Обман и желание - Дженет Таннер

— Итак, нашего первого сына будут звать Ианну, но ты можешь коротко называть его Янни. Он вырастет и станет самым отважным, и мы запишем его в школу в Англии. Тебе ведь это понравится, да?

Напоминание об Англии навеяло тоску по дому. Ее сын еще даже не был зачат, а она уже думала, как тоскливо будет ему жить и учиться вдали от Корфу, где все такое родное и близкое.

— Да, — сказала она. — Я думаю, да. Но для начала он должен будет подрасти, а там посмотрим. Я буду так скучать по нему.

— Ничего, дорогая. Сначала он пойдет в ясли, потом в школу. Ну а там… поглядим.

— Ари! — засмеялась она. — О чем мы с тобой говорим! Я еще даже не беременна!

— Мы должны немедленно исправить положение. Может, мы начнем… прямо сейчас?

Он обнял ее, притянул к себе поближе, и она своим хрупким и нежным станом ощутила жар его тела.

Занятие любовью в те дни было ни с чем не сравнимым блаженством, когда воедино сливались британская чувственность и средиземноморская страсть. Они занимались этим так часто, что Мэгги даже подшучивала: наверное, за все сто лет своего существования кровать износилась намного меньше, чем за те дни, которые они с Ари провели на ней. Рождение ребенка должно было стать следующей ступенькой их отношений. "Но Мэгги до сих пор не забеременела. И если поначалу это было поводом для небольшого беспокойства, то теперь перерастало в большую проблему.

Мэгги уже привыкла к вопрошающим взглядам свекрови. Она научилась сдерживать свои эмоции и мириться с не покидающим ее безумным желанием иметь ребенка и с поселившейся прочно мыслью о несбыточности этой мечты. Переживания переполняли ее сердце, когда она наблюдала за милыми детишками сестры Ари, играющими на берегу или бегающими по огромной лужайке за домами семьи Веритос. Всего здесь было четыре дома. Они стояли по соседству и составляли семейную общину.

Сестра Ари, Кристина, вышла замуж восемнадцатилетней девушкой с хорошим приданым — оливковой рощей. Мэгги знала, что мать Ари поставила сноху на самую низшую ступеньку в семейной иерархии: у чужеземной невесты не было приданого. Но еще большую ненависть испытывала она к ней из-за того, что жена ее сына не произвела на свет отпрыска — продолжателя рода Веритос.

— Может быть, нам стоит обратиться за советом к доктору? — впервые за полтора года Мэгги отважилась произнести эти слова.

Ари нахмурился, насупил жгучие брови, отчего темные глаза стали маленькими и жестокими.

— Какого черта?

— Ну, чтобы узнать, почему я не могу забеременеть.

— Ты предполагаешь, что дело во мне?

— Ари, конечно нет! Но вполне разумно проверить, все ли…

— Я не желаю, чтобы какой-то докторишка осматривал меня и тем более тебя! — оборвал он ее на полуслове. Наша личная жизнь — только наша.

— Возможно, нам сумеют помочь.

— Нет! Никогда мужчины семьи Веритос не нуждались в чьей-либо помощи, чтобы произвести на свет сильных и крепких сыновей. И хватит об этом! Я больше ничего не хочу слушать.

Рассердившись, он отвернулся, не замечая, как она борется с неудержимым желанием расплакаться. Как бурно он отреагировал на ее слова! Гордость мужчины-грека была поставлена на карту, мужское достоинство Ари было задето — хотя меньше всего на свете она хотела бы этого. Она и мысли не допускала, что Ари бесплоден, и во всем винила только себя. Мэгги всегда мучилась во время болезненных и нерегулярных менструаций и подумывала о том, что ей необходима медицинская помощь. Но Ари был непреклонен, он не желал обсуждать подобные темы, и она не знала, как заставить его изменить свои взгляды.

Впервые Мэгги подошла к пропасти, отделявшей английский образ мышления от греческого. Ей было страшно заглянуть в бездну. А сколько раз придется ей еще столкнуться с этой проблемой! Ничего не менялось. И хотя они больше не затрагивали больной вопрос, она знала одно: Ари, как это ни ужасно, никогда не подарит своим матери и отцу еще одного внука, наследника семьи Веритос.

Последние лучи солнца падали на низкую, отделявшую сад от берега стенку, на которой сидела Мэгги. Отчаяние, подобно стремящимся со стороны моря облакам, захлестнуло все ее существо. Когда Мэгги впервые ехала на Корфу — не нынешняя Мэгги, а молоденькая влюбленная девушка, — она была исполнена решимости признать этот заколдованный остров, как она его иногда называла, своим родным домом. Она пыталась, действительно пыталась осуществить свои грезы. Но когда до исполнения мечты оставалось совсем немного, все вдруг стало разваливаться. И она сомневалась, удастся ли ей восстановить желанный мир.

Она вздохнула, поднялась и направилась к дому. Ее терзала боль, боль от невыплаканных слез. Мэгги редко плакала. Почему? Да потому что слезы — всего лишь потакание собственным слабостям. Слезами горю не поможешь.

Дойдя, до середины сада, она услышала дребезжание телефона. Очевидно, сидя у берега, она не слышала звонка. Мэгги вбежала в дом, стараясь успеть к телефону, прежде чем он замолчит.

— Алло!

Вновь до нее долетали лишь какие-то щелчки, но на этот раз она расслышала мужской голос. Этот голос принадлежал не Ари, а англичанину:

— Я говорю с Мэгги Веритос?

— Да, — ответила она. — Это Мэгги Веритос. Я могу поинтересоваться, с кем говорю?

— Майк Томпсон.

— Майк… — На секунду она замешкалась, а потом неуверенно произнесла: — Майк, друг Розы?

— Да. Я не был уверен, что ты меня вспомнишь.

Уж она-то помнила его. «Повезло тебе — он такой лакомый кусочек», — заявила она сестре, когда та познакомила их во время визита Мэгги в Англию. В ответ Роза лишь печально улыбнулась: «Наверное, настало и мое время быть счастливой. Пора восполнить потерю Брендана, навеки любимого». Мэгги промолчала. «Нам с сестрой не особенно везет с мужьями», — подумала она тогда, поскольку их отношения с Ари уже не ладились.

— Конечно же я тебя помню. Я просто удивлена, вот и все. Откуда ты звонишь? Ты на Корфу?

— Нет, я из Англии.

Нехорошее предчувствие закралось в ее сердце. С чего это Майк Томпсон вздумал ей звонить, да еще из Англии?

— Что-нибудь случилось? — взволнованно спросила она. — Что-то с мамой, она больна?

— Нет, с ней все в порядке. А вот с Розой…

— С Розой?! — Мэгги вцепилась пальцами в трубку. — Что с ней?

— Я хотел узнать, не у тебя ли она.

— У меня? Нет-нет. А почему ты об этом спрашиваешь?

Выдержав небольшую паузу, Майк ответил:

— Ну, я просто надеялся, что она могла быть у тебя. Я… ну… в общем… я очень беспокоюсь за нее. Похоже, что она исчезла.

Мэгги откинула назад густые пряди волос.