Испорченный король - Ноа Хоуп

Но всё будет хорошо. Клянусь тебе. Я отвезу тебя в больницу. Лучшие врачи… всё, что нужно… Ты поправишься, слышишь? Только держись…

Её глаза закатились, голова безвольно упала на мою руку. Паника ледяной волной захлестнула меня, сжимая сердце в тисках ужаса.

– Настя! – крикнул я, встряхивая её за плечи, но она не реагировала. – Настя, очнись! Ради бога… очнись! Не оставляй меня…

В этот момент дверь распахнулась с шумом, и в комнату влетел мой брат, держа на руках… маленькую девочку со светлыми волосами и огромными, испуганными глазами, такие же, как у Насти.

– Мамочка!!!! – раздался её крик, полный ужаса и отчаяния. Рая вырвалась из рук Алессио, спрыгнула на пол и бросилась к Насте, её маленькое тельце содрогалось от рыданий, хрупкие плечики тряслись. – Мама, что с тобой?!

– Брат, приведи врача, немедленно! – прохрипел я, с трудом сглатывая ком в горле, размером с кулак. – И забери Раю отсюда. Ей не нужно видеть это!

– Я не уйду! – закричала малышка, в её голосе, несмотря на рыдания, звучала стальная нотка упрямства. Она вцепилась в руку Насти, маленькие пальчики сжимались с невероятной силой. – Я хочу быть с мамочкой!

Но тут её взгляд, полный ужаса, переместился на безжизненные тела Игоря и Олега Смирновых.

– Папа! Дедушка! – прошептала она, и в этом звуке было столько боли и детской, невинной муки, что у меня внутри всё оборвалось.

Девочка перевела взгляд на меня, её глаза были полны слёз.

– Они… умерли?

– Рая, piccola, – произнёс я, мой голос дрожал, но я старался говорить спокойно, сдерживая бушующую в груди бурю. – Они… ушли. Далёко-далёко. Но они всегда будут любить тебя.

Девочка кивнула, но в её глазах всё ещё плескался страх, и я видел, как её мир рушится.

– А мамочка? – её голос стал таким тихим, что я едва расслышал его. – Она тоже… ушла?

Не в силах сдержаться, я бережно взял её маленькое личико в свои ладони и вытер слёзы, чувствуя, как моё сердце разбивается из-за этой крошечной девочки.

– Нет, солнышко. Твоя мама просто… устала. Она спит. И ей нужен доктор, чтобы помочь проснуться. Понимаешь?

– А ты… будешь с ней?

– Конечно. Я никуда не уйду, никогда. Буду рядом с вами обеими. Всегда.

Алессио, наконец, подошёл к нам, его лицо искажалось одновременно тревогой и решимостью. Быстро коснувшись пальцем беспроводного наушника, он отдал короткий, чёткий приказ:

– Врача в кабинет немедленно!

Повернувшись к Рае, брат осторожно взял её на руки и прижал к себе.

– Твоя мама будет в порядке. – прошептал Алессио, гладя её по голове. – Мой старший брат позаботится о ней.

Девочка уткнулась лицом в его плечо и снова заплакала, её рыдания разрывали мне сердце на куски. Каждое всхлипывание, казалось, резало меня, как нож, оставляя след горькой и необратимой боли.

Я с благодарностью посмотрел на брата. Он всегда был рядом, поддерживал меня, даже когда я был неправ или вёл себя как полный идиот. И сейчас, в этот самый тяжёлый и страшный момент моей жизни, он снова был здесь, готовый помочь, подставить плечо, стать той опорой, что мне так нужна.

Как только Алессио с Раем ушли в коридор, в кабинет вошёл мужчина в белом халате, неся в руках медицинский чемоданчик. Его уверенные и быстрые действия произвели впечатление: он сразу оценил ситуацию, его движения были чёткими и профессиональными. Натянув перчатки и вытащив стетоскоп, он подошёл к Насте.

– Что произошло? – спросил док, сосредоточив внимание на её состоянии.

Я стиснул зубы, не отводя взгляд от его действий.

– Не знаю, когда я зашёл, она уже лежала на полу в крови.

Доктор кивнул и стал осматривать рану Насти, потом прощупал пульс, приложил стетоскоп к её груди.

– Пуля прошла навылет. – сказал он, обращаясь ко мне, в то же время ловко обрабатывая рану антисептиком и накладывая стерильную повязку. – К счастью, судя по всему, крупных сосудов не задето. Но есть риск внутреннего кровотечения и инфекции. Нам нужно в больницу. Необходимо сделать рентген и, возможно, операцию, чтобы очистить рану и убедиться, что нет осколков.

– Мы можем вернуться в Италию? Мой врач… – начал я, но доктор покачал головой, прерывая меня.

– Синьор, это слишком долго. Каждая минута на счету. У меня есть хороший знакомый, хирург, он работает в частной клинике. Всё сделает как надо. И, что не менее важно, не сообщит в полицию.

Я быстро обдумал все варианты, лихорадочно прокручивая в голове возможные сценарии. Выбор был очевиден. Здоровье и жизнь Насти были важнее любых проблем с Братвой. Мне было плевать, что они сделают, когда узнают, что Пахан и его сын мертвы, так же как и их небольшая армия. Я уничтожу каждого солдата, если понадобится, превращу их мир в ад. Но сначала я должен был позаботиться о Насте.

– Хорошо. – кивнул я. – Действуйте. Звоните своему другу. И побыстрее.

Мой взгляд упал на небольшой плед, небрежно брошенный на диван рядом с телом Игоря. Странное спокойствие охватило меня, когда я стянул его и осторожно накрыл им Настю. Затем, подхватив её на руки, я почувствовал, какое её тело лёгкое, хрупкое и беззащитное. Я прижал её к себе, чувствуя, как бьётся её сердце, слабый, но упорный ритм жизни.

Мы вышли из кабинета, оставив за собой следы крови и смерти, но в сердце моём горела единственная направляющая звезда – я должен защитить свою любимую. Мне и так понадобилось слишком много времени, чтобы добраться сюда, и я никогда не смогу забыть, что это чудовищное промедление могло стоить Насте жизни. Одно неверное решение – и я потерял бы её навсегда.

Глава 38. Доменико

Всю дорогу до больницы Настя лежала у меня на руках, её голова покоилась на моём плече, такая лёгкая, почти невесомая.

«Иисусе, только бы она выжила!» – эта мысль, как заевшая пластинка, навязчиво крутилась в моей голове, вытесняя всё остальное.

Я сильнее прижал Настю к своей груди, боясь, что она растворится, как дымка, оставив после себя лишь призрачную боль и зияющую пустоту. Её прерывистое, хриплое дыхание обжигало мою кожу сквозь тонкую