Калейдоскоп - Илья Бровтман

class="p">Венский вальс

Сорок пятого май расцветал как сирень.

Я под Веной лежал в лазарете.

И победа звенела в ушах целый день.

Самый светлый был день на планете.

Заиграла гармонь, однорукий майор,

Подхватил молодую сестричку.

И от топота ног сотрясался шатёр,

Расплетались от вальса косички.

Я завидовал тем, кто остался без рук

(Мои ноги под Прагой лежали).

Всем кто стали в победный, ликующий круг,

Всем кто вальс, венский вальс танцевали.

Тюрьма и больница

Поднял мешок с картошкой,

Сорвавши поясницу,

И врач на неотложке

Отвез меня в больницу.

В кровати громко ойкал,

А сетка в спину впилась.

По возрасту мне койка

В прабабушки годилась.

Поднялся я отважно,

Отдав кровать другому.

Ему не так уж важно,

Ведь все равно он в коме.

И, сидя в уголочке,

На стуле колченогом,

В одну потупясь точку,

Я вспоминал о многом.

Как армия родная,

Два года отобрала.

Как строил голодая,

Я дом для генерала.

Как в шахту опустился,

Жизнь риску подвергая.

Я с Родиной делился,

Налоги отдавая.

И вот, когда страдаю

В углу своей палаты,

Лекарства покупаю,

Я со своей зарплаты.

Три дня на этом стуле

Мне довелось ютиться.

В тюрьме лежала Юля,

А я сидел в больнице.

Новогодняя история

Пушистый снег лежал на лапах ели.

От тяжести его грустили ветки.

В полы зелёной пахнущей шинели

Закуталась колючая кокетка.

Сверкнул топор, ударив ель по пятам.

Лицом в сугроб она легла, а ныне

Как божий сын за грех чужой распята,

Прибитая гвоздями к крестовине.

Стеклянными сосульками, играя

Укрытая фольгой как одеялом,

Пушистая красавица лесная

Стоит угрюмо посредине зала.

Смирилась ёлка со своей судьбою.

Её узнать легко и без гадалки —

Она назавтра растеряет хвою

И голая окажется на свалке.

Так будет с каждым, кто взлетит как птица.

По воле рока или по влеченью.

И как Антей корней своих лишится,

Став на мгновенье чьим-то развлеченьем.

Проделки Сатаны

Светило как-то на исходе дня,

Хотело отдохнуть, садясь за гору.

Один крестьянин привязал коня

На пять минут к соседскому забору.

Зайдя в корчму, стаканчиком вина

Побаловать себя задумал дядя.

Увидел это с неба Сатана,

И отвязал коня, потехи ради.

А жеребец, как все мы с давних пор,

Не знал, на что употребить свободу.

Он не спеша, зашёл в соседский двор,

Доставив разоренье огороду.

Сосед в сердцах не пожалел свинца,

Простить коню потраву, не желая.

Раздался громкий выстрел у крыльца,

И рухнула скотина близ сарая.

Услышав выстрел, прибежал во двор,

Стаканчик не допив, корчму покинув,

Коня хозяин, на расправу скор.

И кнут его нашёл соседа спину.

Не в силах пережить такой позор,

Метнул сосед свой злобный взгляд суровый.

Подняв ружьё, он выстрелил в упор.

Крестьянин на траве лежит багровой.

Ещё Светило не дошло до гор,

Когда на крик и шум влетел на бричке,

Убитого сынок. Мелькнул топор,

И мёртвым на земле лежит обидчик.

В обеих семьях сыновей не счесть.

Все молоды, горячи, кто же станет

Прощать врагу поруганную честь.

И пали все в кровавой этой бане.

Две хаты были сожжены в огне,

Разбиты все стаканы и тарелки.

Сказал Господь с укором Сатане:

— Вот, полюбуйся на свои проделки.

— Ты как всегда во всём винишь меня, —

Ответил Дьявол, — Ты меня не любишь.

Но я всего лишь отвязал коня.

Всё остальное сотворили люди.

Странная просьба

Сегодня будет славный вечер.

Врач прикупил охапку роз.

Он долго ждал желанной встречи

С Богиней романтичных грёз.

Как время движется незримо.

Часы не стоит подгонять.

Тут на приём к врачу мужчина

Явился на исходе дня.

Нервозно щёлкая перстами,

Стоит в испуге у дверей,

И умоляет со слезами

Его кастрировать скорей.

Сулит немаленькую сумму,

А деньги пахнут лучше роз.

Хирург, секунды три подумав,

Велел сестре нести наркоз.

Нелишни навыки и знанья.

Мелькают скальпель и пинцет.

Врач успевает на свиданья,

Неся перед собой букет.

Он ночь провёл в объятьях нежных.

Душа от радости поёт.

Вот врач в халате белоснежном,

Явился утром на обход.

В потоках утреннего света,

Проверив, не гноится ль нить,

Сказал: — зачем вам нужно это?

Я вечером забыл спросить.

О, доктор, я влюбился в Фиру.

На ней жениться был бы рад.

Её отец Абрам Шапиро

Велел мне выполнить обряд.

Его слова как приказанье…

Тут эскулап его прервал:

— Вам нужно было обрезанье…

— А разве я не так сказал?

Сердце матери

Где-то средь скал, на окраине света,

Бьется волна о причал.

Эту историю мне по секрету,

Северный бриз нашептал.

Сказ о любви, о страданьях и горе,

Людям хочу рассказать.

Юный рыбак жил в лачуге у моря,

С ним его старая мать.

К морю ходила она каждый вечер,

Сына с уловом встречать.

К ней он спешил, никогда не перечил,

Так он любил свою мать.

В утлом суденышке море взирая,

Невод бросал в глубину.

Раз ненароком Русалка младая,

В сети попала к нему.

Очи бездонные молча взирали,

Волосы сбились в комок,

Было в них столько тоски и печали,

Не полюбить он не смог.

С этой поры, каждой ночью безлунной,

Молча, он брел на причал,

Жаждал дыханье красавицы юной,

Песню ее ожидал.

Песню, услышав, в пучину бросался,

К ней он спешил со всех ног.

Нежного тела невольно касался

И оторваться не мог.

Мать вместе с сыном невольно страдала,

Плакала каждую ночь.