Город бездны - Аластер Рейнольдс

Краем глаза Родригес уловил мое движение. И сделал ошибку — ошибку, которую мог допустить любитель, но не профессиональный убийца.

Он чуть помедлил.

Возможно, до него дошло, что случилось, — боли он не мог ощутить, поскольку невидимый резец действовал с хирургической точностью. Родригес выронил пистолет. За несколько секунд безмолвия у меня успело родиться сомнение: не сделал ли я такой же ошибки, что и он, и удалось ли мне выдвинуть лезвие косы на необходимую длину.

Но ошибки не было.

Родригес рухнул на землю. Дважды.

— Мертв, — констатировал Дитерлинг. Мы снова были в лагере и собрались в единственной накачанной палатке. С момента инцидента миновали три часа, и сейчас Дитерлинг стоял, склонившись над телом доктора Вайкуны.

— Если бы я знал, как пользоваться этими штуками… — Дитерлинг разложил перед собой хирургические игрушки доктора — одна круче другой, — так и не желающие раскрывать свои зловещие секреты. Для того, чтобы спасти человека, сраженного оружием Родригеса, обычных медикаментов было недостаточно. Мы надеялись на волшебный сундучок доктора — он выложил за него торговцам-ультра немалые деньги. Возможно, наши надежды могли оправдаться, окажись эти инструменты в умелых руках. Но сейчас единственный человек, который обладал соответствующими навыками, больше всего нуждался в их применении.

— Ты сделал все, что смог, — сказал я, кладя руку на плечо Дитерлингу.

Кагуэлла смотрел на тело Вайкуны с неприкрытой яростью.

— Вполне в стиле этого ублюдка — сдохнуть в самый подходящий момент, не сделав то, что от него требовалось! И кто теперь, черт побери, будет вживлять змее имплантаты?

— Мне кажется, — заметил я, — сейчас ловля змей не является для нас задачей номер один.

— Думаешь, мне это неизвестно, Таннер?

— Тогда подтвердите это на деле.

Он ответил на мою нахальную реплику злым взглядом, но я продолжал:

— Вайкуна мне никогда не нравился, но ради вас он пожертвовал жизнью.

— А кто, мать твою, виноват в том, что Родригес оказался предателем? Мне казалось, ты хорошо проверяешь своих рекрутов, Мирабель.

— Я проверил его.

— И что же?

— Человек, которого я убил, не мог быть Родригесом. Кажется, Вайкуна тоже говорил об этом.

Кагуэлла посмотрел на меня, точно на кусок дерьма, прилипший к подошве его ботинка, а затем, кипя от гнева, вышел из палатки, оставив меня наедине с Дитерлингом.

— Надеюсь, у тебя есть какие-нибудь соображения по этому поводу, Таннер? — он прикрыл простыней мертвого Вайкуну и принялся собирать идеально блестящие хирургические инструменты.

— Нет. Пока еще нет. Это действительно был Родригес… или, по крайней мере, нечто похожее на него.

— Попробуй еще раз связаться с Домом Рептилий.

Он был прав. Прошел примерно час с момента последней попытки — попытки, которая не увенчалась успехом. Скорее всего, какая-то прореха в кольце спутников связи — не исключено, что в очередной раз не обошлось без военных. Спутники таинственным образом то выходили из строя, то снова начинали работать, когда это отвечало шкурным интересам какой-нибудь из фракций.

Однако на этот раз линия заработала.

— Таннер? У вас там все в порядке?

— Да как тебе сказать…

Я не собирался вдаваться в подробности. Сейчас мне нужно было узнать, что за сообщение получил доктор Вайкуна.

— Что вы там говорили насчет Родригеса?

Человека, с которым я разговаривал, звали Саути. Я знал его много лет, но никогда еще не видел таким расстроенным, как сейчас.

— Таннер, ради Бога… Я надеюсь, что… Короче, мы получили предупреждение от одного из союзников Кагуэллы. Информацию о Родригесе.

— Продолжай.

— Родригес мертв! Его тело найдено в Нуэва-Сантьяго. Он был убит, затем утоплен.

— Ты уверен, что это был он?

— В его досье есть образцы ДНК. Наш связной в Сантьяго провел генетический анализ клеток — полная идентичность.

— Значит, Родригес, который вернулся из Сантьяго — кто-то другой. Я правильно понимаю?

— Да. Только это не клон. Просто наемный убийца, который перенес ряд пластических операций. Из него сделали двойника Родригеса. Изменили даже его голос и запах.

Я не спешил с ответом.

