Вкус яда - Тессония Одетт

Торбен прижимает меня к своей груди. Я чувствую, как он касается губами моей макушки, чувствую, как своими сильными руками он заключает меня в объятия, гораздо более утешительные, чем любая магия.

– Нет, Астрид, – шепчет он мне в волосы. – Ты не можешь винить себя за это. Ты не знала, как работает твоя магия.

– Я разрушила Даниэль жизнь. Она была совсем другой, прежде чем…

– Она сама виновата. Ты меня слышишь? Она сама разрушила свою жизнь. Ты не имеешь к этому никакого отношения. Все, что она видела в тебе, было ее отражением. Ты не заставляла ее делать то, что она сделала. Ты не заставляла ее толкать тебя с лошади.

– Но я показала ей это отражение. Она жила бы нормальной, здоровой жизнью, не поставь я ее в такую ситуацию.

Торбен проводит рукой по моей спине.

– Не думай так. Не думай. Кроме того, в мире полно таких людей, как Даниэль. Столкнись эта девушка с кем-то, кто действительно обладал ее худшими качествами, она, вероятно, поступила бы так же.

Я понимаю, что в словах Торбена есть логика, но никак не могу за нее зацепиться. Пусть и каким-то косвенным путем, моя магия, возможно, виновата в смерти моего отца. Если так, я не смогу себя простить. Если окажется, что все это время я могла попросту не использовать свои чары.

– Астрид, – предупреждающе рычит Торбен.

С ворчанием я вырываюсь из его объятий. Я яростно тру глаза, но обнаруживаю, что мои слезы уже высохли.

– Перестань вынюхивать мои эмоции.

Торбен упирается руками в бедра.

– Тогда не будь к себе так несправедлива!

– Ты не имеешь права меня контролировать.

– Тогда начни уже контролировать себя сама.

Я усмехаюсь.

– Сказал тот, кто едва не впился клыками в горло Даниэль.

Торбен замолкает, его лицо становится пепельно-серым. То, что у него пропал дар речи, доставляет мне немалое удовольствие.

Я прищуриваюсь.

– Почему ты вообще пытался на нее напасть?

Он разминает челюсть, прежде чем ответить:

– Мне жаль. На мгновение я потерял над собой контроль.

– Да, но почему?

– Потому что она говорила о тебе гадости.

Мое раздражение успокаивается настолько, чтобы позволить вырасти моему любопытству.

– Все из-за моей магии? Из-за того, какой ты меня видишь?

Я знаю, что впечатление, созданное моей магией, исчезает, когда я ее не использую, но я потеряла контроль над своими чарами прямо перед тем, как Торбен бросился на Даниэль. Так вот почему он пришел в ярость? Потому что вдруг увидел во мне плачущего младенца, которого нашел на берегу озера много лет назад?

– Астрид, я думал, ты знаешь, что мы уже перешагнули стадию поверхностного впечатления. Мои действия не имели никакого отношения к тому, что я вижу тебя маленькой и уязвимой.

– Тогда почему?

Он снова подходит ближе и неуверенно протягивает руку к моему лицу. Я вздрагиваю, когда его ладонь касается моей щеки. Легким движением Торбен проводит большим пальцем по моей скуле. Нежное прикосновение резко контрастирует с его внезапно помрачневшим тоном.

– Потому что никто не может угрожать твоей жизни в моем присутствии, если только этот кто-то не хочет умереть. Мне и так пришлось стоять перед королевой Трис и слушать, с какой ненавистью она отзывается о тебе, не имея при этом возможности должным образом ответить.

От столь яростного заявления у меня расширяются глаза. Если дело не в моей магии, тогда в чем?

Я не могу не думать о ночи, которую мы провели вместе, о том, как нежно Торбен поцеловал меня перед сном. О том, как меня захлестнули эмоции, как я задавалась вопросом, было ли между нами что-то большее…

Я качаю головой, напоминая себе о том, что Торбен сказал сегодня утром. Собравшись с духом, я встречаю его пристальный взгляд.

– Не очень-то профессионально, Охотник, – насмешливо замечаю я.

Его рука замирает на моей щеке.

– Так ты этого хочешь?

– Очевидно, этого хочешь ты.

– Ты понятия не имеешь, чего я хочу. – Его голос такой глубокий, что напоминает рычание. Пальцы на моих ногах поджимаются, а по спине пробегает дрожь. Торбен наклоняется ближе, так близко, что я чувствую запах сладкой вишни в его дыхании. – Я сказал, что мы все обсудим, если после прошлой ночи ты захочешь большего. Сегодня утром, когда ты вошла в гостиную, я почувствовал твой стыд и смущение и подумал, что уже знаю ответ. Вот почему я сказал то, что сказал. Даже если я неправильно тебя понял, я решил, что делаю правильный выбор. Но теперь… теперь я не уверен.

– Не уверен в чем?

Он проводит пальцами от моей щеки до основания уха, затем по моей челюсти.

– Не уверен, имеет ли значение, что судьба, будь то опасность, наказание или смертельная сделка, может разлучить нас. Я не уверен, смогу ли прожить свою жизнь, неважно, короткой она будет или нет, без тебя.

Я смотрю на него снизу вверх. Огонь жарко разгорается в моей сердцевине, выжигая всю боль, все горе, вину и печаль. Когда я смотрю в медовые глаза Торбена, все остальное не имеет значения. Только это. Этот момент, когда я могу сохранять зрительный контакт, не чувствуя необходимости прятаться. Момент, когда я могу смотреть на кого-то, не видя тех качеств, которые отражаю. Не знаю, когда я отпустила свою магию, но прямо сейчас ее нет. От нее не осталось и следа.

– Астрид. – Мое имя, срывающееся с его губ, звучит как мольба. Как вопрос. – Прямо сейчас я вижу тебя. Всю тебя. Я вижу твои серые глаза, твои иссиня-черные волосы, темные, как полуночное небо. Я вижу твои губы цвета коралла. Твои раскрасневшиеся щеки. Я вижу тебя. Твою храбрость. Твое мужество. Ты такая красивая. Такая сильная. Хрупкая, но не слабая. Ты никогда не была слабой. Ты невероятна, Астрид.

От его слов на мои глаза наворачиваются слезы. Сколько раз я мечтала услышать за словами «ты…» что-то, действительно относящееся ко мне! Сколько раз я хотела, чтобы меня увидели, приняли! Всю свою жизнь я думала, что хочу именно этого, и в то же время пряталась за своей магией. Пусть и неосознанно, но я делала это. С Торбеном же… почему-то с ним показать настоящую себя было легко.

Но то, что он видит во мне сейчас, не совсем правда. Даже если он искренне в это верит. Моя нижняя губа дрожит, когда я говорю:

– На самом деле я не больше, чем беспорядок, Торбен. Запутанный клубок эмоций. Я злюсь, сгораю от стыда. Последние несколько лет я усыпляла себя ядом. У меня есть магия,