Поединщик поневоле - Григорий Константинович Шаргородский

непонятно, как я сам бы поступил на его месте. Впрочем, сейчас меня беспокоило нечто совсем другое:

– А откуда бабки на ставку, подневольный ты наш?

– Помнишь ту ситуацию, когда я не смог дать тебе деньги на поиски Женьки? – издалека зашел Бисквит.

– Помню, и уже не раз говорил, что понимаю твою ситуацию.

– А вот я не понимаю, почему не могу помочь друзьям в беде! Поэтому посоветовался с умными гоблинами, и они нашли выход. Оказывается, если я отдаю в залог свою личную вещь, то деньги, которые получаю взамен, не являются полностью моими. Их нужно отдавать обратно. А заложенная вещь все еще принадлежит мне, и я ее как бы вовсе не продавал. Нет продажи – нет дохода, нет нарушения клятвы. Вот я на всякий случай и слепил на скорую руку пару безделушек, якобы для личного пользования.

Ага, я представляю, сколько стоят эти «безделушки» от такого мастера, как Бисквит.

– Ставка сделана от твоего имени, – продолжил пояснить орк. – Значит, выигрыш полностью твой. Свой залог я уже вернул.

Я покосился на кучу эльфийского серебра, стоимость которого попросту не способен оценить ни с первого, ни с десятого взгляда. Удивительно, но, несмотря на наличие в Женеве самых настоящих предсказателей, букмекеры по-прежнему цвели и пахли.

– А если бы меня убили? – с мягкой укоризной улыбнулся я другу.

– Думаешь, случись такое, меня волновали бы какие-то деньги? – почти неразборчиво прогудел орк и коротко всхрюкнул.

Блин, что-то и меня пробило на сентиментальность, поэтому я быстро сменил тему:

– Зеленый, тут столько бабла. Я просто не могу его принять, ведь это…

– Так, стоп! – вскинулся орк и ткнул в меня когтистым пальцем. – Больше ни слова. Ставка была сделана от твоего имени, и это твое серебро.

Для пущей убедительности он попытался сделать большими свои маленькие, глубоко сидящие в черепе глазки.

Ага, получается, если выигрыш мой, то отдавать его старейшинам не нужно.

– Ладно, – осторожно проговорил я, – думаю, мы найдем куда потратить мои деньги.

Я повторил попытку орка сделать выразительно большие глаза, и у меня это наверняка получилось намного лучше.

– Кстати, а где Иваныч?

– Он поговорит с тобой позже, через пару дней, когда ты остынешь.

– Да ладно, великий и ужасный Секатор опасается какого-то там хумана? – искренне поразился я такому раскладу.

– Не какого-то, а убийцу двух высших эльфов и обладателя самой мощной волшебной палочки в Женеве. Поверь, сейчас в этом городе тебя опасаются очень многие.

То, что сказал Бисквит, и удивляло, и напрягало. Получив полный контакт с сущностью Белого Шипа, я окончательно понял, что моя палочка, если использовать игровой сленг, это имба, но никак не чит. Перспективы огромны, но до их достижения пилить и пилить. По большому счету Шип является полуразумным инфохранилищем с огромным количеством схем разных плетений. Он даже может в бою оперативно подсунуть нужное решение, предупредить об угрозе, но драться мне придется самому, опираясь в основном на свои хилые силенки и умения. Да, я могу мгновенно узнать в подробностях схему запредельно убойного плетения, но связать необходимые цепочки рун в неразваливающийся конструкт у меня получится лет через сто усиленных тренировок. Упомянутые Бисквитом «очень многие» думают, что мне помогает душа древнего артефактора и дуэлянта, но это и близко не так. Придется вертеться как уж на сковородке и делать вид, что раньше я врал, а в палочке на самом деле живет душа тысячелетнего эльфа.

Орк притих, явно давая мне возможность обдумать ситуацию, но пронзительный звонок его телефона заставил нас двоих вздрогнуть. Бисквит удивленно уставился на экран, принял вызов и настороженно сказал:

– Привет, Ниса. Что-то случилось?

Крик девушки заставил орка отодвинуть телефон от уха, а потом, от греха подальше, протянуть его мне.

– Алло, – так же настороженно, как и мой друг, произнес я.

– Какое алло?! Сволочь! – заорала мне в ухо профессиональная певица, а голос у нее будь здоров. – Ты обманул меня! Знаешь, как я унижалась, чтобы прорваться к раздевалкам? И все без толку! Мерзавец! Между нами все кончено! Не звони мне больше!

Выплеснув накопившееся напряжение, девушка просто отключилась. Мы с Бисквитом ошарашенно посмотрели друг на друга и одновременно заржали. Нет, смеялись не над возмущением Нисы, просто наконец-то сумели расслабиться, и напряжение вырвалось нервным хохотом.

Эпилог

Я внял просьбе рассерженной дамы и не стал ей звонить. Просто через пару недель, когда все улеглось, проконсультировался со смотрителями русалок, а затем взял да и написал сообщение. В нем я заявил, что никогда не нарушаю данное мною слово, так что в любой момент готов повести ее, точнее, погрузить… блин, в общем, сопроводить в русалочий храм. Конечно, не настаиваю, и, если ее обида безмерно велика, она может отказаться или просто проигнорировать сообщение. Как говорится, была бы честь предложена.

Не отказалась и не проигнорировала. И вот мы плавно и ни фига не изящно выбираемся из шлюзовой камеры батискафа, вплотную подплывшего к затопленной барже. А из-за прозрачной стенки пассажирского отсека на нас пялится салатовая от страха, но при этом восторженная морда Бисквита. Орк решил совершить подвиг. Надеюсь, он сумеет дотерпеть до всплытия, не раскурочив в панике батискаф. Не хотелось бы добираться до поверхности своим ходом.

Я помог быстро осваивающейся в новой стихии девушке добраться до прорехи в борту затопленного судна. Рядом терлись два гоблина-смотрителя, одним своим видом внушая мне уверенность в успехе этой не совсем разумной затеи. Впрочем, русалки вели себя игриво и не особо нервничали, даже когда мы добрались до кучи с фальшивыми сокровищами. Меня подводные феи явно узнали, пытаясь подплыть поближе и даже коснуться. Ниса ревниво следила за такой реакцией, так что я широким жестом предложил ей напитать Живой силой уже явно разряженную раковину. Девушка быстро перекачала свою энергию, и артефакт запел с новой силой. Мелкие русалки внутри баржи засуетились, и я от греха подальше потянул Нису наружу. К восторгу младших сестер тут же присоединились их старшие подружки и устроили вокруг Нисы настоящий хоровод. Они чувствовали, чьей Живой силой была напитана их любимая игрушка. Я настороженно смотрел за всем этим со стороны, готовясь вмешаться в любой момент. И тут ко мне подплыла средних размеров русалка, почему-то полностью игнорировавшая Нису. Она приблизилась почти вплотную, вглядываясь мне в глаза. Я тоже настороженно замер, зависнув в толще воды и пытаясь высмотреть в непривычных чертах почти человеческого лица хоть что-то знакомое.

Внезапно русалка протянула руку к моему лицу и, спрятав острый коготь, провела пальчиком от верха маски