Да – тогда и сейчас - Мэри Бет Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Еще. – Кейт поставила стакан на стол. – И себе тоже. Но больше ни капли.
Алкоголь сделал свое дело. Кейт немного успокоилась, перестала ходить за мужем по пятам и ежеминутно заглядывать в холодильник. Питер смог расслабиться. Когда Кейт пошла наверх причесаться, он выпил еще. Питер ненавидел быть на виду и твердо решил поговорить с матерью наедине, но тут же вспомнил, что Энн очень хотела увидеть внуков, и задумался. А что, если она только их и хочет увидеть? Хотя почему бы и нет? Они славные ребята. Смешные, немного чудные и чертовски умные. На часах было тринадцать ноль-ноль. Дети на улице играли с друзьями в салочки. Молли упала, перепачкав платье о траву. Кейт забрала ее домой, чтобы умыть и переодеть. Они были наверху, когда к дому подъехала машина.
– Кейт! – позвал Питер с первого этажа. – Кейт! Она приехала. Ты спускаешься?
Он знал, что Кейт прекрасно все слышит. И хочет, чтобы он встретил гостью сам. Питер сглотнул и распрямил плечи. Ничего страшного. С ним Кейт и дети. Она не причинит ему вреда.
– Кейт? – позвал он еще раз.
Наверху Кейт крепко обняла Молли, уткнулась в ее теплую шейку. Отодвинув штору, она смотрела, как Питер идет через двор, как ерошит себе волосы, ожидая, когда мать выйдет из машины. Он не знает, что делать, подумала Кейт, и тут же пожалела о том, что втянула Питера в это, вынудила встретиться с матерью наедине, огорошила. Она крепче прижала к себе Молли. Энн вышла из машины. Во время их ночного разговора две недели назад она казалась ужасно хрупкой и совершенно изможденной, но сегодня будто светилась изнутри. И изливала свое сияние на Питера. Она постриглась. И тщательно выгладила одежду. Энн протянула руку и похлопала Питера по плечу, он похлопал ее в ответ. Они не обнялись, только обменялись этим странным жестом – так обычно утешают чужого человека. Кейт пригляделась – грудь у Питера ходила ходуном, он из последних сил старался не расплакаться. Потом Питер повернулся – Кейт никогда раньше не видела у него такого лица.
– Что там? – прошептала Молли, и Кейт попросила ее медленно досчитать до тридцати, а потом велела бежать вниз и поздороваться с бабушкой, которую малышка никогда раньше не видела.
Взрослые, не сговариваясь, старались обходить темы, связанные с прошлым. И так было ясно, что разговора об этом не избежать, но торопить события никому не хотелось. Сначала поговорили о детях – о чем же еще? Энн отметила, что Фрэнки очень похож на Питера, но и на Фрэнсиса Глисона тоже. Услышав имя отца из ее уст, Кейт вздрогнула. Питер настороженно покосился на мать, должно быть, ему тоже стало не по себе. Чтобы сгладить неловкий момент, заговорили о том, как добраться до ближайшего пляжа. Пока Питер рассказывал, как после свадьбы они жили на Манхэттене, Кейт прятала глаза. Сама собой всплыла тема предстоящих президентских выборов – надо же, еще в прошлом году казалось, до них еще далеко, а теперь они прямо вот-вот! Энн ни о чем не расспрашивали. Питер знал, что мать не любит, когда задают много вопросов. На кофейном столике стояли сыр и крекеры, негромко играла музыка, чтобы не возникало неловкой тишины. Наконец, Энн сказала Питеру, что слышала, будто у него непростой период на работе и он планирует немного отдохнуть. Питер бросил взгляд на Кейт.
– Так и есть, – ответил он. – Мы с этим разберемся.
Кажется, Питер уже хорош. Кейт вспомнила о бутылке, стоявшей за коробками с хлопьями. Интересно, сколько еще их припрятано по всему дому? Улучив момент, Питер отправился на кухню. Кейт услышала звук открывающегося морозильника и представила, как под его пальцами тает лед на заиндевевшей «Столичной» – пять идеальных отпечатков, там, где он схватился за бутылку. Они с Энн переглянулись: проблема, что свела их вместе, была налицо.
Кейт отметила, что Энн очень постарела. А они сами? Виски у Питера поседели, а Кейт закрашивала седину уже много лет. По утрам на груди у нее заминались складки; раньше они исчезали, пока Кейт чистила зубы, а теперь оставались видны и в обед. У Питера в уголках глаз залегли глубокие морщинки. Эти перемены обоим казались в новинку, ведь Питер и Кейт были еще молоды. И еще несколько лет молодости оставалось у них в запасе. Энн так исхудала, что ее блузка-туника все время соскальзывала с плеча. Ключицы торчали, как руль велосипеда Молли. Энн все время ерзала на стуле, будто от долгого сидения у нее болели бедра.
Гостья и хозяева еще были в гостиной, когда во дворе послышался голос Джорджа. Выглянув в окно, Кейт увидела, как он раздает детям фруктовое эскимо, привезенное из самого Саннисайда. Джордж набил мороженым сумку-холодильник, чтобы угощения хватило на всех соседских ребятишек.
Энн вздрогнула и стиснула пальцами костлявые колени.
– Питер не сказал вам, что зайдет Джордж? – непринужденно спросила Кейт.
Да только когда Питер успел бы ей это сказать?
– Энн Фицджеральд! – прогудел Джордж, входя в гостиную.
Энн поднялась на ноги.
– Здравствуй, Джордж, – проговорила она и испуганно отступила, когда он попытался заключить ее в свои медвежьи объятия. – У тебя голос точно как у Брайана. На секунду я даже подумала…
– Да ну к черту этого Брайана! – перебил Джордж. – Удивительно, что ты вообще о нем помнишь.
Здороваясь с Кейт, Джордж по обыкновению подхватил ее в охапку и оторвал от земли. Племянника он тоже заключил в объятия, будто они не виделись всего пару недель назад. Из огромной холщовой сумки появились аккуратно упакованная миска с фруктовым салатом и бумажный пакет с выпечкой из булочной в Куинсе. Джордж явно решил вести себя так, словно ничего особенного не происходит, словно они собираются такой компанией по меньшей мере каждый месяц и между ними нет никаких обид.
– Какой же я голодный!
Все перебрались на веранду и расселись под зонтиком на садовых стульях.
Энн пила воду медленными глотками, задерживая во рту, – чтобы успокоиться. Ужасно, что они позвали Джорджа, но раз уж он здесь, необходимо сообщить ему кое-что важное. Энн репетировала про себя слова и прикидывала подходящий момент. Лучше всего подождать, пока они останутся наедине. Дети где-то носились, Кейт резала яблоки, Питер раскладывал на решетке гриля хот-доги. Какой же он красивый, подумала Энн. В плечах даже шире, чем Брайан. Питер был похож на своего деда, ее отца, лица которого она
