Записки под партами - Ники Сью

— Давай, — улыбнулась я. Эмоции слишком рвались наружу, все-таки это маленькая победа. А вдруг получится, вдруг мы сможем стать чуточку ближе.

— Пошли, — скомандовала Зина, широко шагая в сторону выхода. Я накинула куртку, обвязала шею шарфом и посеменила следом за ней.

Глава 64

Антон

Разгоняю скорость байка так, что машины рядом просто теряются из виду. Ловлю адреналин, который хоть немного позволяет забыть проклятые чувства из грудины. Все испортил. Сам испортил. Зря вообще решился открыться, только хуже стало. Этот взгляд рыжеволосого ангела так и стоит перед глазами. Она ненавидит меня. Всеми своими маленькими хрупкими конечностями, до самых гланд.

Выжимаю еще сильней, пока на спидометре не показывает плюс сто пятьдесят. Обгоняю одну машину за другой, оставляя позади светофоры, которые каждый проклятый раз всаживают мне красный. Да и пофиг. Все мысли сводятся к Филипповой, к ее рыжим волосами и таким манящим губам. Начинаю прокручивать в голове картинки прошлого, вспоминаю каждый кадр, как обижал ее и как доводил до нервного состояния. Все хотел увидеть слезы на этом милом ангельском лице. Все жаждал мести за тот ее поступок. Твою мать! И откуда только во мне это говно. Прошло столько лет, а я до сих пор не мог отпустить обиду. Ведь уже тогда она мне нравилась.

Сворачиваю на трассу, ведущую загород, в сторону дачи Титова. Там сегодня будут посиделки, алкоголь и девки. Та обыденность, которую мы можем себе позволить, и которая на самом деле уже в кишках сидит. Отчего-то резко торможу у обочины и скидываю шлем с головы. Во рту неприятная горечь и эта проклятая фраза, что я якобы стыжусь своих чувств. Никогда не думал в таком русле. И этот еще дрыщ так свои лапти раскинул по-хозяйски, аж мерзко стало. Хотелось челюсть ему сломать, но сдержался. И еще сестра вчера добила, мол, а что ты ожидал. И правда, что ожидал. И дураку понятно, Филиппова не поверила в мои искренние намерения.

Вытаскиваю из кармана кожанки пачку сигарет и втягиваюсь, пока в легких не затрещит. Злюсь до ужаса, аж зубы сводит. И почему из стольких девок, именно эта мне понравилась. Что в ней такого необычного. Неужели детская травма, хотя вру. Девчонка, поцелованная солнцем, с ее этой искренней улыбкой, с яркими лучезарными глазами, столько тепла ни в одной не видел. Ненавижу ее всеми жилами, всеми подкожными мышцами и люблю одновременно. Она как доза героина: страшно подсесть, но тянет запредельно.

Еще и Титов этот, будь он не ладен. Вчера я точно решил изменить свое поведение. Хочу показать, что не сволочь, что и такой как я может быть хорошим. По крайне мере для Филипповой. Остальные меня не интересуют. А Жорик на голову отбитый, вечно ищет игрока послабей, чтобы на его фоне казаться героем. Как я только не замечал азарт в его глазах, при каждодневной травле Таисии. И тут она права, к слову, ведь если бы я не проложил эту дорожку собственными руками, Титов может и не увидел в ней жертву, которую умело пинал при каждой возможности.

Выдыхаю сигаретный дым, рассматривая пасмурное небо. Слишком серо сегодня, да и вообще. Вокруг ни деревьев, ни домов. Поля сплошняком, совсем безлюдные поля. Машины пролетают на приличных скоростях, оставляя после себя смок. И мне вдруг вспоминает фрагмент из детства.

Таська с длинными рыжими косами в таком забавном черном сарафане. Стоит вся такая светится, девчонкам что-то шепчет на ушко. На улице уже тепло, весна все-таки, вот они и вывалились подышать воздухом, погреться, потому что в классах на первом этаже чертовски холодно. Мы с парнями сразу девчонок приметили, и даже поделили, кому какая коса достанется.

— Я рыжую беру, — крикун первым. И пацаны дико засмеялись, присвистывая.

— Да ты на ее волосы весь урок пялился, Тоха, — кто-то из толпы выкрикивает. А мне все равно, я уже руки потираю в предвкушении.

— Ну, что погнали? — Слышу задорный командный марш и ускоряюсь в сторону девчонок. Бегу, аж пятки сверкают. В груди приятное ожидание от заветной близости. Вот сейчас она заметит меня и точно оценит, какой я крутой. Ведь выбрал именно ее, а не чьи-то другие косы. Пусть все вокруг завидуют. Расплываюсь в дикой улыбке, в глазах огонек сверкает, и когда достигаю цели, победно тяну рыжую за волосы. Бинго! Начинаю в слух хихикать, потому что дернул знатно ее.

— Дураки! — Вопят девчонки, до звонко так, уши режет. Пацаны ржать начинают, как стадо коней, и рожи строить.

— Ну Леваков, — кричит вдруг рыжая и подрывается с места. А я и рад поиграть в догонялки. Чтоб нет. Бегаю быстро, с детство обожаю это занятие. Да и позлить ее лишний раз охота. Она бежит вся такая раскрасневшаяся, кулачки сжала, бровки свела, забавная до ужаса. Залетаю в школу, распихиваю народ, ну честное слово, создали тут пробку. Ведь и попасть в просак могу из-за них. А Рыжая нагоняет, кажись, почти сравнились с ней. Выворачиваю и на скорости залетаю на второй этаж, куда мы иногда с парнями тайно шмыгаем. Ибо все что нельзя, нам очень хочется. Оглядываюсь, и поражаюсь такой устойчивости, еще преследует меня. Торможу, выглядываю из-за перил, показывая ей язык, отчего-то нахожу это смешным, а затем снова даю деру. Рыжая кричит мне в след проклятия, обещает смерть долгую и мучительную. Ну наивная, ей Богу. Реально думает, что догонит. От этого в венах кровь еще больше пульсирует. Даже второе дыхание открылось.

Сворачиваю к библиотеке, едва не врезаясь в какую-то взрослую женщину. Та что-то говорит мне, но сейчас не до ее бубнеша. Пусть идет мимо, у меня тут важная миссия. Рыжая останавливается в начале коридора и склоняется пополам, видать устала. Даю ей пару минут, так чисто из вежливости. А потом выхожу один на один.

— Эй, рыжая, да бесстыжая, — кидаю ей фразочки, в надежде задеть, да раззадорить.

— Убью! — Вопит ангельским голосом она и мы снова впускаемся играть в догонялки. Сбегаю по лестнице вниз, а затем резко выруливаю в сторону класса. Там в дверях уже толпятся наши, обсуждают что-то. Ускоряюсь, иногда оглядываюсь, и когда понимаю, что Филиппова все еще преследуют, спокойно выдыхаю.

— Разойдись, — ору парням,