Когда молчит совесть - Видади Бабанлы

Следом за ним к Вугару подошли и другие педагоги, приветствуй его.

— А теперь пройдем в школу, — предложил директор, снова беря Вугара под руку.

Учительская празднично прибрана. Карты, глобусы, схемы, таблицы аккуратно были сложены на полках. В застекленном шкафу ровными рядами стояли классные журналы и ученические дневники. Даже красная скатерть на длинном столе, который занимал половину комнаты, постелена новая, без следов мела, без чернильных пятен.

Директор усадил Вугара на почетное место, а сам сел рядом вместе с Джовдатом. Преподаватели чинно расположились вокруг стола, а те, кому не хватило стульев, стояли, опираясь на подоконники. Вугар сидел, не поднимая глаз, чувствуя устремленные на него исполненные любопытства взгляды учителей.

«Надо сейчас же, сразу, сказать им всю правду! — мысленно твердил он. — Потом будет поздно».

Он приподнял голову и быстро оглядел собравшихся. Радостные, гордые глаза улыбались ему со всех сторон. Решимость его была поколеблена.

«Порой даже правда бывает бессильна! — подумал он. — Разве они сейчас поверят моим словам? Их не переубедишь! К тому же обращать радость в печаль — человечно ли?»

Тишина делалась все тягостней, и, чтобы нарушить ее, учитель химии громко спросил:

— Вугар, дорогой, теперь расскажи о себе! Как идут у тебя дела? — И, чтобы лучше слышать, почти вплотную пододвинул к нему стул и уселся рядом.

Вугар вконец растерялся.

Согласно педагогике, если ученик смущен, ему задают дополнительные вопросы. Вот и сейчас, видя замешательство бывшего ученика, на помощь пришел красноречивый учитель истории.

— Из газет и журналов, — заговорил он, — нам известно об огромном значении твоего изобретения. В нашем красном уголке есть специальный стенд, посвященный твоей работе. Мы тебе потом его покажем. Но одно дело — читать в газетах и журналах, а другое — услышать рассказ из уст самого изобретателя.

Мы слушаем тебя…

Положение Вугара все усложнялось. Мелкие капельки пота выступили у него на лбу.

— На днях, — медленно, с расстановкой продолжал учитель истории, — в одном из центральных журналов я прочел интересную статью о том, что в начале двадцать первого века, примерно первой его четверти, население нашей планеты достигнет семи миллиардов, то есть увеличится почти вдвое…

— Да, да, — поддержал историка сидевший напротив преподаватель черчения. — Я тоже читал статью. Вопрос этот волнует многих. Выдающиеся социологи и экономисты, основываясь на научных исследованиях, выдвигают гипотезу о том, что через каких-нибудь сто — сто пятьдесят лет на каждом квадратном километре земли будут построены города с населением не менее полумиллиона человек и, таким образом, понятие «село» исчезнет из словарей.

— Это не гипотеза, дорогой коллега! — раздался как обычно размеренный и спокойный голос преподавателя физики. — Социологи говорят сущую правду! Развитие науки и техники, без сомнения, должно привести к тому, что человечество в далеком будущем будет жить в городах. Об этом свидетельствует статистика последнего времени. Почти во всех известных нам странах процент плотности городского населения в три-четыре раза выше сельского…

— Что говорить, развитие науки и техники само по себе явление отрадное, — грустно вздохнув, вмешался в разговор учитель естествознания. Но оно имеет и оборотные стороны. Скопление в городах промышленных предприятий и комбинатов влечет за собой неисчислимый вред. Химические вещества загрязняют воздушные бассейны, что пагубно действует на здоровье людей, а также на животный и растительный мир…

— Приведу и я один горький факт… — негромко сказал преподаватель географии. — Нельзя забывать о том крупном ущербе, который нанесен рекам, озерам, морям… и даже океанам! Они загрязняются нефтью, органическими и химическими соединениями, радиоактивными и другими вредными веществами. Именно поэтому стали исчезать некоторые водоросли, а следовательно, нарушен биологический режим водоемов, что ее дет к массовой гибели ценнейших пород рыбы…

Преподаватель естествознания строго и категорически заявил:

— К сожалению, есть люди, рассуждающие эгоистически: после нас хоть потоп! Порой мы варварски расточительно относимся к природным ресурсам, забывая о том, что, как бы ни были они велики, настанет день — и запасы иссякнут! Короче говоря, охрана природы — важнейшая задача сегодняшнего дня. От этого зависит не только наша жизнь, но и жизнь будущих поколений.

