Четыре сокровища неба - Дженни Тинхуэй Чжан

больше не верю, что Мюррей все еще является пунктом назначения. Мой разбитый нос горит, кровь наконец-то превратилась в красную корку на губах. Я вспоминаю ночи в борделе госпожи Ли, когда мои губы выглядели почти так же.

Мы идем все дальше и дальше вверх по холму, которому, кажется, нет конца. Над головой пульсирует солнце, удлиняя тени позади нас. Мы те, кто идет прямо, и мы те, кто стелется по земле. Я смотрю на свою тень, желая, чтобы она вырвалась и убежала в другую сторону. Она остается мне верна.

Тедди достигает вершины первым. Он спрыгивает с лошади и встает на вершине, солнечный свет заливает его тело и обрамляет его ярость.

– Здесь и пообедаем, – зовет он мужчин, которые все еще плетутся вверх по холму. Остальная часть группы движется вперед, ободренная обещанием еды. Несколько человек остаются позади, придерживая нас.

– Свяжите их, – говорит Тедди. Они тащат нас обратно вниз по холму к группе сосен. Нельсон, Чжоу и я привязаны к отдельным деревьям. Нама и Лама уводят недалеко от нас, их дергают за гротескную веревку из кос и связывают вместе. Их скальпы, должно быть, горят. Тем не менее никто из них не кричит, и за это я горжусь ими.

Веревка толщиной с мое запястье. Люди в масках обвивают ее еще и еще, привязывая мои руки и туловище к стволу дерева, пока я не становлюсь деревом, а дерево – мной. Когда они заканчивают, я могу унести все дерево на спине.

До сих пор трудно дышать. Мой сломанный нос пульсирует.

Удовлетворенные своей работой, мужчины покидают нас и начинают восхождение обратно на холм, чтобы присоединиться к остальной группе. Они не беспокоятся. Они все сделали на совесть. Мы не убежим. Нельсон привязан к дереву справа от меня. Я поворачиваю голову: единственное, что может повернуться – и зову его.

– Что будем делать?

– Мы ничего не можем поделать, – говорит он. – У них оружие, Джейкоб.

– Нет, – говорю я.

Я верчусь, налегая всем телом на веревку. Если я буду двигаться с достаточной силой, то смогу ослабить веревку и выскользнуть. Я помню: я маленькая. Хорошо помещаюсь в тесные пространства. Кто-то сказал мне это однажды, и он был прав. Стань маленькой, пою себе я. Налегаю на веревку. Будьте меньше, чем ты когда-либо была. Самый маленькой, которой ты когда-либо будешь.

Это работает. Веревка начинает поддаваться. Я высвобождаю руки из-под веревки, и меня наполняет воздух, вкусный и просторный. Я использую руки, чтобы отталкиваться от веревки, медленно продвигая тело вверх и еще вверх, пока туловище не освобождается, и я не падаю на руки и колени. Потом единственное, что остается сделать – это вытащить из веревки ноги.

Я смотрю на холм. Тедди и его люди заняты обедом, разрывают зубами вяленое мясо. Слева от меня Нам и Лам молча празднуют мой побег, мотая головами из стороны в сторону. Сначала я бегу к Нельсону. Он сможет помочь мне освободить остальных. Но предательство Кэролайн сломило его.

– Нет, Джейкоб, – говорит он. – Даже если мы сейчас убежим, они найдут нас. Они всегда находят.

Со стороны Тедди и его людей опять доносится смех. Обед скоро закончится, а когда он закончится, у нас больше не будет шансов. Кажется, я все еще несу дерево на спине. Деревья всё помнят долгие годы. Они останутся еще долго после того, как мы все уйдем, с запечатленными воспоминаниями обо всем, что с ними когда-либо происходило.

– Нельсон. Есть кое-что, чего я никогда тебе не говорил. Я делю свое имя, свое китайское имя, с персонажем из одной истории. С самого детства я ненавидел свое имя. Я задавался вопросом, связано ли мое имя с судьбой – той же самой трагической судьбой, которая унесла жизнь того персонажа. Я провел свою жизнь, борясь с ним, но каким-то образом по-прежнему попадаю в плохие ситуации.

– Значит, ты был прав все это время, – говорит он и выглядит еще более подавленным. – Возможно, это часть твоей судьбы.

– Может быть. Но я кое-что понял, пока мы сидели в той тюремной камере. Все это могло привести меня к такой же трагической гибели. Или не привести к ней вообще. Или же я всегда был глупым, романтичным и подозрительным, а единственное, что руководит моей жизнью – это я сам.

– Не понимаю, – говорит он, по-прежнему не глядя на меня.

– Да, не понимаешь, – продолжаю я. – Но я говорю тебе, что стоит попробовать. Даже если мне предначертана трагическая судьба, мне все равно. Я отказываюсь верить, что сейчас все закончится. Так не может быть. Я говорю тебе, что мне нужно попробовать.

Он смотрит на меня, и на мгновение мне кажется, что это сработало. Но потом я понимаю, в чем дело – я забыла, что нужно говорить как Джейкоб Ли, вместо этого проскользнул нежный голос Дайюй. Нельсон замечает это, его глаза расширяются, но я не отвожу взгляд. Я хочу рассказать ему. Хочу, чтобы он знал. Но прежде, чем успеваю это сделать, Тедди и его люди на холме разражаются еще одним взрывом хохота, возвращая меня к настоящей опасности. Сейчас не время говорить ему, потому что в будущем у нас будет еще много моментов. Я обещаю это себе и обещаю это Нельсону.

– Сожалею насчет Кэролайн, – говорю я, голос снова становится хриплым. – Но ты не можешь позволить этому стать концом. Не можешь позволить этому стать нашим концом.

Ему этого достаточно. Его глаза снова фокусируются, резкая вспышка взгляда цвета красного дерева ясна и целенаправленна.

– Ради тебя, – говорит он. – Ради тебя я постараюсь.

И тогда его тело тоже начинает двигаться. Я не спускаю глаз с Тедди и его людей. Их зубы блестят, как ножи на солнце, разрезая перистую зелень холма. Мы оставались незамеченными до сих пор, но это ненадолго.

Нельсон наваливается на веревку, упираясь грудью. Его шея краснеет от усилия. Я упираюсь ногами в землю и тяну.

– Не сдавайся, – призываю я его. – Кажется, я вижу, как веревка слабеет.

Но Нельсон не такой маленький, как я. Он останавливается намного раньше меня, тяжело дыша, и его голова снова откидывается к дереву.

– Джейкоб, – говорит он мне.

Я не слышу его. Я тяну и цепляюсь за веревку.

– Джейкоб, – повторяет он.

Я падаю обратно в траву. Не знаю, когда я начала плакать.

– Уходи, – говорит Нельсон. Он впервые улыбается, искренне. – Тебе нужно вернуться домой.

Но я его не слушаю. Я смотрю вверх, на холм, где всего в нескольких футах от мужчин в траве