Москва. Лица улиц. Продолжение легенд - Олег Фочкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут возникает любопытное историческое разночтение. Как гласит Википедия и ряд других, менее распространенных источников, именно Иакинф Шуба был приглашен в 1389 году к умирающему великому князю московскому Дмитрию Ивановичу Донскому для того, чтобы скрепить своей подписью его духовную грамоту. Возникает только вопрос, как он это сделал, если уже более двадцати лет лежал в могиле?..
Гагарин и КалкауВладение дома № 28 в 1738 году, следуя Переписным книгам города Москвы, принадлежало князю Василию Ивановичу Гагарину, новгородскому губернатору. При нем на участке были возведены каменные палаты, сохранившиеся в составе строения № 2. Впоследствии Гагариным скуплены и соседние дворы, что объединило весь участок в его руках.
Новые постройки на участке были возведены также в 1777 году, когда владение принадлежало аптекарю Якову Калкау. Кстати, сейчас в ресторане воспроизведен зал в подвале, который и принадлежал аптеке. Реставраторы восстановили не только своды, но и атмосферу одной из немногих городских аптек того времени.
В 1770–1790 годах здесь стояли два дома, между которыми был двор, обнесенный оградой. В процессе дальнейших натурных изысканий (к которым в качестве консультантов были привлечены археолог Владимир Пирогов, преподаватель кафедры реставрации МАрхИ Лидия Шитова и архитектор-реставратор Александр Можаев) постепенно прояснились структура и долгая строительная история здания. В основе хитрого лабиринта разновременных пристроек скрывается так называемая «сложная тройня», то есть сени с тремя помещениями по обе их стороны. В результате чего обычные сени здесь превращаются в длинный коридор, разделенный на переднюю и заднюю половины (наиболее известные постройки этого типа – палаты Симона Ушакова и Аверкия Кириллова имеют только по два зала с каждой стороны). Стены помещений нижнего, изначально подклетного яруса выложены из белого камня, своды частично белокаменные, частично – кирпичные. Особый интерес представляет палата со множеством красивых стенных ниш, расположенная в южном торце сеней. Бо́льшую ее часть прежде занимала широкая каменная лестница входа в подклет. Верхний, парадный, этаж сложен из большемерного кирпича, клейменного орлами и единорогами (что позволяет датировать памятник третьей четвертью, а может, и серединой XVII века). Четыре из восьми помещений этого этажа сохранили высокие своды с распалубками, внутристенные ходы, ниши-печуры, остатки богатых кирпичных обрамлений окон и порталов, в том числе и в интерьере палат. В закладках старых проемов встречается много тесаного фигурного кирпича, оставшегося от разобранных частей здания.
Обмеры интерьеров палат проведены архитектором-реставратором Ириной Изосимовой. Одновременно с исследованиями ведутся работы по ремонту и приспособлению помещений, проведены основные противоаварийные мероприятия, укреплены фундаменты.
Фигура аптекаря Калкау и его сына заслуживают упоминания, а в дальнейшем и серьезного исследования.
В Центральном историческом архиве Москвы сохранился следующий документ (ЦИАМ, ф. 46, оп. 52, д. 497):
«О провизоре Калкау
Августа 1-го дня 1801 года
Его сиятельству, генерал-фельдмаршалу,
Московскому военному Губернатору и разных орденов
кавалеру, Графу Ивану Петровичу Салтыкову
От медицинской конторы
По определению оной конторы сего июля 19-го числа, провизору Христофору Калкау, купленную им по условию обще с сестрою его Аптекаря Андрея Штробеля женою Авдотьей Яковлевой дочерью, у матери их, находящейся ныне в замужестве за Профессором 7-го класса Баузт(ъ или ь), Авдотьи Михайловой дочери, со общаго со стороны наследников и опекуна малолетних согласия, привилегированную аптеку, оставшуюся после умершего отца их Аптекаря Якова Калкау, состоящую здесь в Москве тверской части в 1-м квартале под № 19 от каменном отца их доме со всеми имеющимися в той аптеке материалами; медикаментами, посудою, инструментами и с домом: которая по свидетельству оной конторы оказалась во всякой исправности, содержать дозволено и числить оную аптеку за вышезаписанным провизором Калкау, о чем вашему сиятельству, медицинская контора донеся, просит, об оном кому следует дать повеление и о последующем медицинскую контору без уведомления не оставить».
