Вверх на малиновом козле - Игорь Савельев

– Да снова ржу. Нормальному юзеру шестнадцати гигов не хватит даже на фотки любимой девушки.

– Может, пора тогда переходить на облачное хранение, фотограф хренов?

– И сколько ты будешь на «Билайне» из «облака» эти фотки выуживать? Да еще и в нашем Задрищенске? Да ваще, пацаны, вы уже достали, ушлепищный прибор, а вы тут впряглись в защиту. Ну нравится вам эта ерунда – ну тогда без базара, юзайте, только не надо трындеть, что это круто и удобно. Нет сейчас на рынке дельного планшета уровня последних «лыж» и «самсунгеров».

– В общем, пока это небольшая тайна, но, может быть, мы тут сгоняем в Абхазию ненадолго… Посмотрим, что с билетами, как только, так сразу. Но, ребят, пока никому, ладно?..

– Не фантазируйте! На андроиде зум корректно работает еще с версии прошивки 2х. И тем более, был всегда плавный и тапом-зум. У меня есть смартфон с прошивкой 2.2.2, и там все в порядке, меньше размер экрана не сделать никак и плавный зум работает зачетно. Правда, стандартный браузер – «Хром», по-другому никак. Может, это только у меня на Nexus’e?..

– iPad-мини лучше! Ведрофаны как завидовали «яблочникам», так и продолжают завидовать. Уже четвертый год пошел с момента выхода четвертого айфона, и что мы видим?.. А этот Nexus максимум год – и на свалку. Как и все ведра. Я бы лучше смирился с простым интерфейсом.

– Это ты мозги пудришь. Не путай понятие открытой разработки и кряка iOS за счет джейла. Да даже с сидии притянуть что-то путное не получится, iOS уже мертвая система. Потуги типа – перекрасили иконки, содрали панельку с андроида и сделали живые обои – Apple не спасут. Жаль, конечно, что Apple загнется, потому что iPad действительно обалденная вещь, хотя бы по качеству звука, хоть и стоит, конечно, под двадцатку…

– Андроиды в топку! Хватит пользоваться гугловскими продуктами – они воруют через них всю персональную инфу и сливают ее в своих корпоративных и политических целях. Они все время твердят про «заботу о безопасности», а на самом деле – делай что хочешь, старшие братья из Пентагона прикроют, просто воруй чужие данные и сливай их куда скажут, об остальном не печалься… Кто-то использует наши продукты и при этом не поддерживает наши взгляды в политике? – для таких включат вредительский софт и превратят их планшеты в фоторамки, на которых нельзя будет ничего написать и выложить в сеть… Такая сейчас стратегия Google! Они стали винтиками в глобальной войне! Они вмешиваются в частную жизнь людей, заражая своим вредительским софтом чужие девайсы только за то, что пользователи не хотят использовать их поганые продукты шпионские типа «Хрома» и прочей лабуды! Мир все больше видит, куда его втянули этим распространением андроидов! России надо срочно разработать свою операционную систему, а также свою ось, в которую гугловцы с их пентагоновскими коллегами не смогут влазить и пакостить людям.

– Упс. Этому больше не наливать.

– Антоха, ты со стола-то слезь, ты что пил сегодня?..

– Ань, мы пойдем, наверное, а то Антон твой что-то перебрал, похоже…

– Всем известно, что плюсы андроида – это больше фичей и проще кастомизация. Но это все довольно спорно. Например, зачем часы в трех разных местах? В чем удобство такого перехода в экран поиска?..

– Ань, нам тоже пора, мы вызвали такси…

– Это, к примеру, тапом отзуммированная страница в «Сафари» возвращается в исходный размер без полей в любом андроид-смарте на стоковых браузерах при возвращении этой полосы.

– Ну вы звоните, заходите…

– Я только одного не понял, как этот маленький планшетник работает на упрощенном драконе 600, чистом андроиде, и выдает всего лишь 19251 попугай в антуту? У меня Xperia Z выдает намного больше! И при том, что в Xperia Z стоит честный Snapdragon S4 pro, и андроид 4.2.2 с оболочкой! Это как вообще понимать?

– W С 101 C 00 W 0100010 W.

Окончательный монтаж

– А здесь бывает дождь? – спросил Антон как можно безразличней.

Он хотел показать, что полностью овладел ситуацией.

– Быва-ает. Когда здесь сезон штормов, вишь, докуда вода доходит.

Мужик показал куда-то на стул или на деревянные перила, но у Антона не было времени вглядываться в оттенки олифы. Он, правда, успел еще каким-то краешком сознания ухватить, так даже по инерции подумать, что как же – тут не убирают, и все эти стулья и столы болтает волнами в замусоренной заводи веранды?..

– Здесь вообще непонятно, где море, а где дождь, просто везде вода, – как-то очень медленно и с расстановкой произнес мужик, прямо-таки выжигая Антона тяжелым взглядом.

Как зловеще-то. Везде вода. Сколько трупов они засунули в эту воду.

А ничего как бы и не намекало: за верандой лежала, куда ни кинь взгляд, спокойная лазурь, гладкая, как эмаль – вот тарелки, и солнце ласково играло едва заметной рябью на сколах.

