Наследие времени. Секунда до - Мери Сейбл

нему и проткнуть насквозь мечом. Она попыталась стащить его с несчастной служанки, но спасать уже было некого. Девушка лежала со стеклянными глазами, смотревшими в небо, а из горла, пульсируя, лилась кровь. Варвар проткнул ее кинжалом перед тем, как умереть, забрав несчастную с собой на тот свет.

Джоан не видела, как Эрик защищал ее со спины, пока она возилась с трупами, но, обернувшись, впервые заметила такую свирепость в жеманном муже. Он сильно вырос в ее глазах, когда бился изо всех оставшихся сил. Вот так всегда войны и сражения даже из мальчишек делали настоящих мужчин.

Джоан затряслась от гнева и двинулась в бой с еще большей агрессией. Она была вся в варварской крови, вокруг пахло смертью. Второй раз умирать она не собиралась. Ее удары стали намного сильнее, и она могла справиться с любым из варваров голыми руками, но в первую очередь она защищала Эрика. Она не могла бросить его одного, будто тело само направляло ее на защиту мужа. Они отбивались, словно всю жизнь сражались вместе рука об руку.

Ряды солдат уменьшились, но много кто еще стоял на своих ногах или сидел верхом. Выживших осталось не больше половины, а значит, около ста человек. Кроме пролетающих болтов, опасности уже не было. Варвары затаились за деревьями, видя, как много из их отряда полегло. Джоан пришлось снова закрывать лицо вуалью, ведь солдаты собирались кучнее и ближе к своему принцу. Варвары рассчитывали на внезапность и хотели большинство перестрелять из арбалетов, но многие так соскучились по бойне, что нарушили свои планы, и теперь их почти не осталось.

Все стихло, обстрелы прекратились, но остался человек, который хотел продолжения кровопролития. Это была Джоан. Ее мужу уже ничто не угрожало, его охранял почти весь оставшийся отряд, и она с двумя мечами без предупреждения рванула в лес.

— Джоан, ты с ума сошла! — закричал Эрик и побежал вслед за ней.

Солдатам тоже пришлось отправиться в лес защищать сбежавших.

Эрик высматривал девушку сквозь деревья, но ее не было видно, зато было слышно. Он бежал на вопли жестоко забитых варваров, каждый найденный труп вселял ужас. Они были разрублены пополам, кто-то от плеча до брюха, у кого-то туловище было отделено от таза, и их внутренности вывалились наружу. Наконец она попалась ему на глаза, вся в крови, но невредимая. Он с облегчением подбежал к ней и схватил за плечи, как старого друга.

— Не делай так никогда больше, слышишь меня! — отдышавшись, ругался он.

— Они бы вернулись с подкреплением, нельзя было дать им уйти. Но я чувствую по запаху, где-то еще один.

Эрик огляделся, и в ту же секунду свист застал его врасплох. Стрела из арбалета попала в бедро, и от боли он едва сдержал крик, но, выдохнув, зарычал. Варвар сделал смертельную ошибку, его быстро нашли солдаты. Они хотели взять его в плен, чтобы допросить, но не успели и слова сказать, как голова его отделилась от шеи. Кровь фонтаном брызнула на всех стоявших рядом.

— Ваша жена страшнее варваров, — прошептал на ухо Эрику один из солдат.

— Она просто выросла в лесу, ничего особенного, — разведя руками, ответил принц, но и сам представил, как ему повезло, что она не убила его в ночь после свадьбы.

Они возвращались к карете, и Эрик, прихрамывая, держался за бедро, из которого торчал болт.

— Я помогу тебе достать его. У нас есть с собой травы, которые дал в дорогу Анункасан. Они быстрее помогут восстановиться.

— Ты уже заботишься обо мне, принцесса, — с надменной улыбкой сказал он.

— Ты мне нужен. Как и я тебе. Поэтому мы защищали друг друга, — равнодушно сказала она.

— Мы нужны нашим королевствам. На варваров жалуются все поселения, может, общими силами нам удастся истребить их, — Эрик немного задумался и продолжил. — Я защищал тебя не только потому, что ты нужна мне ради наследников.

— Конечно же, ради этого.

— Я хотел, чтобы ты простила меня за ту ночь. Но почему ты пришла на помощь? Меня могли убить, и ты была бы свободной.

Она остановилась и смотрела на него сквозь окровавленную вуаль.

— Надо было дать им тебя убить, раз это цена моей свободы. Ну или сама как-нибудь сделаю это, — пожав плечами, она улыбнулась, увидев его выражение лица.

Они вернулись к карете, и к Джоан подбежал Фред.

— Принцесса, ваша собака, — он склонил голову к земле. — Пес не сможет идти, его ранили, но не смертельно, если остановить кровь, — Фред немного растерялся и искал правильные слова. — Он спас мне жизнь. Я готов на руках его нести, если мы не найдем другого выхода. Но большинство солдат погибло, теперь мы в опасности, если будем идти очень медленно.

— Собака поедет в моей карете. Принесите животное сюда.

Услышав это, Фред покосился на Эрика, который молча пожал плечами, показывая, что надо подчиниться. Фред, прищурившись, сел на коня, развернулся и поехал за помощью, чтобы пса принесли в назначенное место.

Солдаты грузили раненых и погибших на лошадей. Несколько коней тоже погибло, включая жеребца принца, поэтому самым сильным пришлось взять на себя по два тела.

Джоан выдернула стрелу из бедра Эрика, который снова зарычал, но старался держаться мужественно. Она заложила туда мази и крепко перевязала, как ее учила Элен. Он оказался очень терпеливым и одарил ее самовлюбленным взглядом.

— Тебе нравится причинять мне боль?

— Я была воспитана женщинами, что только и умеют убивать и причинять боль.

Эрик остался возле кареты, переводя дух. Пока никто не обращал внимания на Джоан, девушка поменяла вуаль и взяла мешок с вещами из кареты. Она сняла со своего коня седло и повела в лес.

— Хочешь, чтобы я покинул тебя сейчас? — спросил Гаррет, стоя обнаженным посреди деревьев.

Она протянула ему мешок с вещами и внимательно смотрела, как он одевается.

— Теперь тебе придется идти к ванпулам одному. Уильям ранен, ему нужна помощь. Ты знаешь, что делать. Потом возвращайся вместе с Анункасаном в Элрог. Пока солдаты не видят, я оставлю тебя здесь. Когда мы уйдем, отправишься в путь.

— Ты спасла принца.

— А ты мне помог это сделать.

— Если бы его убили, ты могла бы отправиться со мной. Нашей вины бы в этом не было. Тебя бы опять считали пропавшей.

— Нет. Дело не в нем, и не в тебе.

Он внимательно рассматривал ее лицо, которое она открыла.

— Тогда что делать в городе, в котором ты никогда и не была?

— Я не знаю, Гаррет. Шепот. Он говорит мне иногда

какие-то слова, но