Город бездны - Аластер Рейнольдс

Кагуэлла прошел за машину и извлек из багажника с оружием свой арбалет.

— О нет… — вырвалось у меня, но было слишком поздно.

Он уже вставлял в арбалет дротик с транквилизатором, доза которого была рассчитана на тридцатиметровую взрослую особь. По большому счету, эта штука только изображает из себя оружие, но для данной задачи она вполне подходила. Для того, чтобы обездвижить взрослую змею — то, что мы уже проделывали с молодой особью, — необходима огромная доза транквилизатора. Наши винтовки просто не предназначались для подобной цели, в отличие от арбалета, из которого можно стрелять массивными дротиками. Что касается очевидных его недостатков — ограниченной дистанции и точности — они едва ли имеют значение, когда имеешь дело с глухой и слепой тридцатиметровой тварью, которая покрывает длину своего тела за минуту.

— Заткнись, Таннер, — рявкнул Кагуэлла. — Я приехал сюда не для того, чтобы полюбоваться на эту красотку и убраться восвояси.

— Вайкуна мертв. У нас нет никого, кто сможет вживить ей имплантаты.

Я просто сотрясал воздух. Он пошел по дороге, держа в руке арбалет, и могучие мышцы на его спине, облепленной промокшей от пота рубахой и перетянутой патронташем, так и перекатывались.

— Таннер, — сказала Гитта. — Остановите его, пока не поздно.

— Ему ничто не угрожает…

Это была ложь, и я это знал. Будь это молодая «кобра», он действительно был бы в безопасности, но поведение взрослых змей пока недостаточно хорошо изучено. Выругавшись, я открыл дверцу со своей стороны, трусцой пробежал к багажнику машины и снял с держателя лазерную винтовку. Убедившись, что аккумулятор боезапаса заряжен, я бросился за Кагуэллой. Услышав мои шаги, хозяин раздраженно оглянулся.

— Мирабель! Отправляйся в машину, к чертовой матери! Я не хочу, чтобы кто-то портил мне удовольствие!

— Я буду держаться в стороне! — пообещал я.

Голова гамадриады исчезла в лесу. Теперь дорогу пересекало лишь тело, изогнутое элегантной дугой. Я стоял достаточно близко, чтобы услышать оглушительный шум, который она производила — треск веток, ломающихся под ее весом, и ровное шуршание ее сухой кожи о древесную кору.

И точно такие же звуки доносились с другой стороны. Вначале мой разум лениво отмахивался от очевидного и восхищался акустическими эффектами, порожденными джунглями. Я все еще пребывал в оцепенении, когда справа от меня зеленый полог пробила голова второй змеи. Она ползла так же медленно — полметра в секунду, но была гораздо ближе, отчего ее движения казались куда более энергичными. Ее размеры были чуть скромнее, но по любым меркам это было настоящее чудовище. Мне вспомнился неприятный факт из биологии гамадриад. Чем мельче змея, тем быстрее способна двигаться…

Вскоре клиновидная голова змеи, украшенная капюшоном, застыла в нескольких метрах от меня — и высоко надо мной. Безглазая, она, казалось, парила на фоне неба подобно жуткому воздушному змею, украшенному могучим хвостом.

Ни разу за все время моей солдатской службы мне не доводилось испытать, что значит быть парализованным страхом. Меня всегда интересовало, что чувствует при этом человек. Теперь я познакомился с этим явлением на собственном опыте. Рефлекс бегства от опасности не был полностью отделен от воли: частица моего разума сознавала, что бежать не менее опасно, чем неподвижно застыть на месте. Пока змея не выбрала цель, она слепа. Но это не мешает ей прекрасно различать перепады температуры и запахи. Несомненно, эта гадина знала, что я стою под ней, иначе она бы не остановилась.

Что делать?

Подстрелить ее? Но опыт говорил мне, что лазерная винтовка — не лучший выбор в данной ситуации. Несколько отверстий диаметром с карандаш не причинят змее серьезного вреда. Бить в особые точки, которые выполняют роль мозга — тоже бессмысленно. По большому счету, у нее нет мозга — нельзя же назвать мозгом крошечный клубок нейронов, который поедают, появившись на свет, новорожденные змеи. Лазер бьет импульсами, его луч слишком недолговечен, чтобы работать им как мечом. Куда больше пользы было бы от косы, которой я расправился с двойником Родригеса.

— Таннер, стой на месте. Она нацелилась на тебя.

Краем глаза — не рискуя повернуть голову — я увидел Кагуэллу, который крался ко мне — пригнувшись, прижимая к плечу арбалет и щурясь через прицел.

— Вряд ли это заставит ее убраться, — пробормотал я еле слышно сквозь зубы.