– Ты пиво-то допивай, – тоже почти ласково, но безо всякого намека на улыбку обратился второй.

Антон послушно и в ужасе принялся пить. Господи, да что с ним?! Мужики неспешно трепались о каких-то своих почти стариковских делах. Потом:

– Че, допил? Ссать будешь? – Официантке: – Кать, дай мальчику ключик!.. Не будешь? Товар при тебе?.. Тогда поехали.

Паника. Паника. И зачем эти призывы опорожнить мочевой пузырь?.. Уже почувствовал себя телом, они шагали к машине.

Но, может, это всего лишь значит долгую дорогу без остановок. Куда? В горы?!

Возле кипарисов, глянцевых и плотно собранных, будто обвязанных, как новогодние елки, их ждала припыленная «Дэу Нексия».

И прежде чем сесть, Антон все же рыпнулся:

– А куда едем?

– Поехали, я сказал.

Первый мужик сел за руль («Нексия», кстати, была не заперта: здесь все как в большой деревне), второй – рядом с Антоном на заднем сиденье. Антон еще с юмором (и даже в самые опасные минуты…) подумал, что только отсутствие людских ресурсов помешало этим бугаям осуществить стандартную посадку: по человеку слева и справа.

Он еще не мыслил в категориях «как сбежать», но… впрочем, видимо, мыслил.

Сразу набрали солидную скорость, замелькали заборы, увитые декоративным виноградом, беленые домики со слишком толстыми, а оттого как будто кривоватыми стенами; вывалились из поселка – и вот оно, буйство южной природы.

Антон еще подумал, что у «Нексии» слишком шумный мотор (для такой, по здешним меркам, иномарки-иномарки) – не ожидал, не приходилось ездить; в этом натужном гуле – дорога шла в гору – особенно тяжелым казалось всеобщее молчание. Они, наверное, ждут, что Антон начнет расспрашивать, просить, истерить. Он ничего не начнет. Он хладнокровно и высокомерно, как аристократ, будет смотреть и смотреть в окно.

– Ну и как тебе наша Абхазия?

Все-таки не выдержали они.

Какая, однако же, странная интонация. С издевкой, что ли.

Антон как будто даже нехотя оторвался от заоконных далей. Пусть подавятся его выдержкой.

– Ничего, ничего. Сервис хамоватый, а так…

Тоже шпилька.

– А че тогда в своем долбаном Сочи не отдыхаешь? – уже безо всякой ухмылочки спросил конвоир.

– Море грязное.

– Значит, наше тоже решили засрать?

Воздух напитан агрессией, так что сдетонировать могло в любой момент. Может, даже лучше, если это случится раньше.

– Че-то вы на коренных тоже не очень похожи.

– Че-то ты дерзкий.

Спокойно, спокойно. Да, так и надо – вести себя нахально. Антон уселся поудобнее, достал из-под себя пачку «Бонда», слегка придавленную, закурил.

Ему не больно (хоть и попав по пальцам), но обидно выбили сигарету из рук.

– У нас не курят, мудило.

И снова. В молчании старается движок. У того, кто за рулем, в волосатых пальцах, что лежат на руле, – своя сигарета, докуренная почти до фильтра; золотая печатка на пальце, или не золотая, – кто разберет, что это за шуты гороховые вообще…

– А у вас коврик плавится.

Что же, он будет хамить и дальше. Сигарета и правда не погасла, прилетев куда-то под переднее сиденье, слава богу, хоть не на ногу.

– По фигу, – отозвался водитель. Меланхолия. И со смешком, как будто опомнившись: – Новый купишь.

Вообще, если без ложного выпендрежа (и истеричного к тому же), то все складывалось плохо. Очень плохо. И надо бы не шутить с ними, а… Антон попытался подумать – что можно предпринять, пока не уехали слишком далеко (или слишком высоко). Он почти физически ощущал, сколько метров уплывает с каждой секундой… с каждой секундой, потраченной зря… сколько метров придется пробежать обратно. Эта спешка доставала особенно: в пустой голове мигало: «Сейчас! Сейчас!», как аварийная лампа, мешало думать. Не замышлять что-то, выбирая момент, а делать что угодно и только сейчас, – это-то и вгоняло в ступор.

Так. По порядку. Что в таком положении (физически) можно сделать вообще? Либо выпрыгнуть на ходу (двери у «Нексии», кажись, не блокируются с места водителя, да откуда), но скорость слишком большая, это они специально, гады; либо того же водителя задушить. Ну ладно, чистая фантастика (и потому-то второе казалось менее страшным, чем первое, – как менее реальное), – но если бы была струна… Ха, жаль, что он и правда не музыкант. Но в любом случае помешает мужик слева. А если заняться мужиком слева, то водитель… Прямо волк, коза и капуста. Он усмехается. Хладнокровие… Всегда сохранять чувство юмора, как отец. А что бы сделал отец? Наверняка сотворил бы что-нибудь, как в кино, «отжевал» бы машину, а этих уродов отправил в ущелье… Антон вдруг поймал себя на мысли, что только слышал об отцовских подвигах (не Бонд, конечно, но все же, – отец же прошел Чечню и многое…), но ничего похожего не может представить в реале. Это все лишь внешняя оболочка… легенда… Слова.