Два года в армии - Вячеслав Анатольевич Чередников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это что такое? Немедленно убрать, марш спать! Завтра разберемся.
– Товарищ лейтенант! – взмолились застигнутые врасплох сержанты, минуту назад уверенные, что дежурный офицер спит, – Да просто осталось немного мяса, пожарили. Вам жалко, что ли? Вот старший лейтенант Аристов нам разрешает. А вы двухгодичник, вам тем более должно быть по барабану!
– Я так же как и вы пришел отдать свой долг стране. И я выполняю свои обязанности. А ваши пиршества ночью я не потерплю! Командиру сегодня не буду докладывать. Мясо доешьте, и спать! Но чтобы в мое дежурство это было в первый и последний раз. Кто там вам разрешает и что, мне плевать. У меня этого не будет!
Слава быстро усвоил, что в армии, особенно в небольшом коллективе, офицеру нельзя панибратствовать с солдатами, равно как и нельзя сильно дистанцироваться от них. В должностных отношениях с бойцами всегда надо держать ту дистанцию, которая позволит эффективно выполнить боевую или учебную задачу, и не позволит им «сесть на шею» с полной потерей авторитета офицера и командира. Отправив сержантов спать, Слава пошел еще раз проверить караул. Дивизион находился на боевом дежурстве, и надо было быть уверенным, что комплекс должным образом охраняется.
В шесть утра неожиданно раздался рев сирены со станции. Боевая тревога! Приказав дежурному сержанту поднять личный состав, Слава побежал к станции. Выскочив на позицию, Слава буквально остолбенел. Все шесть ракет комплекса, обычно лежащие горизонтально на своих лафетах, находились в предстартовом состоянии, под углом примерно 60 градусов к горизонту и синхронно вращались, отслеживая какую-то цель. «Дежурит старший лейтенант Аристов, Сашка» мелькнула мысль. Забежав в кабину, он увидел боевой расчет станции на своих местах и Сашку, который у своих экранов наводил ракеты.
– Саня, что случилось?
– Дали целеуказание! Натовский разведчик SR71, на подлете!
– Он пересек границу?
– Нет еще. Но может, он совсем рядом с границей. А у него скорость – три скорости звука, мигом над нами будет.
– Тогда какого лешего ты ракеты поставил в полную боевую готовность к старту? По инструкции еще не время, рано! И только по приказу командира дивизиона.
– Ну, так получилось, перебдел. На всякий случай. Но ты же знаешь, что лучше перебдеть, чем…
– Знаю, но не в этом случае. Цель уже захвачена, на сопровождении, и тебе только осталось кнопку «Пуск» нажать! И разведчику капец! Но цель пока у себя дома! Ты что творишь?! Ты ведь даже не офицер наведения, а старший офицер кабины антенного поста, хотя и дежурный офицер боевого расчета станции сегодня. Ты нарушаешь все инструкции! Ведь потенциально это серьезный конфликт на границе.
Аристов быстро понял, что «переборщил» и может даже звездочку на погонах потерять, тут же отменил готовность ракет к старту. Никто с позиции не успел увидеть ракеты, засинхронизированные и готовые к пуску, благо их быстро вернули на место. Слава не доложил о таком серьезном нарушении боевой инструкции командиру дивизиона. Знали только Сашка Аристов и Слава. Сашка был очень благодарен. Ну еще бы! А цель так и не пересекла границу, это была чистая провокация…
За короткое пока время службы Слава хорошо сошелся почти со всеми офицерами дивизиона. Но особенно теплые отношения у него сложились с начальником штаба майором Хмелевым, своим тезкой, Вячеславом Сергеевичем. Слава к нему всегда обращался только по имени и отчеству. Майор был орденоносцем, имел орден Красной Звезды. Один из самых почетных орденов страны, его выдавали только за особые боевые заслуги. Срок его службы подходил к концу, и Хмелев готовился к отставке. Ждал получения квартиры в Москве, откуда он призывался в свое время. Они часто общались в свободное время, о многом разговаривали, им было интересно. Славе – рассказы о военных буднях и о войне во Вьетнаме, где Хмелев был военным специалистом там во время американской агрессии , ну а Хмелеву наверное было интересно пообщаться с представителем нового поколения, недавно прибывшего в часть с «гражданки». Ну а вообще, у них сразу обозначилось какое-то родство душ. Во время одной из первых бесед Слава спросил:
– Вячеслав Сергеевич, расскажите, пожалуйста, как вы орден Красной Звезды получили, и за что?
– История такая. Я в 1969 году был одним из военных специалистов во Вьетнаме, обучал вьетнамцев работе на нашем комплексе С75. Война, начавшаяся в 1964 году, уже шла полным ходом. Почти каждый день – налеты американской авиации на позиции правительственной северо-вьетнамской армии, на города и поселения. Надо вам юноша знать, что к тому моменту наша страна поставила Северному Вьетнаму примерно 70 ЗРК С-75 и более 5 тысяч ракет к ним. А к концу войны, к 1975 году, это число дошло до 95 комплексов и 7000 ракет к ним. Вот такая статистика.
Немного позже Слава узнал, что помощь в отражении воздушной агрессии как раз и была главной задачей советских военспецов во Вьетнаме. Этим, по существу, ограничивалось их участие в боевых действиях. Хотя окружавший их ореол секретности давал пищу для многочисленных мифов. Рассказывали о русских парнях, бродящих с «калашниковыми» по вьетнамским джунглям и наводящих ужас на американцев, о советских асах, летающих на советских же МИГах под вьетнамскими именами, но во время поединков с «фантомами» отчаянно бранящихся самыми что ни на есть русскими выражениями. Все это было мифом, по официальным заявлениям руководства и СМИ Советского Союза. Тем не менее, наши МИГ-21 успешно противостояли американским «F-4», «топовым» истребителям ВВС США на тот период.
В этот же период, 1968-1969 года, американское командование развернуло крупномасштабную "воздушную войну" против ДРВ. До одной тысячи боевых самолетов наносили массированные удары по объектам ДРВ. В 1964-1973 годах над ее территорией были совершены свыше двух миллионов самолетовылетов, сброшено 7,7 миллиона тонн бомб. Но ставка на "воздушную войну" провалилась. Правительство ДРВ провело массовую эвакуацию населения городов в джунгли и укрытия, созданные в горах. Вооруженные силы
