Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова? - Татьяна Нефедова

Таким образом, формируется новая социальная стратификация, основанная на уважительном отношении к труду и стремлении к относительному достатку. Понятие достатка в умах сельских людей начинает связываться и с трудовыми усилиями в своем хозяйстве. При этом в отличие от первой половины 1990-х годов, когда негативное отношение сельского сообщества к наиболее активным его представителям заметно преобладало – вплоть до саботажа работы у односельчан, в 2000-х годах неприятие фермеров и наиболее активных товарных домохозяйств мы наблюдали, скорее, у когорты руководителей крупных предприятий и реже – у населения, которое теперь активно подрабатывает у новых частников. Тем не менее географические различия велики и здесь. Там, где активных людей осталось совсем мало (см. раздел 2.4. о Каргопольском районе), негативизм односельчан к ним все еще превалирует.

Очень интересными представляются исследования З.И. Калугиной, которая по частоте упоминаний сельскими жителями выделила пять основных факторов структуризации сельского социума:

1. Материальный статус – «богатые, средние, нищие», «зажиточные и простые», «высокообеспеченные и малообеспеченные» и т. д. Причем подавляющее большинство ответов – это дихотомическое деление на «богатых» и «бедных».

2. Социальные качества – «пьющие и непьющие», «которые хотят жить хорошо и которые пьют», которому близок фактор деловых качеств – «работящие и ленивые».

3. Занятость и профессиональная принадлежность – «работающие и безработные», «интеллигенция и колхозники», «бюджетники – колхозники – коммерсанты» и т. п. Причем этот фактор, один из основных в советское время, стал сегодня менее значимым.

4. Властные полномочия – «начальство и работяги», «элита (конторские) и рядовые, простые люди».

5. Принадлежность к коренному населению – «коренные и приезжие». Появление этого фактора связано с вынужденными миграциями 1990-х годов и, по оценкам социологов, сегодня он является даже более важным, чем национальная и конфессиональная принадлежность (Калугина 2001:145).

Сочетание этих факторов и определяет, по сути, современную социальную структуру сельских сообществ, причем наиболее важными для самоидентификации оказываются первые три фактора. Остальные – возраст, уровень интеллекта, нравственные качества и т. п. – менее важны. Выбор первого фактора как основного для структуризации общества характерен именно для бедных (к которым отнесли себя 27 % опрошенных; еще 31 % считает свой уровень жизни ниже среднего) и высокообеспеченных (их доля крайне мала – i%). Уже опираясь на наш опыт, добавим, что точно так же выбор второго критерия как основного характерен для «крайних» групп социума – людей, которые, работая не покладая рук, создали образцовые участки с товарным хозяйством, и наиболее опустившейся части общества.

Самозанятость населения в своем индивидуальном хозяйстве, которая значительно увеличилась в 1990-е годы, стала одним из выходов из тупика сельской безработицы. Однако этот вид занятости перспективен только в том случае, если хозяйство не балансирует на уровне нищеты и минимального самоснабжения, а приносит реальный доход, как это уже происходит в некоторых районах.

Появление в деревне фермеров и просто товарных агропроизводителей создало для жителей села новые рабочие места, и, как уже говорилось, после первоначального неприятия практика работы «на соседа» получает на селе все большее распространение. Сельская занятость тем самым увеличивается, однако «новые» хозяева предъявляют высокие требования к качеству труда, страдают от деградации человеческого капитала в деревне еще больше, чем коллективные предприятия. По наблюдениям социологов, в работники к частным хозяевам обычно идут люди не из беднейших слоев, а из среднеобеспеченных семей, что связано с более четко выраженной в деревне, чем в городе, зависимостью между качеством рабочей силы и уровнем дохода (Фадеева 2003). Таким образом, помимо конфликтов, связанных с землей (см. раздел 5.6), между крупными агропредприятиями и фермерами идет и борьба за остатки сельской рабочей силы.

В последние годы социологи говорят о разрушении привычной социальной структуры и поляризации общества по уровню материального благополучия не только в городах, но и в сельской местности. Причем прежние статусные, карьерные соображения и здесь уступили место доходу, получаемому благодаря работе на предприятии, с помощью фермерского хозяйства, в личном подсобном хозяйстве, в криминальном бизнесе. Однако не следует забывать, что сельская местность существует в тесной связке с городами, и процессы урбанизации в российском обществе еще не завершены (Город и деревня 2001:171–196).

