Да – тогда и сейчас - Мэри Бет Кин

Не так уж много гражданских знают, чем отстранение отличается от ограничения полномочий, и Джордж, безусловно, принадлежал к их числу.

– Да.

– Было что-то еще?

– А еще, – сказал Питер, возвращая беседу в прежнее русло, – сегодня к нам на обед придет моя мать, и было бы здорово, если бы ты к нам присоединился.

– Я? – перепугался Джордж. – Ты хочешь, чтобы я сидел с ней за одним столом? Розалин собирается на море. У ее подруги домик на пляже в Авалоне. Кажется, у них намечается девичник.

Питер не улавливал связи между этими событиями, но понял, что Джорджу вовсе не улыбается встречаться с Энн.

– Ладно, не беспокойся. Увидимся позже. Я расскажу, как все прошло.

– Нет уж, я приду, – заявил Джордж. – Это я просто вслух рассуждаю. Признаться, ты здорово меня удивил, но я приду. Только один.

Питер наклонил голову и сжал телефон обеими руками.

– Честно?

– Куда уж честнее? Когда я в последний раз преломил хлеб с Энн Стенхоуп, она швырнула в меня пылесосом. Хуже уже точно не будет. Кстати, на вашем месте я бы спрятал детей у соседей.

Питер расхохотался, и Кейт даже выглянула из кухни, испугавшись, что он вскрикнул от боли.

– Дети останутся. Мы с Кейт уже все обсудили.

– Жаль. В случае чего было бы меньше жертв.

– Джордж, – укоризненно протянул Питер и тут же снова засмеялся. – Черт, что же это я все ржу?

– Ну не плакать же тебе.

– Только не шути так при Кейт. – Питер бросил взгляд в сторону кухни. – Она и так на грани срыва, хоть и старается держаться.

– Ладно, не буду. Что принести?

– Ничего не надо.

– Так за что тебя отстранили? Что вообще стряслось? Никак не возьму в толк.

– Просто недоразумение. – Кошмар, о котором Питер на пару минут забыл, вернулся и теперь давил еще сильнее. – Но мы с этим разберемся.

Кейт убрала оставшиеся после завтрака тарелки, вытерла кухонный стол. Проверила, залито ли маринадом лондонское жаркое, закрыла дверь холодильника и снова ее открыла – посмотреть, надежно ли завернут макаронный салат. А потом еще с десяток раз проделала то же самое. Она спросила Питера, чего он ждет от сегодняшнего вечера, но тот не знал, как ответить, и промолчал.

Кейт таскалась за Питером по дому, зашла с ним в спальню, потом в ванную. Питер включил душ. Она села на опущенную крышку унитаза и, пока душевая заполнялась паром, ждала, что муж ей что-то скажет. Но он вымылся, вытерся и оделся, не произнеся ни слова.

– Все думаю, что сказал бы отец.

– Ты же сама этого хотела. Сама согласилась.

– Я знаю.

– Так не говори ему ничего.

– Он все равно узнает.

– От кого?

Кейт пожала плечами:

– Рано или поздно он все узнаёт.

– Потому что ты сама ему рассказываешь.

Она вздохнула.

– Я разрываюсь. С одной стороны, она твоя мать, и поэтому я хочу, чтобы она пришла к нам в дом. В конце концов, хоть один хороший поступок в своей жизни она совершила. Родила тебя…

– А с другой стороны?

– А с другой стороны, она та безумная соседка, которая чуть не убила моего отца. Если бы не она, он бы проработал положенные тридцать лет. Не связался бы с любовницей. Возможно, и мама не заболела бы.

Питер отложил бритву.

– Ты серьезно считаешь, что она и в этом виновата? В том, что у твоей мамы был рак?

– Да. Может быть. Не знаю. Исследователи отмечают, что раковые клетки размножаются быстрее, если у больного стресс.

Питер снова начал бриться.

– Она и так во многом виновата. Не думаю, что к этому списку надо прибавлять новые прегрешения.

– У тебя свой список, а у меня свой. И я ничего не буду из него вычеркивать просто потому, что твой список и так длинный. Она опасный человек. А мы пригласили ее в гости.

– Зачем же ты согласилась?

Кейт встала и провела ладонью по запотевшему зеркалу, чтобы он смог увидеть ее отражение рядом со своим. Взглянула Питеру в глаза, но ничего не сказала.

Все утро Питер гадал, каково ему будет, если мать не появится. Или если позвонит и скажет, что не может прийти. Он расстроится? Почувствует облегчение? И то и другое? Питер сам не знал, чего хочет и к чему готовиться.

Возможно, стоило созвать побольше гостей. Соседей, учителей Фрэнки и Молли, университетских друзей. Столько народу, чтобы ему не пришлось все время смотреть на нее и говорить с ней. Или наоборот, надо отвезти ее на пляж, где можно посидеть на песке вдвоем. Ведь она будет чувствовать себя не в своей тарелке в компании Кейт и Джорджа. Он вспомнил, как мальчишкой изучал расписание поездов, высчитывал дорогу в Уэстчестер, чтобы встретиться с матерью. Ему было нисколько не жалко жертвовать ради этого выходными. Он любил маму и не хотел бросать ее одну, хотя разве сам он не был одинок, ворочаясь на диване в квартире Джорджа? Или бредя по парковке в Олбани, уже простив ее за то, что отказалась его видеть?

Думая о матери, Питер поневоле вспомнил отца. Когда Фрэнки только родился, Питер смог просидеть с ним все выходные, а в понедельник, добравшись до работы, тут же доставал телефон, чтобы посмотреть на фотографии сына. Неужели Фрэнки со временем так изменится, что Питеру тоже захочется его бросить? Неужели отец никогда не вспоминает его, мать, прошлую жизнь? Питер тщетно пытался представить его лицо, но вспоминались только его вещи. Машина, пистолет, кусачки для ногтей, которые Брайан Стенхоуп носил на цепочке для ключей. Недавно Питер научил Фрэнки правильно держать биту, не задирая локоть, и всегда пропускать первую подачу. А его самого кто этому научил? Скорее всего, отец, но когда? Питер не мог вспомнить. Интересно, а отец у себя на юге вспоминает сугроб в четыре фута высотой, который намело перед домом однажды в марте? И сына, который помогал разгребать этот сугроб? Питер уже возил детей на стадион «Сити-Филд» и очень хотел рассказать об этом отцу. Совсем не трудно дать обещание, а потом его выполнить. Сколько раз Брайан говорил Питеру, что свозит его в «Шей»? И самое обидное, что Питер каждый раз ему верил.

Электронные часы на телевизоре показывали ровно полдень. Питер отправился в кухню. Кейт последовала за ним. Не глядя на жену и вообще никак не таясь, он сунул руку за коробки с хлопьями и вытащил бутылку. Достал с верхней полки стакан. Обернулся на Кейт, подумал пару