884-м. Я упоминаю года их рождения, потому что двое старших, дожившие до взрослого возраста, играли, каждый в своей области, большую роль, приобретя авторитет в глазах многих, и годы их рождения часто неправильно обозначены в газетах.

Я не вмешивался в детали их воспитания, ими занималась моя жена, но по основным принципам мы обычно соглашались, даже если и расходились в деталях. Жена верила в существование некой педагогической мудрости. Я же в этом отношении нигилист, я против активной инициативы, но за пассивную защиту. Детей нельзя тренировать как тренируют собак. Их надо защищать, все, что опасно для них, надо держать от них подальше, дать им возможность расти в здоровой атмосфере – это самое главное. На них нельзя действовать нравственными приказаниями, нельзя угнетать их, а действовать на них можно примером, и только примером. Сказать ребенку «не лги», «работай», «не оскорбляй других людей» и в то же время лгать самому, ничего не делать и быть грубым с окружающими ни к чему хорошему не приведет. Ребенок перестанет вас уважать и будет смотреть на вас как на простого болтуна. До некоторой степени мы все результат нашего окружения, и ребенок – больше всех. Окружающая обстановка делает людей хорошими или плохими. Воспитание только позволяет детям усвоить, как следует вести себя, и дает знания и мастерство. Смысл воспитания – утвердить в ребенке помимо всего прочего два кантовских императива: «Человек должен выполнять свои обязательства» и «У человека нет права нарушать права других людей»[38]. Если эти две концепции станут частью существа ребенка и войдут в его кровь, смысл и цели воспитания можно считать выполненными. Ребенок станет человеком. На это можно возразить, что это все старые истины; найдутся и такие, которые скажут, что это не более чем заблуждение. Можете относиться к этим максимам как хотите, но подумайте над этим вопросом, это очень важный вопрос. Будущее человечества и вашей родины в их руках. Мир детей совершенно не исследован, он все еще ждет своих Ливингстонов[39]. Очевидным является только то, что их мир совершенно отличается от нашего мира. Мы живем в реальности, они живут в своем воображении. Моя пятилетняя племянница рассказала мне несколько раз с небольшими интервалами между рассказами, как мама купила ее в магазине, где продают детей, и каждый раз очень подробно.

– Ты все это придумала, – сказала ей няня.

– Спроси у мамы! – ответила девочка сердито. – Она помнит, конечно, как я подмигнула ей, чтобы она взяла меня, а не другую девочку.

Когда мать ответила, что этого не помнит, девочка заплакала:

– Как она могла забыть это!

Однажды я застал моих маленьких сыновей дерущимися. Оказалось, что, когда они ловили рыбу на полу, один