Запах страха - Вадим Панов

– То есть…

– Пожалуйста, помолчи, мне нужно подумать.

Глотнув крови, девушка заметно успокоилась и как-то посвежела: губы наполнились приятным красным, глаза заблестели, кожа лица стала чистой на вид, а из движений исчезла истеричная дерганость.

«Надеюсь, к ней вернулась способность соображать».

На самом деле – частично. Ведь девушка все-таки была наполовину Малкавиан. Тем не менее кровь Носферату возобладала, а сумасшедшие гены лишь придали размышлениям элегантную сумбурность.

«Что делать? Позвонить в Цитадель и доложить? Какое мерзкое слово: доложить… С гарками лучше не связываться… О чем докладывать? Что решили высушить пару челов, которые планировали убить друг друга? А челы оказались не из простых и отвернули головы трем масанам?»

«Там ребята остались! Что будет, если полиция найдет их тела?»

«А кто знает, что я была с ними?»

«Докладывать или нет?»

«Я до колик боюсь Сантьягу!»

«Как бы хотелось, чтобы ничего этого не было!»

«Кто знает, что я была с ними? Никто. А значит, меня там не было!»

Хорошая мысль, которая позволяет никому ничего не объяснять. Не нужно оправдываться за нападение, за то, что не позвонила в Службу утилизации. Догмы покорности жестки, а навы еще жестче. Кто знает, как воспримут они ночное происшествие?

«Нет, лучше уйти в сторону!»

Но что делать с челом?

Кровь Малкавиан стучала: высушить! Разумные Носферату предупреждали: если история всплывет, это будет расценено как убийство и утяжелит наказание.

Девушка вновь повертела пистолет, сглотнула, бросив быстрый взгляд на запястье пленника, но сдержалась. Поправила волосы и осведомилась:

– Как тебя зовут?

– Сергей. Сергей Мурзин. – Мурза помолчал. – А тебя?

– Лиза Носферату. – Девушка оценивающе посмотрела на чела. – Ты хочешь жить, Сергей Мурзин?

– Не имею ничего против.

– Тогда мы составим заклятие обещания, Сергей Мурзин. Ты поклянешься, что не скажешь никому обо мне и нашей встрече, и… я тебя отпущу.

Глава 6

Берег Волги, где-то между Ульяновском и Саратовом

суббота, 23 сентября

– Чертова каторга, – выругался Леший, тяжело опираясь на лопату. – Какого хрена мы сами корячимся? Надо было бродяг заставить яму рыть!

– Они бы поняли, что мы их кончить хотим, – угрюмо ответил Мурза. – Не такие уж и дураки.

– Ты видел умных бродяг?

Легкий, едва уловимый дождь принес прохладу, и от разгоряченного Лешего валил пар, делая перепачканного здоровяка похожим на мифического персонажа.

– Дело не в уме, – заметил Крохин. – Инстинкт. Мы предложили им работу, они согласились. Но если бы мы притащили их сюда и заставили рыть, они бы почуяли неладное.

– Какой ты умный, – сквозь зубы процедил Леший.

– Я готовился, – коротко ответил Виктор.

На земляные работы ушел целый день. Крохин заявил, что карта точная и один из тех шурфов, что уже пробили археологи, расположен в нужном месте, однако для проведения ритуала необходима яма побольше, примерно четыре на четыре ярда и шести футов глубиной, а потому пришлось вновь взяться за лопаты. Работали в основном Мурза и Леший. Сахар и Глыба сторожили бродяг, которых археологи заманили в лагерь обещанием работы, а тощий, не приспособленный к тяжелому труду Крохин быстро обзавелся мозолями, сорвал их, и пользы от него было чуть.

Но главной причиной плохого настроения была даже не работа, а то, что им предстояло сделать потом.

Убить.

Археологи и верили, и не верили в рассказ Виктора. Больше, конечно, верили, иначе бы не взялись за дело, но сомнения никуда не делись. Все-таки четверых человек положить надо, как тут без сомнений? Режущий железо нож – это интересно и загадочно, но кровь есть кровь. Обманет сопляк, что потом делать? Как красную с рук смывать? С совести? Ведь не бой планируется, а бойня. Хладнокровное убийство беззащитных, ни в чем не виноватых людей. Поэтому срывался Леший, а Сахар, вопреки всем своим правилам, засадил с утра стакан водки и повторял подход каждый час. Глыба и Мурза казались спокойными, но только потому, что умели держать эмоции внутри.

Сегодня им предстояло стать настоящими убийцами.

Хотелось плюнуть и отказаться.

Но…

Манило золото, туманили голову рассказы о сокровищах, что положил в свой последний схрон удалой Разин. Хотелось добраться до них и разом изменить жизнь. И еще очаровывало прикосновение к Тайне. Ведь если клад действительно скрыт заклинанием, они станут свидетелями настоящего чуда. Пусть и заплатив за это прикосновение чужой кровью.

– Ну что, такая яма тебя устроит? – поинтересовался Мурза.

Виктор прикинул размеры площадки, оглядел ровные стены и кивнул:

– Вполне.

– Ты уверен, что сундук здесь? – Леший топнул ногой по земле. – Прямо вот здесь?

– Полагаю, где-то левее.

Сергей хмыкнул. Леший махнул лопатой в воздухе:

– Здесь?

– Вполне возможно, – кивнул Крохин.

– Только возможно?

– Я знаю, что он здесь, но не вижу сундук, – пояснил Виктор. – Заклятие скрывает клад даже от тех, кто способен видеть сквозь морок. Мы можем копать глубже, бегать по яме, хватать руками воздух, но ни черта не найдем до тех пор, пока не проведем обряд. Только тогда заклятие спадет.

– И мы получим сокровища?

– Да.

«Убив четырех человек…»

– Послушай, Крохин, – медленно произнес Леший, тяжело глядя на Виктора. – Мы с мужиками посоветовались и решили, что ты должен кое-что услышать.

– Что? – насторожился парень.

– Если после того, как мы грохнем бомжей, сокровища не появятся, мы тебя самого в этой самой яме закопаем.

Крохин посмотрел на Мурзу. Тот молча кивнул, подтверждая слова друга.

– Следовало ожидать, – криво усмехнулся Виктор.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Клад появится, – уверенно заявил Крохин.

Мурзе показалось, что в голосе заморыша проскользнуло высокомерие. Словно у человека, знающего и умеющего гораздо больше остальных. Впрочем, разве это не так?

– Вылезай из ямы, Леший, и пошли за бомжами, – вздохнул Сергей. – Я не хочу открывать клад в темноте.