Прочь из моей головы (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна

– Э-э… Боюсь, для игр мой разум недостаточно лисий, – вывернулась я кое-как, и Арто явно впал в азарт:

– Ты боишься? Этот мальчишка тебе запретил? Ты чародейка? – вопросы посыпались как из мешка.

Мне страстно захотелось отодвинуться подальше, но по большому счёту прятаться тут было негде, так что я осталась на месте. Правда, пульс изрядно подскочил, и мир снова начал двоиться, точнее, слоиться, дополняя скудный интерьер пещеры живописно разбросанными потерянными душами. Их, кстати, оказалось куда как меньше, чем в резиденции Датура, что не могло не наводить на определённые мысли.

Например, о том, что вампиры несколько чистоплотнее чародеев и у себя дома никого не убивают.

«Или сжирают людей вместе с душами», – пронеслась в голове отнюдь не жизнеутверждающая мысль.

– Нет, Йен мне ничего не запрещал, – ответила я сначала на самый безопасный вопрос, потому что Арто продолжал пялиться. – Да, я чувствую себя не в своей тарелке, потому что не думала, что мы разделимся. И нет, я не чародейка, а медиум. Лантерн, если быть точнее.

Бесстрашное древнее существо отодвинулось от меня с такой скоростью, что я закашлялась от взметнувшейся пыли.

Прекрасно.

Теперь, похоже, мы действительно боимся друг друга.

Надо было взять с собой хотя бы телефон. Вряд ли здесь есть связь, но можно было бы скоротать время за играми… А если Йен и впрямь там застрянет на сутки? Что тогда делать? Предположим, воду я найду, вон, как снаружи льёт, да и сутки без еды – тоже не проблема, но вот спать на голых камнях, да ещё в присутствии вампира…

– А ведь ему наверняка это кажется кра-а-айне забавным, – буркнула я себе под нос по старой привычке болтать вслух с голосами в голове.

– Да-да, он такой, этот мальчишка, – согласился Арто с другого конца пещеры. – Много о себе мнит, всё ему потеха, – добавил он и быстро скосил на меня взгляд: – А ты принесла какую-нибудь потеху? Кино? Книги? Фейерверк? Карты? Ружьё?

Огнестрельное оружие явно было лишним в этом ряду, хотя… смотря как использовать, наверное. Тёте Гэб такая мысль явно пришлась бы по вкусу.

– Кому придёт в голову взять с собой хотя бы носовой платок, когда выходишь прогуляться вместе с Йеном? – вздохнула я. – Он кажется чертовски надёжным.

– Не верь, – авторитетно посоветовал Арто и снова подобрался поближе, осмелев. – Держи его подле, а в сердце не пускай. Съест и не заметит.

Я только фыркнула:

– Предупреждения немного запоздали. – И приставила палец себе к виску: – Он жил в моей голове пятнадцать лет, если не больше. А современные женщины любят головой, а не сердцем, знаешь ли.

– Я запомню, – серьёзно кивнул вампир и подпёр щёку ладонью. – Ты его женщина, да?

При воспоминании о том, как мы проснулись вместе, в лицо у меня бросилась кровь:

– Ну… что-то вроде того.

– Это он сказал или ты сама решила? – спросил Арто, не мигая. – Раньше у него была другая женщина. В сердце, в голове – везде.

– И, полагаю, не одна, – фыркнула я, не подавая виду, что меня задели его слова, но внутри царапнуло что-то, какое-то неприятное, трудноопределимое чувство. Не ревность, не обида, не зависть даже к тем, первым, кто узнал Йена раньше… а неустойчивость, что ли.

Да, точно.

Неустойчивость и неопределённость – сегодня он здесь, но завтра всё может решительно перемениться, а у меня нет ничего, чтобы предложить ему взамен. Да, возможно, какое-то время он пробудет рядом из чувства благодарности или из-за мимолётной симпатии, но в целом-то мы друг другу не ровня. И не потому что Йен – чародей, а я обычный человек по большому счёту, а потому что он – уникум, редкий талант, чей ум постоянно находится в поиске чего-то нового. Разработки, открытия, преодоление неодолимых по определению преград…

Мне же вполне достаточно ставки баристы в «Норе», стабильного дохода от блога и путешествий к морю один раз в год.

