Записки под партами - Ники Сью

так много, что сердце может разорваться от передоза. Кто там говорил, что любовь не наркотик?!

Засыпаю с мыслями о Матвееве. Думаю о нем так часто, аж пугает. Как бы потом не пожалеть. Но все это тлеет, когда утром переступаю порог "любимой" школы. К слову, тут за каникулы ничего не изменилось, все также шумно и оживленно. Девчонки обнимаются, рассказывая, как провели каникулы. Мальчишки делятся своими успехами в разных делах. И я невольно задумываюсь, что тоже бы хотела обнять милую подругу и рассказать обо всех пережитых эмоциях за последние две недели.

— Таська, — слышу за спиной голос Разина. Щеки красные от мороза, сегодня ветерок дает о себе знать. На лице улыбка во все тридцать два, кажется, Игорь забыл, что мы с ним немного в ссоре. Или я слишком долго помню.

— Привет, — отзываюсь, скидывая пуховик в гардеробной.

— Как дела? — Вопрошает друг, осматривая меня с ног до головы, будто впервые видит.

— Все также, без изменений, — говорю на автомате, отдавая верхнюю одежду пожилой женщине. Та любезно протягивает мне номерок и быстро переходит к остальным. Игорь тоже сдает пальто, и мы медленно идем в сторону наших кабинетов.

— Я это, — начинает Разин как-то неуверенно, — извиниться хотел. Ну, за то, что бзыкнул тогда перед каникулами.

— Да ладно, — отмахиваюсь. — Уже ничего не помню. Проехали.

— За это я тебя и люблю, Таська, — радостно восклицает Игорь в не свойственной ему манере речи. Затем закидывает руку мне на плечо, что смотрится еще более дико, и так по-свойски притягивает к себе. Не сразу ориентируюсь, поэтому не успеваю вырваться из дружеских объятий. И как назло в этот момент мы встречаем в коридоре Левакова. Одет как всегда с иголочки: черные джинсы-дудочки, бордовый полувер с подкатанными рукавами, а под низом белая рубашка. Волосы слегка растрепаны, но выглядит так, будто вышел только что с салона красоты. И как ему это только удается?! Он идет один, что-то уныло рассматривая в экране мобильного, но как только замечает нас, тут же останавливается. Взгляд одноклассника тут же устремляется в мою сторону, а затем перескакивает на руку Игоря, которая примостилась на моем плече. Леваков не просто смотрит, он, словно прожигает глазами, и от этого ощущения у меня аж мороз по коже проходит. Хочется сделать шаг назад и спрятаться за спиной Игоря, однако в реальности принимаю молча удар.

— Привет, голубки, — фыркает Антон, прищуриваясь. Я же быстренько убираю руку Разина, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сразу вспоминаю раздевалку и признание, которое предпочитала бы никогда не слышать. Забыла совсем о нем, опять же, потому что мои мысли занял Даня.

— Тась, что после уроков делаешь? — Будто не замечает Разин реплики в наш адрес.

— Домой иду, — отвечаю, стараясь не смотреть в сторону Левакова.

— Филиппова, — обращается ко мне мой агрессор, — пойдем, поговорить надо! — Звучит командный тон из уст одноклассника.

— Никуда она с тобой не пойдет, — вмешивается Игорь, и делает шаг вперед, тем самым загородив меня. Я благодарна мысленно другу, но в то же время, переживаю. Не хочется доставлять ему проблем. Тем более Антон тот еще махач кулаками, в отличие от Разина.

— Урок вот-вот начнется, — слегка тяну за часть свитера друга. Он поворачивает голову, и я вижу, как нижняя губа его нервно дергается, а глаза переливаются от раздражения. Раньше подобного за ним не замечала.

— Филиппова, — рычит Леваков.

— Слушай, ты! — Вдруг более громко и уверенно произносит Игорь. — Отстань уже от нее! Найди себе другую грушу для битья! Она все-таки девочка! — Слова вылетают быстро, словно пули из автомата, но промахиваются, не достигая цели. Для Антона Разин никогда не был авторитетом. Сколько бы ни вмешивался друг в наши конфликты, все всегда заканчивалось плевком в его репутацию. Просто есть люди, которые сидят достаточно высоко и поставить их на место может лишь кто-то, более серьезный что ли. А Игорь обычный мальчишка, который и кулаками-то ни разу не махал. Родители его держат в строгости, поэтому даже и слова матерного из его уст никогда не услышишь. Таких парней называют "хорошая партия". Ведь в отличие от того же Левакова, Разину пророчат светлое будущее в какой-нибудь престижной фирме, в дорогом костюме и на солидной машине. Он однозначно добьется многого, только вот пока этот аргумент понимают не все.

— Тебя не спрашивали, придурок, — словно выплевывает каждое слово Антон. Ситуация мне не нравится. Слишком много агрессии витает в воздухе. Поэтому просто в очередной раз беру удар на себя, все же каждый должен самостоятельно решать свои проблемы.

— Игорь, — обхожу его, оказавшись впереди, — иди в класс. Я тоже пойду. Нам все равно с Антоном по пути. Не переживай, — натягиваю обманчивую улыбку и прохожу вперед. Разин хватает меня за кисть руки и смотрит таким щенячьим взглядом, что кажется, будто не я в опасности, а он.

— Да все нормально, — стараюсь говорить убедительней. — На перемене поболтаем.

— Тась, — заботливый тон, который напоминает мне Даню. И улыбка сама тянется вдруг на лицо. С ума сойти, Матвеев вызывает во мне необъяснимые приступы счастья.

— Разин, — немного требовательно звучит мой голос. И Игорь, наконец, отпускает руку. Оставляю друга позади, в надежде, что он не сорвется с места. Леваков ж дожидается меня и когда расстояние между нами сокращается до вытянутой руки, разворачивается и теперь мы уже вместе вышагиваем в сторону аудитории, где вот-вот начнется урок.

— То, что я сказал в раздевалке, — начинает одноклассник разговор, когда мы уже довольно далеко отходим от Игоря. — Это правда. Я был вполне серьезен.

— Антон, скажи честно, — останавливаюсь довольно неожиданно и поворачиваюсь к парню, который все эти годы делал из меня мишень для насмешек, который издевался сам и находил забавным убивать раз за разом нервные клетки. — Ты, действительно, думаешь, что это смешно? Забавно закрыться с девушкой в раздевалке и признаваться ей в симпатии?

— Дурак, тупанул, — оправдывается Антон, тяжело выдыхая.

— Ты что поспорил на меня? — Наклоняю голову в бок, стараясь разглядеть поближе одноклассника, стараясь уловить его эмоции и понять смысл странного поведения.

— Я? На тебя?

— На что, Антон? На поход в Мак? Или на бутылку пива? — Чувствую, как по венам начинает пульсировать кровь от потока злости.