Помог ли губернатор аптеке, теперь уже сказать сложно. Зато известно, что один из его сыновей – Андреас-Готфрид (23.01.1768, Ревель – 12.06.1823, Рига) – тоже был аптекарем и провизором, а жил какое-то время в Москве на Пятницкой улице, где имел собственный дом. Затем он служил аптекарем в военном госпитале в Риге. Известно и имя его жены – Гетруда-Катерина. А вот о другом сыне аптекаря Якова Калкау известно значительно больше.
Авраам Яковлевич Калькау был первым преподавателем повивального искусства в Харьковском университете. Тогда среди шести первых заведующих кафедрами медицинского факультета Харьковского университета четверо были иностранцами. Одним из первых русских преподавателей служил Авраам Калькау, принятый на работу еще в 1803 году. Достоверно известно, что он родился в Москве в 1779 году.
С 1786 по 1795 год Авраам Калькау обучался в Ревельской и Московской гимназиях, после окончания последней поступил на медицинский факультет Московского университета. Через год он отправился в Иенский университет, где продолжил начатое в Москве изучение изящных наук, философии и медицины, затем посещал лекции знаменитых ученых в Лейпцигском и Виттенбергском университетах. В последнем в 1801 году после строгого экзамена он получил степень доктора философии.
А через два года временный попечитель Харьковского учебного округа Н. Н. Новосильцев сделал министру народного просвещения представление, в котором писал, что доктор философии и медицины Авраам Калькау, окончив Геттингенский университет по медицинскому факультету, «желал занять место преподавателя в Харьковском университете».
Новосильцев далее высказал мнение о том, что «принятие Калькау в университет (на первых порах адъюнктом медицины) и предоставление штатного жалованья есть прекрасный способ приобрести навсегда, с малыми издержками, достойного человека». Он считал также, что «временное его пребывание там не бесполезно будет и со стороны поручений по ученой части, которые учебное начальство будет иметь полное право дать ему, как своему сочлену». Таким образом, Калькау был принят в штат университета.
Мы не знаем, давал ли университетский совет ему какие-либо поручения, но, побывав в Геттингене уже в командировке, он использовал это время для посещения лекций известнейших немецких профессоров: Рихтера, Врисберга, Блуменбаха, Гимли и Осеандра. В 1804 году с такой же целью он побывал во Франции, в Париже. В 1805 году в Геттинберге после испытания и публичной защиты диссертации «De periodicis mutationibus corporis organici» получил степень доктора медицины и хирургии. Затем в течение года он жил в Берлине, где познакомился со многими выдающимися представителями медицинских и естественно-исторических наук, посещал главный госпиталь и приобрел немало полезных знаний. За это время он получил звание члена Геттингенского общества повивального искусства и Московского общества испытателей природы.
Вернувшись из заграничной командировки, Авраам Калькау начал работать в 1807 году в университете. По поручению совета он занимался обработкой энциклопедии и методологии медицины. До 1811 года Авраам Яковлевич был адъюнктом медицины. Столь длительное пребывание в этой должности объясняется тем, что, несмотря на имеющиеся у него две ученые степени – доктора медицины и доктора философии, полученные им за границей, по Уставу российских университетов он не мог получить экстраординатуру (стать профессором) без представления в факультет нового сочинения. Калькау представил такую работу под заглавием «Introductio in stadium medicum» («Введение в медицинскую науку») вместе с синопсической таблицей всех наук, «принадлежащих к медицине» и расположенных в систематическом порядке. Декан медицинского факультета профессор П. М. Шумлянский рассмотрел эту работу вместе с профессором В. Дрейсигом и «нашел ее преисполненной эрудиции, полезной не только для студентов, но и вообще для всех лиц, посвящающих себя изучению медицины, и потому заслуживающей быть напечатанной».
При этом учтено было и то, что Калькау прославился в Харькове как «выдающийся врач и ученый, начитанный и в других науках и делающий этим честь своему университету».
Калькау читал студентам лекции по акушерству и диэтетике, методологию, медицинскую словесность и энциклопедию медицины. Он выделялся широкими и разносторонними познаниями.
Его современник, профессор Роммель, говорил, что он единственный среди русских профессоров был хорошо знаком с немецкой литературой, выделялся тонким пониманием лучших ее писателей. К сожалению, Калькау очень недолго трудился на педагогическом поприще: в январе 1812 года его не стало. Он умер совсем молодым, на 33-м году жизни.