— На Окраине Неба нет специалистов подобного класса. Тем более таких, которые способны сотворить подобное за несколько дней. За то время, пока Родригес отсутствовал в Доме Рептилий.

— Совершенно с тобой согласен. Но это могли сделать ультра.

Что правда, то правда. Помнится, Оркагна походя бахвалился перед нами мастерством, которого добились его ученые.

— Но одной пластической операцией дело не ограничилось.

— Почему? Поясни.

— Самозванец вел себя, как настоящий Родригес. Он знал вещи, известные только Родригесу. Поверь мне, последние дни мы часто с ним болтали.

По правде, временами в его поведении проскальзывала уклончивость… но ничего настолько серьезного, чтобы внушить мне подозрения. Он с удовольствием разговаривал со мной на любые темы.

— Значит, они использовали его память.

— Думаешь, они протралили Родригеса?

Саути кивнул.

— Тут поработали настоящие профессионалы. Мы не обнаружили ничего такого, что указывало бы на траление как возможную причину смерти. Однако ультра способны на многое.

— По-твоему, у них есть способы имплантировать воспоминания своему наемнику?

— Я слышал о подобных вещах, — сказал Саути. — Крошечные механизмы, которые проникают в мозг человека и создают новые нейронные связи. Это называется рельефным оттиском. Северная Коалиция применяла этот способ в учебных целях, но ничего хорошего, в конечном счете, у них не получилось. Впрочем, если к этому приложили руку ультра…

— Для них это детская забава. В общем, убийца получил память Родригеса, но дело этим явно не ограничилось. Он изменился. Он почти стал Родригесом.

— Поэтому он и вел себя так убедительно. Хотя эти новые структуры памяти вряд ли должны быть прочными. Рано или поздно исходная личность должна взять свое, Таннер. Но к тому времени Родригес успевал завоевать твое доверие.

Саути был прав: только в последние день-два уклончивость Родригеса начала казаться мне странной. Может быть, именно в это время личность убийцы стала проступать сквозь маскировочный покров ложной памяти?

— Что ж, ему это удалось на славу, — подтвердил я. — Если бы Вайкуна нас не предупредил…

И я рассказал Саути о том, что случилось у дерева гамадриад.

— Привезите тела, — сказал Саути. — Хочу взглянуть, насколько хорошо они замаскировали своего парня. Или это была банальная хирургия, или они заодно попытались заменить его ДНК.

— Думаешь, они стали бы так напрягаться?

— В этом все дело, Таннер. Стоит обратиться к нужным людям — и никаких напрягов.

— Насколько мне известно, сейчас на орбите планеты находится только одна группа ультра.

— Да. Я почти уверен, что здесь не обошлось без Оркагны и его компании. Если не ошибаюсь, ты с ними встречался? Как думаешь, им можно доверять?

— Это ультра, — ответил я многозначительно. — Я не могу относиться к ним, как к обычным партнерам Кагуэллы. Впрочем, это не значит, что их надо автоматически записывать в предатели.

— А какой им прок хранить наши секреты?

До меня дошло, что я не удосужился задать себе этот вопрос. Я сделал ошибку, отнесясь к Оркагне так же, как к любому деловому партнеру Кагуэллы, — как к партнеру, с которым не исключено дальнейшее сотрудничество. А если экипаж Оркагны не намеревался возвращаться на Окраину Неба ближайшие лет десять — а то и сто? И что им мешает сжечь за собой все мосты?

— Оркагна мог не знать, что убийцу пошлют к нам, — пробормотал я. — Представь себе: некто, связанный с Рейвичем, просто представил им парня, которому необходимо было изменить внешность, а затем другого, память которого требовалось перенести первому…

— И ты полагаешь, что Оркагне не пришло в голову задать пару вопросов?

— Не знаю, — отозвался я. Аргумент был откровенно высосан из пальца.

Саути вздохнул. Я знал, о чем он думает. Я думал о том же самом.

— Таннер, по-моему, с этого момента нам нужно действовать очень осторожно.

— Во всем этом есть как минимум один положительный момент, — заметил я. — Теперь, когда доктор убит, Кагуэлле придется забыть о своей охоте на змей. Правда, до него это еще не дошло.

Саути растянул губы в улыбке.

— Мы уже наполовину выкопали новый бассейн.

— На твоем месте я бы не стал надрываться и подождал возвращения Кагуэллы.

Я замолчал и сверился с картой, по которой ползла мигающая точка, отмечая путь Рейвича.

— Вечером мы снова разобьем лагерь примерно в шестидесяти кликах к северу отсюда. А завтра тронемся в обратный путь.