Долговязый преподаватель физкультуры, до этого молча стоявший в дверях, подался вперед и, тихонько кашлянув, тоже счел необходимым вставить свое веское слово.

— Подобные явления особенно явственны в капиталистическом мире, хриплым басом отчеканил он. — Я читал в «Известиях», что над крупными городами Рурской области, одного из главных промышленных центров Европы, а также над городами Африки и Северной Америки часто возникает густая дымовая завеса, так называемый смог, и в этих городах широко распространены страшные болезни…

— Довольно! — раздался резкий голос. — Хватит философствовать! Послушаем наконец дорогого гостя…

Вугар оглянулся. Это произнес преподаватель языка и литературы. Он стоял опершись о подоконник и, перехватив взгляд Вугара, приветливо улыбнулся ему.

Директор постучал пальцами по столу:

— Тише, товарищи, тише! Соблюдайте дисциплину. Мурад муэллим прав. Мы собрались сюда, чтобы послушать нашего талантливого питомца. Полемика потом… — И он ласково обратился к Вугару: — Мы готовы слушать тебя, дорогой…

Вугар повеселел. Смущение его постепенно исчезло. Он искренне признался:

— Мне нечего добавить. Мои уважаемые учителя, по-моему, все сказали. Они прекрасно разбираются в затронутых вопросах.

Но, видя устремленные на него взгляды, спрашивающие, полные внимания и интереса, он стал увлеченно рассказывать об институте, о тех государственной важности проблемах, над которыми трудятся ученые. Однако о себе и о своей работе умолчал.

— А ты все такой же, опять о себе ни слова, — покачивая головой, проговорил директор, когда Вугар окончил свой рассказ. — Каким вышел из нашей школы, таким и остался — застенчивый, скромный!

Учитель химии даже заерзал на стуле:

— Твоя скромность радует нас, мой мальчик. Оставайся и впредь таким же.

— Скромность — свидетельство внутреннего богатства, а простота проявление духовной красоты, — заявил преподаватель литературы. — Обе эти черты — важнейшие признаки таланта.

Преподаватель математики, до сих пор не сказавший ни слова, задумчиво нахмурил брови и важно провозгласил с противоположного конца учительской:

— Нельзя забывать, что скромность производное простоты. Понятие простоты — качественная единица сдержанности. Итак, скромность, плюс сдержанность, да плюс…

Учитель литературы отошел от окна и, подойдя к преподавателю математики, перебил его:

— Об этом прекрасно сказал великий Низами:

В море вливаются тысячи рек, не нарушая его покой.

А переполнить канаву может маленький ручеек…

Математик нисколько не обиделся, что его прервали. Только глаза под густыми нависшими бровями блеснули иронически, он усмехнулся и скрестил руки на груди: к бою готов!

Странные отношения сложились у этих двух учителей, столь похожих друг на друга. Когда один начинал говорить, размеренно и чуть высокомерно, с присущей ему математической точностью, другой обязательно старался метко и остроумно обрезать его, цитируя высказывания великих писателей, приводя в восхищение слушателей. Он говорил с жаром, щеголяя дикцией и отличным произношением, словно желая доказать преимущество эмоционального мышления над логическим. Математик тоже не оставался в долгу. Сыпал мудрыми пословицами, народными поговорками, афоризмами великих физиков и математиков, вызывая у слушателей добрую улыбку, а то и веселый смех. Споры превращались в своеобразные диспуты, которые могли длиться часами. Впрочем, это нисколько не мешало их дружбе. И сейчас директор, понимая, что присутствующим вот-вот предстоит стать свидетелями одного из таких диспутов, решил предотвратить словесный поединок и быстро сказал Вугару:

— У нас на сегодня разработан следующий план. Мы хотим, чтобы ты посидел на двух-трех уроках и послушал наших учеников, а потом устроим общее собрание, и ты поговоришь с ними…

— У нас уже есть опыт таких встреч, — добавил завуч. — Они всегда приносят хорошие результаты, после них ученики начинают серьезнее относиться к занятиям. Вот почему мы и решили тебя побеспокоить…

— Прекрасно! — воскликнул Джовдат. — А для нас, бывших учеников этой школы, посидеть на уроке и вспомнить свои школьные годы немалая радость!