Два года в армии - Вячеслав Анатольевич Чередников

шесть пусковых установок ракет средней дальности. Располагались они по периметру позиции, с радиусом от основных кабин примерно 100 метров. В 150 метрах от позиции находились капониры для ракет и заряжающих машин. В распоряжении дивизиона были и ракеты со специальным зарядом. Ракеты были оснащены малым ядерным боезарядом, для ведения жесткой обороны, а при случае и атаки. Для них был предусмотрен отдельный капонир, и отдельное обслуживание. Так что все по-серьезному. Более того, всему обслуживающему персоналу по заправке ракет ядовитой кислотой и ракетным топливом выдавался ежедневный дополнительный паек. Сливочное масло, паштет из гусиной печени, консервы. Офицеры второй батареи всегда охотно делились своим пайком в столовой с другими офицерами дивизиона.

На очередных регламентных работах, где-то в конце августа, Славу попросил помочь начальник третьего отделения капитан Валера Седов.

– Надо поменять сканер на антенне. Делов всего на час, не более. Одному мне не справиться. Поможешь? Я поляну накрою.

– Не вопрос, – ответил Слава, – я свои дела закончил.

– Хорошо, тогда полезли на антенну.

Седов с помощью гидравлических приводов положил основную параболическую антенну комплекса горизонтально, чтобы там можно было работать, и они достаточно быстро смогли на нее подняться.

Остров был абсолютно плоским, без всяких холмов и возвышенностей, и с высоты антенны (примерно 25-30 метров) открылся потрясающий вид на весь небольшой десятикилометровый остров. Окраины острова конечно не было видно, но все просматривалось примерно на 5 км.

При проведении еженедельных регламентных работ для обслуживания систем антенного поста требовалось около литра спирта для смазывания и протирки всех волноводных соединений. Поэтому у капитана, начальника третьего отделения, спирт был всегда. Ему еженедельно командир дивизиона отливал положенный спирт для проведения работ, из выделяемых дивизиону десяти литров на месяц.

Стояла тихая, теплая и безоблачная погода. Наверху, на полотне лежащей горизонтально антенны, было жарко, припекало. Офицеры сняли гимнастерки, развернули необходимый инструмент, немного расслабились. Капитан достал фляжку с выделенным ему спиртом, стаканчики и заранее приготовленную закусь. Слава уже научился пить чистый спирт – а как в армии без него? Пить надо на выдохе и одним глотком. Не вдыхая воздух, надо было тут же запить водой или чем-то быстро закусить. Иначе можно обжечь пищевод. Выпив по 50 грамм, стали снимать неисправный сканер.

Новый сканер лежал рядом, сияя свежими алюминиевыми боками. Капитан, прослуживший в этом дивизионе уже 6-7 лет, был многословен, как и всегда. Ну вот такой человек. Откручивая болты крепления сканера, он рассказал несколько историй из своей жизни на острове, в этом дивизионе. В том числе историю о том, как наш штурмовик с ближайшего аэродрома Хаапсалу, что в 50 км от острова, лет пять назад, выполняя полетное задание, зашел в учебную атаку на позицию дивизиона. Но не справился с управлением, не успел выйти из пике и упал в километре от станции, пропахав 300 метров соснового леса и сделав там широкую просеку. Куски самолета и оборудования потом собирали около двух недель. Была специальная комиссия из округа по этому инциденту. Печальный случай. В армии такое иногда случается.

Помянули погибшего пилота, не успевшего катапультироваться, и приступили к установке нового сканера. Успели прикрутить только второй болт крепления, как Слава заметил черную точку на горизонте. Точка быстро приближалась и росла в размерах. Стало понятно, что на них сверху пикирует штурмовик. Бесшумно и очень быстро он неумолимо шел на их антенный пост. Увидев это, капитан крикнул:

– Ложись на полотно антенны, быстро! И держись! А то вылетишь из тарелки!

Слава моментально упал (помня рассказ Седова) и вцепился в прорези антенного полотна, не выпуская атакующий истребитель из поля зрения. Через пару секунд штурмовик бесшумно пролетел почти на одной высоте с антенной, в 30 метрах справа. Слава сквозь плексиглаз кабины штурмующего истребителя увидел пилота за штурвалом, в шлеме и кислородной маске. Самолет пролетел как молния, и резко стал набирать высоту, включив форсаж. Все это заняло доли секунды. Тут же раздался сильный грохот двигателей самолета, антенна закачалась от прилетевшей воздушной волны. Слава краем глаза увидел два красных сопла уходящего вверх на форсаже истребителя.

– Это же МИГ25!, – воскликнул Слава.

– Так точно! Эти тут тоже летают, – сказал Валера, поднимаясь с полотна антенны, – Что для них 50км, 5 минут полета от аэродрома. Главное, чтоб не зашел на второй круг. Отрабатывает на нас атаку, и к тому же без предупреждения по радио, гад!

Самолет сделал полукруг над позицией, и уже на высоте примерно 300 метров приветственно покачал крыльями, уходя в сторону материка с набором высоты.

– И вот так каждую неделю, а то и почаще, – сказал Седов, прикручивая последний болт сканера.

– А что? Летом, и при такой погоде, им сам бог велел. Тренироваться на ком-то ведь надо? Вот и утюжат нас периодически.

Слава промолчал, комментарии были излишни. На войне, как на войне. Хотя какая тут война? Просто армейские мирные будни. Хулиганят немного соседи–летчики, но у них свои задачи. Без согласования и предупреждения – да. Но кто при проведении боевых действий предупреждает противника об атаке? А зенитно-ракетный комплекс системы ПВО острова для воинской летной части истребителей и штурмовиков был учебно-потенциальным противником. Понимать надо.

История пятая

Армейские будни.

Дежурный по дивизиону

Служба в дивизионе для Славы была не в тягость, хотя проблем хватало. Подчиненных в его расчете было всего двое, вместо положенных по штату четырех. Он справлялся, да и его солдатики тоже. Но служба на станции – это далеко не все. Младшего офицерского состава в части было меньше, чем требовалось. Поэтому для молодого лейтенанта практически работала офицерская поговорка «через день на ремень». Когда дивизион стоял на боевом дежурстве, Слава заступал через день-два дежурным по части, так как в дежурном боевом расчете по станции всегда находилось неотлучно три офицера. Соответственно, остальные младшие офицеры (а их оставалось уже 2-3) выполняли все остальные необходимые по уставу обязанности по части, в соответствии с расписанием дежурств.

Сложнее было, когда дивизион не был на дежурстве (раз в два месяца), и тогда к служебным обязанностям по части добавлялись наряды по несению караульной службы в штабе бригады. И опять это бремя падало на плечи зеленых лейтенантов. Так что, в каком-то смысле, «дедовщина» была и в среде офицеров. Слава об этом как-то не задумывался, служба есть служба. Всякие истории случались при таких дежурствах, в основном, к счастью, не грустные.

Славе запомнился один эпизод. Дежурство в дивизионе начиналось с вечернего развода в 18.00. Офицеры после развода шли домой отдыхать, а для дежурного