Шотландская сага - Джеймс Мунро

Возможно, он бы выяснил, в чем дело, если бы в здание церкви в этот момент не вошла какая-то женщина. Она пришла, чтобы прибраться в церкви и подготовить все к воскресной службе, хотя до нее оставалось еще несколько дней, но она с готовностью включилась в их беседу. Когда она узнала, кем были эти двое посетителей, она стала рассказывать о «хорошем помещике Чарльзе Кэмероне» и об «этих бедных Россах» так, как будто их отъезд был недавним событием, а не происходил около столетия назад. Случайно она обмолвилась, что им стоит пойти в дом пастора этой маленькой церкви. Пастора сейчас нет, он на конференции, но его экономка — весьма пожилая особа и знает об истории Гленелга гораздо больше, чем «эти профессора из Эдинбурга, которым платят уйму денег, а они могут рассказать вам о месте, даже не побывав там ни разу и не поговорив ни с одной живой душой».

Понятие уборщицы об университетских историках, возможно, и было несколько пристрастным, но в отношении экономки пастора она была права.

Нелли Ганн была хлопотливой и жизнерадостной семидесятитрехлетней женщиной, «всего на четыре года старше самого пастора, хотя, если посмотреть на нас, могу поклясться, что выгляжу на двадцать лет моложе его».

Она проявила неординарную осведомленность в истории Гленелга и его жителей, а ее прямолинейные выводы иногда приводили в замешательство.

— Да, я помню хорошо, какие ходили разговоры о Россах, когда я была еще крошечной девчушкой тут в Гленелге. Моя бабушка обычно говорила, что, если мы будем плохо вести себя, мы кончим так, как «отправленные на каторгу Россы. Отец и двое сыновей. Единственные, кого отправили на каторгу из Гленелга».

Генри чувствовал, что Абигейл смотрела на него, но он отвел взгляд. Вместо этого, он спросил старую экономку: «Всегда было известно, что наши предки были заключенными, но никто никогда не касался никаких деталей».

— Ну, если вы ищете факты, то вы не обнаружите их, просматривая бумаги суда, который приговорил их к ссылке. Росс — Энгус Росс, да-да, его звали именно Энгус. Он был виновен лишь в том, что не захотел, чтобы его дети померли с голоду, но в записях вы этого не найдете. Они были сделаны одним из слуг Джеймса Кэмерона, а уж его имени здесь никто не забудет. Это был тот Джеймс Кэмерон, который выселил своих людей из их домов и устроил там пастбища для овец. Нет, в окрестностях нет ни одного человека, кто бы забыл и простил ему это. Гленелг до сих пор не оправился от этих деяний.

— Вы знаете, что Джеймс Кэмерон был убит в Канаде, а убийца или убийцы — я полагаю, что их было несколько, — так и не были пойманы?

— Убит, неужели? — Нелли Ганн сказала это так, как будто бранила служанку. — Это никого не удивит.

С удивительно проницательным взглядом старушка обратилась к Абигейл:

— Но вы ведь замужем за одним из Кэмеронов. Разве он не приехал с вами в Гленелг?

Второй раз в этот день Генри поймал выражение замешательства на лице Абигейл при упоминании о ее муже.

— Луи, полковник Кэмерон, находится сейчас в армейском госпитале. Вот почему я приехала сюда, чтобы провести церемонию открытия в Ратагане.

Теперь настала очередь Генри удивляться. Ни разу прежде не было упомянуто, что полковник ранен, но Нелли Ганн снова заговорила:

— Гленелг будет рад узнать, что полковник служит своей стране. По слухам, которые до нас доходили, мы знаем, что ни один из Кэмеронов за весь век не служил никому, кроме самого себя.

После такого смелого и прямого высказывания, она обратила свое внимание на Генри Росса.

— Вы уже видели, что стало с домом, который когда-то принадлежал Россам?

Интерес Генри возрос.

— Я даже не знаю, где он находится, и, уж конечно, не ожидал, что он до сих пор существует.

Нелли Ганн громко хмыкнула:

— Его бы не узнали те Россы, которые выехали из него столько лет назад, но я не должна быть немилосердной. Хозяева его — англичане, но капитан Фаррелл недавно был убит в бою, а его жена и его отец сейчас здесь, собирают вещи. Они уезжают назад в Англию, в этом нет сомнений.

— Я не знал, что ваш муж ранен, простите. — Генри извинился перед Абигейл, когда они шли вместе по долине Глен Мор с отвесными склонами на обратном пути из Гленелга.

— Он не был ранен, — сказала она, едва разжав губы.

— Но ведь вы сказали экономке пастора…

— Я сказала ей, что он — в госпитале, и в самом деле, по крайней мере совсем недавно он был там. — Абигейл гордо вздернула голову. — Он покинул фронт — «переутомление от сражений».

