Действуем, сестра! Бизнес или любовь? (СИ) - Елена Коломеец

не производит впечатление бандита, да и вряд ли стал бы что-то делать в нашем же доме. Неужели я придираюсь? Позволяю своим страхам верховодить рассудком?

Думаю, а сама поглядываю в окно. Уйдет или нет? Пока еще Хлоя ни разу не нарушала моего слова. Но у меня нет иллюзий, рано или поздно это произойдет. Конечно, проще всего было бы выдать ее замуж за надежного, хорошего человека. Только как понять, кто хороший? Отец был хороший или плохой? Вроде, хороший. А поднимала мама нас одна.

Иду на кухню, чтобы заварить кофе. Все-таки раздразнили они меня своими разговорами. Напрасно, наверное, я так, шли бы к своим пирожным. Но я испугалась. Хлоя так быстро выросла.

Завариваю кофе с щепоткой корицы и звездочкой бадьяна. Подумав, шепчу над джезвой заклинание легкого сна. Все-таки уже вечер, как бы бессонница не одолела. Свет я не зажигала, и тихо опускающийся вечер, укутывает кухню в уютную темноту. Допью и пойду мириться с Хлоей.

— Ой, Зоя, — шепчет Хлоя, вваливаясь на кухню с Реми. Оба какие-то мятые, всклокоченные, местами торчит солома.

— Вы где были? Вы что делали? — от нервов у меня сводит горло, так что даже кричать не могу, только хриплю.

— Зоя, ты только не нервничай, — говорит сестрица, и я, конечно, тут же начинаю нервничать.

— Хлоя, ну кто так говорит, — нервно смеется Реми. — Все нормально, Зоя, просто мы нашли…

— Проблемы, — заканчиваю я за него. — Совершенно очевидно, что вы нашли проблемы.

— Ну, можно сказать и так, — признает он.

А Хлоя разворачивает кофту, которую несет в руках.

— Великая Лейна! Крысы! — кричу я вскакивая.

— Дирх тебе в глаз, Зоя, ну какие крысы, — говорит Хлоя. — Ты посмотри, какие очаровательные малыши.

Она запускает руку в комок копошащихся тел и достает одно. Вынуждена признать, малыш действительно милый. Размером с маленькое яблочко, нежно-голубого цвета, с задорным хохолком на голове и просвечивающими розовым крылышками.

— И что ты собираешься с ними делать? — спрашиваю я, уже предполагая ответ.

— Ну уж точно не выкидывать на улицу, — отвечает она, и в голосе я слышу непривычную твердость. — Они же новорожденные, Зоя. Разве можно быть такой жестокой?

Она качает головой и идет в свою комнату. За ней шагает Реми, и я только сейчас вижу, что он держит животное, очень похожее на малыша, но крупное. Видимо, маму. Допиваю оставшийся кофе. Он холодный и кислый, но почему-то я не выливаю его, а продолжаю цедить маленькие глотки.

— Реми, постойте, — прошу я, когда он выходит из комнаты Хлои. — Садитесь. Если хотите, могу сварить кофе. Ваша прогулка же не состоялась.

— Подозреваю, что знаю, о чем пойдет речь, — вежливо улыбаясь одними губами, говорит он. Глаза при этом остаются серьезны и деловито-спокойны.

— О Хлое, — киваю я, — она совсем ребенок…

— Нет, — отрезает он, — она взрослая девушка. Молодая женщина, если уж на то пошло. Да, юная, нежная, в чем-то наивная. Но вы не сделаете ей добра, пряча за своими юбками.

— А это уже не ваше дело, — резко отвечаю я и ставлю кружку на стол. Получается слишком сильно, и она громко стукает о поверхность. — Не вы заботились о ней. Не вы учили, лечили, кормили. Не вы!

— И думаете, это дает вам право управлять ее жизнью? Подумайте, Зоя. Вы ведь любите сестру и желаете ей блага. Так дайте ей возможность учиться плавать в море жизни. Иначе вы рискуете, что однажды она самовольно отправится в плавание, не имея ни руля, ни весел.

Он встает и, чуть поклонившись, уходит к себе, а я остаюсь. Машинально, не задумываясь, мою кружку и ставлю сушиться. Вытираю со стола какие-то невидимые крошки, ставлю на место стулья. На душе неспокойно. Потоптавшись немного, я иду к Хлое.

Надо же, она тут все убрала. Когда только успела? Устроила свой зверинец в коробке и сидит на полу рядом.

— Хло, давай мириться, — говорю я и сажусь на кровать. — Слишком много событий для пары дней. Еще и эти, — я киваю на коробку, — кто они хоть?

— Не знаю. На кошек похожи.

— Ага, только синих и крылатых, а так один в один кошки, — печально усмехаюсь я. — Ты бы их в лечебницу, что ли, отнесла. Им положены прививки, какие-то обследования, препараты от паразитов.

— Но они же только родились, — недоверчиво тянет она.

— Если мама болеет, то и дети могли от нее заразиться, — тихо говорю я.

И мы обе молчим. Слишком уж больно отзываются в нас эти слова.

— Знаешь, если хочешь, сходите завтра в ту кофейню, — говорю я, садясь рядом с ней и обнимая за плечи.

Меня клонит в сон, наверное, заклинание начинает действовать, и я, бросив последний взгляд на коробку с неведомыми зверями, иду к себе. Кручусь в постели, то засыпаю, то просыпаюсь и все прислушиваюсь — не скрипнет ли дверь, не прозвучат еле слышно шаги. Но в доме спокойно, никакие проблемы и секреты не таятся в его стенах. На первый взгляд.

***

— Сегодня у нас много дел, — говорю я, расставляя на столе перед каждым тарелки. Мужчинам — классический завтрак с яичницей, сосисками и фасолью. Мы с Хлоей привыкли завтракать кашей с фруктами и орехами, и для всех кофе.

— Стоит купить джезву побольше, — вздыхает Хлоя, — варить кофе по одной чашечке слишком утомительно.

— Зато можно каждому сделать на его вкус, — улыбается Реми, забирая свою чашку.

— Много чего нужно купить, — вздыхаю я, глядя на разномастную посуду. Если тарелки выглядят еще более или менее одинаково, то кружки вызывают у меня желание немедленно бежать в город и купить сервиз.

— А мне нравится, что кружки разные, — перехватив мой взгляд, говорит Роберто. — Они подчеркивают индивидуальность.

— Интересно, что о вашей индивидуальности говорит эта прелестная чашечка с розочками, — поддеваю я Роберто, немного уязвленная тем, как легко он угадал мои мысли. — Кстати, сегодня нужно закончить уборку в саду. Справитесь?

— Ах, как вы суровы, Зоя, сами же видите, какие нежные розы цветут в моей душе, а вы про уборку, — вздыхает он, трагически глядя на меня и двигая головой так, что длинные черные