Наследие времени. Секунда до - Мери Сейбл

а кто-то надеялся хотя бы на продолжение пира в честь отбытия. Но в этот раз карета слишком быстро проехала мимо людей, а Джоан даже не выглядывала, чтобы попрощаться со всеми. Закрыв глаза, она снова услышала шепот на других языках, и в памяти пробегали яркие картинки из прошлого, будто это происходило сейчас.

Алтарь в день свадьбы, борьба с Эриком на мечах, смеющаяся Лотта, когда они бегали с палками, Гаррет, стоявший у реки в лесу. Кто-то позвал, и Джоан обернулась: перед ней стояла волчица, оскалившая зубы. Она попыталась подойти поближе, и вдруг откуда ни возьмись медвежья пасть сомкнулась на ее голове. От внезапности Джоан снова открыла глаза и рывком сняла вуаль. Ее тяжелое дыхание заставило Эрика заволноваться.

— Все в порядке? Мы уже выехали из города, но будь осторожна, сильно не выглядывай в окно.

— Да, я просто уснула. Мне приснился страшный сон, — сердце ее выпрыгивало из груди.

Глава 15. Континент

В ночи слышалось только клацанье зубов по обглоданным костям антилопы. Львы были голодны, а засуха убила немало животных, оставив их трупы гнить.

Днем стояла такая жара, что тела словно испарялись, и истощенные львы радовались, когда им доставалось хоть немного мяса. Казалось, ничто не могло отвлечь от трапезы, даже стаи гиен, однако львы остановились и подняли головы, разглядывая кого-то в темноте.

И тут же склонили головы, ведь перед ними прошагал лефан.

Он был так похож на них, но по размеру вдвое больше. Огромные клыки достигали его груди, касаясь косматой гривы.

Он с жалостью смотрел на тех, кого так понимал, и оставил, чтобы они продолжили поздний ужин.

Сев на потрескавшуюся землю, где некогда текла река, он глянул на звезды. Радости это не приносило, но он таил надежду вскоре увидеть в небе облачко, что принесет дождь.

Ему было страшно разворачиваться к деревням: сотни людей за последний месяц погибли от засухи и болезней, которые одолевали из-за обезвоживания. Но мысль о дочери заставила взять себя в руки.

Настало утро, и палящее солнце снова жгло лица несчастных людей. Они просили его о помощи, но оставалось только ждать смерти, чтобы он сделал свое дело.

— Где ты был ночью?

— Искал в небе облака, Нокка.

— Куву, ты нужен нам здесь. Дочь не переживет этот день, а я больше не могу терять наших детей.

Куву смотрел на любимую женщину и понимал ее страдания. Он вернул ее к жизни больше пятисот лет назад, а дух львицы сделал ее бессмертной. Еще тогда он понял, что без нее жизнь больше не имеет смысла. У нее была безупречная черная кожа, а тело, как и у львицы, гибкое и сильное. Глаза, как у настоящей хищницы, песочного цвета. Копна кудрявых черных волос была затянута на макушке. Но в этот день даже ее красота померкла из-за несчастья.

За все годы, что они жили вместе, у них родилось больше шестидесяти детей. Они все были проводниками духов, как и отец, но бессмертие принадлежало только родителям. Вернуть к жизни проводника Куву не мог, но последняя дочь родилась простой девочкой и сейчас умирала от болезни. У него была большая надежда на то, что ее получится воскресить. Ей было всего тринадцать лет, вся жизнь только начиналась, но засуха погубила детей и намного младше.

— Кто сейчас с Тики? — спросил Куву.

— Наш сын, — ответила Нокка.

Нокка любила Куву не только за то, что он дал ей шанс прожить бесконечную жизнь, она любила его за искренность и справедливость. Именно это помогло им прожить несколько веков в мире и согласии. Он был высок, строен и заметен издалека. У него были высокий лоб, узкое лицо и большие глаза такого же песочного цвета. Мужчина коротко стриг свои кудрявые волосы, потому что не боялся палящего солнца, в отличие от обычных людей. Ему казалось, он не боится ничего, кроме смерти своих детей.

Куву вместе с избранницей направился в толеку. Внутри сидел его сын, которому было уже пятьдесят три года, отчего его волос покрылся сединой. Он выглядел намного старше родителей, потому что старел. Такова участь смертных проводников и людей.

— Ты можешь быть свободен. Мы с матерью сами позаботимся о ней, — обратился он к сыну.

Тики лежала на постели, и ее темную кожу покрывали капельки пота. Ее глаза закатывались, и в бреду с губ срывалось непонятное бормотание, иногда переходящее в крик.

— Если она не вернется, я больше не хочу бессмертия, Куву. Для матери слишком больно всю жизнь смотреть, как ее дети умирают от старости или болезней.

— Ты бросишь меня здесь одного?

— Отправляйся со мной, мы станем смертными и доживем эти несчастные несколько лет.

— Я мог давно умереть, но обреку кого-то из наших детей стать лефаном. Я не могу подставить Владыку.

— Владыка мертв. Уже восемьсот лет прошло, и он не вернулся.

— А если вернется, ему нужны преданные проводники и ванпулы.

— Как он может вернуться, если был создан и убит на другой земле? Неужели кто-то нарушит клятву и вернет его?

— Придет время, и люди с других континентов пересекут воду. Тебя тогда еще не было, но однажды даже здесь был один из проводников. Он единственный из нас умеет летать. Его отец клялся, как и я, как и другие два проводника, что никогда не посмеет искать возвращения Владыки.

Нокка хотела возразить, но ее дочь издала последний стон. Душа девочки покинула тело, и мать заплакала.

Куву знал, что делать, и рассек свою ладонь, чтобы напоить дочь кровью. Снова и снова он пел мелодичные заклинания, и разведенный в костре огонь словно плясал под его басовый тембр, но возвращение не происходило. Его голос уже дрожал, но время шло, и ничего не поменялось. Он отчаянно покачал головой, и мать девочки вышла наружу в слезах. Там ее обнимал и успокаивал сын. У Куву тоже полились слезы, и он положил ладонь девочке на живот.

Внезапно раздалось рычание в голове, но это был не его ванпул. Это рычание он не мог спутать ни с чем. Его глаза закрылись, и он увидел Владыку. Тень была слишком прозрачной, но не оставалось сомнений, это он. Рядом с ним были тени, еще три проводника, одного из них он видел сотни лет назад. Они все говорили на неизвестных языках. Его засасывало в это видение, но вернуть в реальность помогли руки, схватившие его за лицо.

— Папа! — внезапно, тяжело дыша, шепнула Тики.

Куву не верил своим глазам.