– Ты опечалена, – протянул Арто, снова обнаруживаясь у меня прямо под боком. От его перьев немного пахло дикой птицей и почему-то попкорном – запах площади перед кинотеатром, где сердобольные старушки прикармливают голубей. – Поиграем? В камешки, в лепестки?

«Надо отвлечься», – подумала я и, взвесив за и против, сдалась:

– Ну, если недолго и без ставок… Какие правила?

Как ни удивительно, игра мне даже понравилась. Суть состояла в том, чтобы вытаскивать из вазы камешки по очереди – кто соберёт больше одинаковых, тот и выиграл. На стороне Арто была фотографическая память, чутьё и способность за секунду переворошить всю ёмкость до самого дна, с такими-то ручищами. Я же бессовестно жульничала, заставляя потерянные души выталкивать нужные камни со дна, так что в итоге удовольствие получили все. Древний вампир – оттого, что в кои-то веки разок продул, наивный юный медиум в моём лице – от несправедливой победы. Потом Арто как-то уломал меня попозировать для портрета, причём сидела я в пальто, скромно застёгнутая на все пуговицы, а на стене потом появилась раскованная дама в стиле ню, и никак не получалось отделаться от мысли, что улыбка у неё чужая.

Время от времени пол начинал содрогаться, и с потолка сыпалась мелкая крошка – видимо, внизу шли переговоры.

А потом сияющая лестница вспыхнула ярче, и над ней медленно воспарил Йен. Вроде бы такой же, каким уходил, вот только рубашка была расстёгнута чуть ли не до пояса, и выражение лица казалось каким-то не таким…

– Ха! – весело вскинулся Арто, заметив его. – Уговорил? Раз цел, уговорил.

Глаза у Йена вспыхнули ярко-розовым.

– Разумеется, – протянул он и расхохотался, а потом резко оборвал смех. – Нет, но мы поговорили… Так хорошо поговорили… Ты ведь знаешь Ратху. С ней не бывает плохо.

– Когда слишком хорошо – тоже плохо, – не согласился Арто. – Что теперь? Пойдёшь?

Йен потёр лицо ладонями, словно пытаясь согнать улыбку.

– Да-а… Сейчас надо выспаться и восстановить силы. Но я загляну ещё перед судом, чтобы проложить путь. А сейчас… сейчас мы возвращаемся домой. Верно, моя сладкая?

У меня, кажется, рот открылся.

Чему точно учит работа в кофейне – мгновенно определять, пьян ли посетитель, даже если от него не пахнет, он складно говорит и не шатается.

Так вот, Йен совершенно точно был пьян.

– Слушай, герой, – вырвалось у меня. – А мы точно доберёмся нормально? Может, подождём немного, пока голова проветрится?

Он рассмеялся снова, уже не скрываясь и не сдерживаясь, а потом подскочил и сгрёб меня в охапку. От него исходил жар, который ощущался даже через слои одежды; на щеках проступил румянец – пятнами, как это всегда бывает у светлокожих от природы людей, глаза влажно блестели, а дыхание участилось.

А ещё – его окружал слабый аромат, телесный и сладкий, от которого кружилась голова, и всё тело словно бы окутывалось теплом.

– Это не хмель, – горячо выдохнул Йен мне в ухо и прихватил губами мочку. – Ратха сама как вино, она так заманивает людей… Но ты лучше, ты мне нужнее. Пойдём домой?

Он говорил и поглаживал меня по спине, снизу вверх, с усилием – так, что откуда-то изнутри поднималась волна трепета.

– Хорошо, пойдём, – кивнула я и опустила глаза. Видеть его таким было немного не по себе – слишком много напора, неприкрытой страсти, словно безадресной, беззаботно расточаемой в пространство. – Пока, Арто. Приятно было познакомиться.

– Ещё увидимся, – махнул вампир когтистой рукой и завернулся в крылья. Глаза горели как два круглых зелёных фонаря. – Возвращайся даже одна.

Под дождь мы вылетели как скоростной снаряд – в грозовое небо, ввысь, игнорируя выстроенную чарами лестницу. В первое мгновение нас обдало водой, во второе – мы уже целовались; он держал меня на весу одной рукой, легко, словно игрушку или котёнка, и всё было хорошо, просто чудесно до тех пор, пока я не отстранилась на секунду, чтобы убрать с лица прядь волос, которая лезла в рот.

– Тц, – цокнул языком Йен, грубо разворачивая мою голову обратно. – Не крутись.