Москва. Лица улиц. Продолжение легенд - Олег Фочкин

А Константин Воронин, генеральный директор «Столичного археологического бюро» пояснил, что саму деревянную мостовую сохранить непосредственно в том месте, где она находится в данный момент, вряд ли получится: «С деревом вообще сложно. Сейчас элементы мостовой заполнены водой, которая скоро испарится, дерево скукожится, его надо будет заменять полимерами. На месте все эти процедуры провести невозможно». Мостовую придется разобрать на составные части и представить их на экспертизу реставрационного совета, который решит, какие из элементов могут стать экспонатами, а какие уже не подлежат восстановлению.

Так же в раскопе были найдены фрагменты кольчуги, а значит, в этом районе Москвы проживали довольно обеспеченные люди, ведь в те времена доспехи могли себе позволить только бояре и очень богатые горожане. «В каком-то смысле это был элитный район», – объяснил Константин Воронин. Из оригинальных вещей стоит особо отметить небольшие гребешки, предназначенные для расчесывания бороды и усов.

Москва вела активную торговлю со всем окружающим миром. Очень многие находки говорят о связи Москвы с Западной Европой. Например, крупная шведская монета начала XVIII века, найденная на мостовой Кривого переулка, или торговые пломбы, ведь весь товар, привозимый в Москву, подлежал учету, специальные сосуды для фиксации лучины (светцы), ключи, оружие и даже фрагменты одежды древних москвичей, например вязаный шерстяной пояс, – в среднем 10 находок на квадратный метр. Археологи подчеркивают, что это не какая-то массовая керамика, а интересные индивидуальные артефакты. «Все свидетельствует, что в середине XVII века Москва была крайне процветающим городом и ее население имело очень хороший достаток», – подытожил Воронин.

Там же, в Зарядье, Мосгорнаследие представило уникальный нижний храм Ильи Пророка, найденный во время раскопок в Китай-городе в четырехметровом культурном слое на Новгородском подворье. Это – древнейший из сохранившихся храмов на территории Китай-города.

«Это уникальный случай. Еще до революции храм был сдан в аренду купцам, которые застроили его со всех сторон, сделали они это плохо и по качеству, и потому что здание просто-напросто перестало просматриваться, нижний храм просто завалили изнутри строительным мусором. Конструктор Герман Бессонов сделал все возможное для укрепления здания и начал работы по раскопке нижнего храма, который сейчас уже действует, а мы продолжаем работу в прилегающих к нему помещениях. Также мы надеемся найти когда-то существовавшую здесь храмовую галерею», – рассказал заместитель руководителя Департамента культурного наследия города Москвы, главный археолог города Москвы Леонид Кондрашев.

Храм был возведен на территории Ильинского монастыря, находившегося здесь с XV до конца XVI века. Позже на этой территории располагалось подворье Новгородских митрополитов. Первое упоминание церкви относится к 1519 году, летописный рассказ сохранил имя инициатора строительства – простолюдина Клима Мужило.

Настоятель храма, протоиерей Андрей Речицкий рассказал, что «храм был передан РПЦ с формулировкой “в крайне аварийном состоянии”, тогда он был частью ныне снесенных Теплых торговых рядов, на месте которых построен гараж-стоянка. Когда начинались работы по укреплению верхнего храма, никто и предположить не мог, что под землей, на глубине четырех метров, есть нижний храм, мы начали работы исключительно как противоаварийные. Сейчас же при входе у нас стоит саркофаг, в который мы собрали найденные при раскопках кости из захоронений».

За свою историю храм неоднократно горел и восстанавливался. Наиболее сильно он пострадал в пожары 1676, 1737, 1812 годов. В восстановительных работах после наполеоновского нашествия принимал участие Осип Бове.

В 1864–1868 годах церковь была включена в состав комплекса Теплых торговых рядов. Богослужения в ней продолжались вплоть до революции и были возобновлены в 1996 году.

Но на этом открытия во время раскопок в Зарядье не закончились. Вскоре на месте раскопа была найдена берестяная грамота. Как рассказал позже заведующий отделом археологии Московской Руси Института археологии РАН Леонид Беляев, до сих пор за всю историю археологических исследований в Москве были найдены лишь три грамоты, причем только одна содержала развернутый текст.

«Особо знаменательной, чрезвычайно редкой и важной для Москвы находкой стало письмо, написанное на листе, сделанном из коры березы, то есть берестяная грамота. Она, несомненно, даст нам много новой информации о жизни средневековой Москвы», – считает руководитель раскопок Л. Беляев.