— Еще как заставит, — отозвался он театральным шепотом. — Доза рассчитана на первую змею. Эта тварь не длиннее пятнадцати метров… то есть двенадцать процентов от первоначального объема… значит, доза будет примерно восьмикратной.

Кагуэлла смолк и остановился. Он подошел на расстояние выстрела.

Гигантская голова покачивалась надо мной, точно колеблемая ветерком. Возможно, эта тварь по-прежнему намеревалась преследовать своего сородича, но проигнорировать предмет, который, возможно, годился в пищу, она не могла. Не исключено, что она уже несколько месяцев не ела. Дитерлинг говорил, что перед слиянием им обязательно надо наесться. Быть может, эта особь слишком мала, чтобы обвиться вокруг дерева, но это не повод предполагать, что она не голодна.

Изо всех сил стараясь не делать резких движений, я поднял предохранитель винтовки и почувствовал, как оружие дрогнуло и энергия с чуть слышным, а потом с усиливающимся гулом наполнила разрядные батареи.

Голова змеи качнулась в мою сторону, привлеченная звуком.

— Данное оружие готово к бою, — бодро доложила винтовка.

Пасть широко распахнулась. На пунцовом треугольном нёбе мерцали злобные глаза.

И я выстрелил прямо туда.

Голова тяжело врезалась в землю в нескольких шагах от меня. Бросок был бы точнее, если бы не выстрел лазера. Разгневанная рептилия снова поднялась и широко разинула пасть, издавая утробный рев. На меня пахнуло смрадом, точно с поля, усеянного трупами. Я торопливо выпустил десять разрядов, стробоскопическим залпом пробивших десяток черных кратеров в небной кости змеи. И заметил, как на ее затылке появились точки выходных отверстий толщиной с палец. Я ослепил змею.

Но ей удалось запомнить — хотя бы приблизительно, — где я стоял. Новый бросок, я отскочил, едва удержавшись на ногах, и в эту секунду воздух рассек блестящий металлический стержень. Я услышал, как звякнула тетива на арбалете Кагуэллы.

Дротик вошел в шею змеи, мгновенно выбросив в ее тело дозу транквилизатора.

— Таннер! В сторону, мать твою!

Потянувшись к патронташу, мой хозяин извлек еще один дротик и, натянув тетиву, вставил его в ложе. Через миг дротик присоединился к собрату, торчащему в шее рептилии. Содержимое капсул было рассчитано на взрослых особей и должно было в шестнадцать раз превышать дозу, необходимую для временного усыпления этой особи, — конечно, если мы не ошиблись в расчетах.

Непосредственная опасность миновала, я приготовился стрелять — и понял, что проблем у нас прибавилось.

— Кагуэлла, — окликнул я.

Должно быть, он заметил, что я уставился ему через плечо, потому что обернулся и застыл, на половине движения за очередным дротиком.

Первая змея изогнулась петлей, и ее голова показалась слева от дороги, всего в двадцати метрах от Кагуэллы.

— Сигнал бедствия получен, — пробормотал он.

До сих пор мы даже не подозревали, что змеи способны обмениваться сигналами. Но, похоже, он был прав: раны, нанесенные мною молодой змее, привлекли внимание старшей, и теперь Кагуэлла оказался между двумя гамадриадами.

Однако младшая змея уже вышла из игры.

В этом не было ничего неожиданного. Это напоминало крушение дирижабля; шея рептилии оказалась не в силах была удерживать голову, и она неумолимо клонилась к земле.

Что-то опустилось мне на плечо.

— Отойди-ка в сторонку, братишка, — сказал Дитерлинг.

Мне казалось, что я покинул машину целую вечность назад, но на самом деле прошло лишь полминуты. Дитерлинг стоял у меня за спиной, но все это время мне казалось, что рядом нет никого, кроме Кагуэллы и змей.

Я взглянул на оружие, который держал в руках Дитерлинг. Пожалуй, для наших проблем это то, что надо.

— Милая вещица, — похвалил я.

— Просто хороший рабочий инструмент, только и всего.

Он метнулся мимо меня, вскидывая к плечу вороненую базуку, снятую с оружейного крепежа. Ее приклад был украшен рельефным изображением скорпиона, огромный полукруглый магазин торчал асимметрично, точно сбитый набок. Перед лицом Дитерлинга с тихим жужжанием поднялся экран целеуказателя, пестрящий колонками информации и прицельными схемами. Смахнув экран в сторону, Дитерлинг быстро оглянулся и, убедившись, что меня не заденет пламенем отдачи, нажал на спуск.

В толстой туше первой змеи образовалась дымящаяся дыра, похожая на туннель. Хлюпая сапогами по мерзкой красной жиже, Дитерлинг зашагал вперед.