— Когда?

— Два дня спустя после того, как его полк участвовал в бою при Пашенделе.

Генри раскрыл было рот, чтобы ответить, но снова закрыл его. Он не может высказать все, что он думает, Абигейл. Полковник Кэмерон не первый, кого отсылают с фронта через пару дней боевых действий. Однако с офицерами такого ранга это случалось редко. Чаще страх перед сражением нападал на молодых, менее опытных офицеров. Многие спустя некоторое время оправлялись и возвращались на фронт, обычно им оказывали психологическую поддержку офицеры более старшего чина. Другие, но их было меньшинство, считались неспособными вести людей в бой. Весь оставшийся срок их службы они будут кочевать из одного госпиталя в другой, находясь в основном под присмотром психиатров, и они всегда будут оставаться презираемыми своими товарищами — фронтовыми офицерами.

— Он вернется на фронт?

— Нет. Возможно, он сейчас на пути в Лондон.

Генри Росс был озадачен. Он было подумал, что место Абигейл сейчас рядом с ее мужем, но напомнил себе, что это не его ума дело.

Неожиданно Абигейл остановилась.

— Послушайте, Генри, мы с Луи в последнее время почти разошлись…

Генри поднял свою здоровую руку, призывая ее жестом не продолжать.

— Вы не должны мне ничего объяснять. Я был непростительно любопытен, пожалуйста, простите меня. Мне очень приятно быть в вашей компании, и я бы не хотел все испортить.

— Мне тоже приятна ваша компания, Генри. Именно поэтому я и хочу, чтобы вы знали, как обстоят дела. Луи и я — католики, поэтому не в наших силах что-либо изменить, но он идет своим путем, а я — своим.

— Простите, Абигейл. Мне действительно жаль. Двое людей, женатых людей, не должны так жить.

— Ну, тут виноват не только Луи. Моя семья — богата, а у Луи есть титул. Мой отец подумал, что эти два обстоятельства прекрасно дополнят друг друга, если мы поженимся. Должна признаться, что я была так ослеплена блеском мысли, что стану леди Кэмерон, что слишком мало задумывалась, что в действительности значит брак.

Абигейл вдруг показалась ему такой молодой и желанной, что Генри протянул руку и с симпатией сжал ее ладонь.

— Мы все делаем ошибки в жизни, Абигейл. Большинство из нас уходят от них, приобретя опыт на будущее. Вам просто не повезло. Вам придется нести свою ошибку по жизни так долго, как сочтет ваша религия.

К большому испугу Генри Росса, глаза леди Кэмерон наполнились слезами.

— Я думала, вы поймете. Я этого никогда не рассказала бы никому другому, даже свое семье. Я думаю, что они знают, но мы такие вещи не обсуждаем.

Она посмотрела на него и сделала гримасу.

— Сейчас я, наверное, привела вас в замешательство. Простите меня, Генри, но посмотрите, не этот ли дом был раньше домом семьи Россов?

Да, это был тот самый дом, на что указала им Нелли Ганн, конечно, он ничем не напоминал хижину, в которой когда-то жили Энгус и Эльза Росс. Одноэтажное здание значительно перестроили. Торфяную крышу заменили на черепичную, да еще сделали пристройку, которая была в два раза больше, чем сам бывший дом.

— Вы думаете, ваши предки смогли бы его узнать? — Абигейл, казалось, забыла о своих признаниях и теперь вела просто светский разговор.

— Сомневаюсь, но им, наверное, нравилось тут жить.

Пока они разговаривали, из дома вышел мужчина и разглядывал их несколько минут, прежде чем пойти им навстречу по дорожке и спросить:

— Чем могу быть вам полезен? Вы ищете кого-нибудь?

— Мы ищем прошлое, — улыбнулся Генри и, представив леди Кэмерон и представившись сам, объяснил свой интерес к дому.

— Как любопытно! — Мужчина перевел взгляд с Генри на Абигейл, а потом снова на Генри. — Вы один из раненых офицеров из Ратагана? Пожалуйста, входите… но, возможно, вы позволите мне пройти первым и объяснить, кто вы такие. Моя дочь недавно потеряла своего мужа в бою, и она может расстроиться, неожиданно увидев офицера в военной форме.

Генри запротестовал, что они не хотят быть назойливыми, но мужчина настаивал — пусть они подождут несколько минут, и его дочь будет рада их видеть.

Дочь выглядела бледной и вела себя несколько натянуто, но пригласила Генри и Абигейл зайти и очень растрогалась, когда в разговоре стало ясно, что австралийский полк Генри сменил подразделение, в котором служил муж женщины, и что это произошло всего через два дня после того, как он был убит. Она выразила сочувствие по поводу его раны, заметив при этом, что его тоже могли убить.