И хотя, при сохранении современных тенденций, уровень доходов будет оставаться определяющим, для сельского населения (как и для городского) вновь усиливается значимость статусных характеристик, в том числе и значимость образования. Недаром сельская молодежь в подавляющем большинстве стремится учиться в городе, а это требует немалых денежных средств на их проживание в городах и порой платное обучение (что никак не вяжется с официальными цифрами нищенских доходов селян). Эти средства на помощь детям могут быть получены только в своем индивидуальном хозяйстве, что сильно стимулирует его товарность. Отток молодежи сопровождается снижением общей подвижности сельского населения, невозможностью по финансовым соображениям столь частых, как прежде, поездок в города, что приводит к убыстрению его «постарения» и возвратной рурализации, по терминологии Н.В. Зубаревич (2003).

Итак, хозяйства населения стали в современной России и фактором выживания, и источником повышения доходов, и тормозом развития. С какой стороны посмотреть. Последний взгляд весьма распространен, поскольку включение адаптивных механизмов и стремление к устойчивости не ведет к развитию. Но различия отдельных семей, сел, районов очень велики и не случайны. Каждая местность обладает собственным содержанием, и хозяйства населения служат одним из наиболее ярких выразителей ее потенциала. Надо только уметь его увидеть.

6.4 Частный сектор на развалинах социализма: Центральная и Восточная Европа – Россия – Китай

Опыт других бывших социалистических стран для нас особенно важен, так как переход к рыночноориентированному сельскому хозяйству в них часто был более последовательным. При этом лучшие природные условия, иная культура землепользования, гораздо более высокая продуктивность порой делали исходные условия их трансформации более благоприятными. Рассмотрим, что происходило в 1990-х годах у наших западных и восточных соседей. Хотя коллективизация в Центральной Европе и Китае прошла в 1950-х годах и традиции частного товарного хозяйства не утеряны там так безвозвратно, как в СССР, различия между европейскими странами и Китаем настолько велики, что требуют отдельного рассмотрения.

Можно выделить несколько групп бывших социалистических стран с разными траекториями и последствиями рыночных изменений:

1. Страны Центральной и Восточной Европы, представляющие собой весьма неоднородную территорию, на которой почти всюду произошло кризисное уменьшение агропроизводства (табл. 6.4.1), сменившееся в большинстве стран его подъемом с параллельным увеличением производительности труда и развитием фермерского хозяйства.

2. Страны СНГ (Россия, Украина и Белоруссия, Молдавия, Казахстан и др.). Для них характерно резкое и сильное сокращение не только объемов производства (почти наполовину), но и производительности труда с запаздывающим их восстановлением, сохранение коллективного сектора, слабое развитие фермерства и увеличение доли мелких хозяйств населения.

3. Китай с его беспрецедентным ростом абсолютных объемов производства (табл. 6.4.1) и производительности труда в сельском хозяйстве. Правда, другие страны, которые пошли тем же, китайским, путем реформ (Вьетнам, Албания, отчасти Румыния), не достигли таких положительных результатов.

Таблица 6.4.1. Индексы роста объема продукции сельского хозяйства в странах Центральной и Восточной Европы, 1995–2002, % к 1990 году

Источники: Россия и страны мира 2002: 227; Россия и страны мира 2004: 190.

Частники и кооперативы в Центральной и Юго-Восточной Европе

Для центральноевропейских стран характерна модернизация всего сельского хозяйства и рост производительности труда. При росте частного сектора там сохраняются кооперативы, а подсобное сельское хозяйство отмирает. На юго-востоке Европы наблюдается рассредоточение сельского хозяйства по мелким частным хозяйствам и вторичная аграризация экономики, более сильная, чем в России.

Первые шаги по либерализации и реформированию восточноевропейских экономик выразились почти всюду в резком росте цен. Однако большинство стран Центральной Европы к 1993–1994 годам почти справились с инфляцией. Это не всегда означало стабилизацию финансовых систем – инфляцию подавили резким сжатием денежной массы, что вызвало ряд негативных последствий в виде неплатежей, распространения бартерных расчетов, бюджетных дефицитов и т. п.

Переход к рыночной экономике облегчался тем, что во многих странах и в социалистические времена в экономике сохранялись рыночные «останцы».