Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас - Сью Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Главным фигурантом этого дела был Бахтияр Растомджи Ратанджи Хаким, родившийся в обеспеченной франко-индийской семье из среднего класса в 1899 году. Получив медицинское образование, он сначала работал в госпитале в Бомбее, а затем в Индийской службе здравоохранения. В поисках новых возможностей в 1926 году Хаким переехал в Лондон. Несмотря на большие амбиции, в городе, переполненном начинающими врачами, он не смог выдержать конкуренцию и переселился в Эдинбург – еще один признанный центр медицины и хирургии. Там Хаким продолжил обучение, намереваясь стать членом Королевского хирургического общества, но трижды провалил экзамены.
Решив, что сделать карьеру ему мешает индийское имя, он сменил его на более «британское», и вскоре новоявленный доктор Бак Ракстон познакомился с Изабеллой Керр, работавшей в одном из эдинбургских ресторанов. Белла, сбежавшая от мужа после короткого неудачного брака, увидела в элегантном враче с экзотической внешностью пропуск в лучшую жизнь. Она забеременела, и, чтобы избежать скандалов, они на время уехали в Лондон, где представлялись всем супругами. Там родилась их дочь. Ракстон снова понял, что в столице ему не преуспеть. В конце концов, он решил, что хирургия – не его призвание и что гораздо больше шансов на достойный заработок у него будет, если он займется общей практикой в какой-нибудь местности, где меньше конкурентов.
И вот, в 1930 году они втроем переселились в Ланкастер – бедный северный город, где не хватало врачей, то есть идеальное место для начала новой практики. Недвижимость там стоила недорого, и Ракстон, взяв заем, приобрел георгианский особнячок на Далтон-сквер, 2, где поселился с Беллой и дочерью и устроил себе приемную.
Очень быстро практика начала приносить доход. Бакстон стал популярным врачом, и пациенты высоко его ценили. Он славился мастерством гинеколога и акушера, что было большим преимуществом во времена высокой смертности у рожениц и младенцев. В эпоху до учреждения Национальной службы здравоохранения, когда за любые медицинские услуги и консультации требовалось платить, он завоевал уважение горожан тем, что принимал бедняков бесплатно.
Благодаря привлекательной внешности, медицинским познаниям и добросердечию Бака, а также обаянию и общительности Беллы они быстро проникли в местное высшее общество. Через 5 лет у них было уже трое детей и внешне прямо-таки идеальная жизнь. Красивая обстановка, у каждого по собственной машине – подлинному символу статуса в 1930-х. Уборкой и готовкой занималась приходящая прислуга, а горничная Мэри Роджерсон из близлежащего прибрежного городка Морекомби жила в доме.
Однако за идеальным фасадом таились семейные разногласия. Белла была самоуверенной и амбициозной. Недовольная ролью жены доктора, она решила заняться собственным делом и самой зарабатывать деньги. Бак стремился к контролю, она – к свободе, и вскоре о конфликте в семье узнали все вокруг. Белла ходила с синяками на шее и говорила полицейским, которых несколько раз вызывала, что муж обращается с ней жестоко. Она неоднократно пыталась уйти от него, забирала детей, но все равно возвращалась. Отношение к домашнему насилию в те времена было другим: считалось, что муж – хозяин в семье, и то, как он обращается с домашними, это исключительно его дело.
Все, что некогда привлекало Ракстона в Белле, теперь стало источником страха и раздражения. Его злила ее независимость и то, что она тратит деньги на себя. Хоть и не красавица, Белла обладала харизмой, привлекавшей других, более молодых мужчин, и Ракстон отчаянно ревновал. Он был уверен, что она завела любовника и только и ждет, чтобы сбежать к нему. Последней каплей стала ее поездка на выходные 14 сентября 1935 года. Белла собралась поехать в Блэкпул, чтобы проведать двоих сестер, которые там жили, и полюбоваться знаменитой иллюминацией. Ракстону это не понравилось. Чтобы не сердить мужа, вместо того, чтобы остаться на ночь, как она изначально планировала, Белла решила тем же вечером вернуться в Ланкастер. Тот факт, что она приехала только в час ночи, являлся в его глазах доказательством ее свидания с любовником.
Судя по всему, когда она вошла в дом после полуночи 15 сентября, Ракстон уже ее поджидал. Он мог начать ее душить, потому что и раньше поступал подобным образом, или бить кочергой. Этого мы никогда не узнаем, поскольку свидетелей не было. Так или иначе, Белла умерла. Возможно, Мэри Роджерсон, горничная, услышав шум, вышла на лестницу, и ее постигла та же участь. В любом случае она тоже лишилась жизни той ночью. Судя по количеству крови, обнаруженному впоследствии на ступенях, одну или обеих женщин зарезали ножом.
Собирался ли Ракстон убивать свою незаконную жену и их горничную? Вероятно, нет, но теперь ему надо было решать, что делать дальше. Признаться во всем, рискуя своей репутацией и карьерой? Собрать вещички и сбежать? Или попытаться все скрыть? Он выбрал последнее. Вне всяких сомнений, будучи человеком умным, но склонным к тщеславию, он очень высоко оценивал свои интеллектуальные способности, а полиции в таковых отказывал. Ему предстояло состряпать какую-нибудь убедительную историю, но для начала надо было избавиться от двух тел, истекавших кровью на ковровом покрытии лестницы.
Видимо, расчленение показалось ему логичным решением. Он обладал необходимыми анатомическими познаниями, изучал судебную медицину и располагал хирургическими инструментами. Но оказалось, что недостаточно просто разрезать трупы, чтобы избавиться от них. Надо продумать, куда девать их части и как-то избавиться от следов. Ракстону предстояло выбросить останки, отмыть дом и сочинить правдоподобное объяснение исчезновения обеих женщин, при этом продолжая вести практику и присматривая за тремя детьми, которые сейчас спокойно спали – причем в отсутствие горничной.
Он протащил тела через лестничную площадку в ванную, где обычно и происходит большинство расчленений, так как там уже имеется емкость подходящей формы и размеров и канализационная система, в которую можно смыть все жидкости. Он наверняка знал, что сначала придется слить из трупов кровь, чтобы не наследить по всему дому, и сделать это надо быстро, пока она не начала сворачиваться. А еще он решил изуродовать тела так, чтобы их нельзя было опознать; остаток работы со временем разложение доделает за него.
При наличии навыков и инструментов расчленение занимает не так уж много времени. Ракстон начал с Беллы, своей неофициальной жены. Уложив ее в ванну, он снял с трупа одежду, содрал кожу с торса и удалил грудь. Он вырезал ей гортань, потому что знал – выступающее адамово яблоко помогает отличить женщину от