В Москве берестяные грамоты не находили до самого конца XX века. Они, возможно, и были, но до тех пор, пока официально не было сделано открытие новгородских берестяных грамот, на эти странные свитки и обрывки бересты никто не смотрел как на письменные артефакты, которые могли бы уже давно стать важным свидетельством жизни наших предков. Можно только предположить, сколько ценного и интересного мы навсегда потеряли из-за своей невнимательности и незнания.

Только в 1988 году экспедиция Института археологии РАН нашла в Воскресенском проезде берестяную ленточку – обрывок черновика или копии документа о земельном владении. Почти через 20 лет при раскопках в Кремле в 2007 году нашли две грамоты. На одной была не очень отчетливая надпись. А вторая, написанная чернилами (обычно берестяные грамоты писали металлическим писалом), являлась не чем иным, как описью имущества, в первую очередь коней крупного феодала, состоявшего на службе у московского князя, некоего Турабея.

«Найденная теперь грамота – четвертая по счету. Но в известном смысле это первая подлинная грамота, отвечающая “новгородскому стандарту”, – это частное письмо, написанное буква к букве отчетливым книжным почерком XIV века на специально подготовленной полосе бересты», – говорит Беляев.

По его словам, в грамоте идет речь о неудачной поездке «на Кострому» человека, имя которого остается неизвестным. «О деталях поездки автор и отчитывается, называя адресата “господине”. Детали грустные: поехавших задержал некто, имевший на это право, и взял с них сперва 13 бел (бела – денежная единица на Руси, сменившая ногату, обе сравнительно небольшого номинала) да еще три белы. Но этого показалось мало, и по неведомой причине посланный отдает ему и его матери еще 20 бел «с полтиною». Вместе эти поборы (или возврат долга – мы не знаем) составляют 36 бел, не говоря уж о полтине, – сумму довольно внушительную», – рассказал археолог.

Текст уникальной находки, ее языковые и литературные свойства в настоящее время изучают лингвисты.

Ну а одной из главных находок Зарядья стал клад, о котором первые недели даже говорили-то шепотом, чтобы случайно не потерять столь ценную находку. Желающих позариться на такое богатство могло бы быть немало.

В середине октября был обнаружен второй по величине московский клад серебряных монет начала XVII века. Ученые считают, что, скорее всего, клад был заложен в 1615 году, так как именно этим годом датируются наиболее поздние монеты. Самые ранние относятся к княжению Ивана Грозного (с 1533 года).

Клад обнаружили сотрудники «Столичного археологического бюро». Крупнее его лишь клад, найденный при раскопках Гостиного Двора в 1996 году. Все остальные московские клады, которые обнаруживали в ходе земляных и строительных работ, были меньшего объема.

В чернолощеном кувшине, фляге и кубышке большого размера лежали около 40–43 тысяч монет общим весом 20 килограммов 675 граммов. Клад нашли в районе раскопа мостовых улицы Великой, когда археологи по наитию немного отошли от плана намеченных работ. Произошло это на глубине более шести метров. Видимо, столь глубокое залегание и спасло клад от разорения. Там были обнаружены остатки бревенчатой усадьбы конца XVI – начала XVII века.

Точное количество монет может быть даже больше заявленного. Удивительно, что все монеты – это целые чешуйки, поскольку при Алексее Михайловиче их начали рубить пополам, и именно в таком виде большинство из них до нас и дошло. Хозяин клада, видимо, специально откладывал целые монеты. Среди них уже сейчас обнаружены редчайшие чешуйки периода татаро-монгольского ига, которых сохранилось всего несколько в мире. Стоимость одной такой «ордынской» монеты может достигать двух-трех миллионов долларов. Часть чешуек поразила археологов сохранностью и филигранностью чеканки, что меняет представление ученых о русских монетах того времени. Не исключено, что в ходе исследований, которые могут продлиться до двух лет, будут обнаружены ранее не известные вариации чешуек.

На момент сокрытия этот клад представлял собой очень значительные сбережения. Например, общая сумма накоплений, попавших в состав депозита (около 350–380 рублей), – это жалованье стрелецкого полковника за 12–15 лет. На эти деньги четыре века назад можно было купить нескольких поместных сел или построить боярскую резиденцию в центре Москвы (например, «Палаты бояр Романовых») или небольшой каменный храм (такой, как церковь Владимира в Старых Садех).