Гарри Поттер и Реликвии Смерти - Джоан Роулинг

— Дамблдор! Вы можете привести к нам Дамблдора?

— Не понял? — переспросил Файнис Найджелус.

— Портрет профессора Дамблдора — не могли бы вы привести его сюда, в ваш портрет?

Файнис Найджелус повернул голову в сторону, откуда исходил гаррин голос.

— Очевидно, не одни только муглерожденные — невежды, Поттер. Портреты Хогвартса могут общаться между собой, но они не могут путешествовать вне замка, за исключением визитов в их же портреты, висящие в других местах. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной, а после того, как вы здесь со мной обращаетесь, я могу вас заверить, что тоже не буду спешить с повторным визитом!

Слегка разочарованный, Гарри смотрел, как Файнис с удвоенной силой пытается уйти из портрета.

— Профессор Блэк, — сказала Гермиона, — не могли бы вы сказать нам только одну вещь, пожалуйста, когда в последний раз меч вынимали из его шкафчика? Прежде чем его вынула Джинни, я имею в виду?

Файнис раздраженно хрюкнул.

— Думаю, последний раз, когда я видел этот меч вне своего шкафчика — это было, когда профессор Дамблдор использовал его, чтобы разрубить кольцо.

Гермиона резко развернулась на месте и посмотрела на Гарри. Оба они не осмелились произнести в присутствии Файниса Найджелуса еще хоть слово. А тому наконец–то удалось нащупать выход.

— Ну, спокойной всем ночи, — слегка ядовито попрощался он и начал исчезать за краем рамы. Лишь край его шляпы оставался виден, когда Гарри внезапно крикнул.

— Погодите! А Снейпу вы рассказали, что видели это?

Файнис Найджелус просунул свою голову в повязке обратно в картину.

— У профессора Снейпа есть более важные вещи для размышления, чем многочисленные странности Альбуса Дамблдора. До свидания, Поттер!

И с этими словами он исчез окончательно, оставив позади себя лишь темный задник.

— Гарри! — закричала Гермиона.

— Я знаю! — закричал Гарри в ответ. Не в силах контролировать себя, он ударил кулаком по воздуху: это было больше, чем он осмеливался надеяться. Он расхаживал взад и вперед по палатке, чувствуя, что сейчас мог бы пробежать милю; даже голода он больше не ощущал. Гермиона запихивала портрет Файниса Найджелуса обратно в бисерную сумочку; защелкнув застежку, она отшвырнула сумочку в сторону и подняла сияющее лицо к Гарри.

— Меч может уничтожать Хоркруксы! Гоблинские клинки принимают лишь то, что их усиливает — Гарри, этот меч пропитан ядом василиска!

— И Дамблдор не отдал его мне, потому что он все еще был ему нужен, он хотел испробовать его на медальоне…

— …и он наверняка понял, что они не отдадут его тебе, если он включит его в свое завещание…

— …и поэтому он сделал копию…

— …и поместил подделку в стеклянный шкафчик…

— …а настоящий он оставил… где?

Они уставились друг на друга; Гарри чувствовал, что невидимый ответ висит где–то над ними, издевательски близко. Почему Дамблдор ему не рассказал? Или же он на самом деле рассказал, просто Гарри не осознал этого в тот момент?

— Думай! — прошептала Гермиона. — Думай! Где он мог его оставить?

— Не в Хогвартсе, — произнес Гарри, снова начав нарезать круги по палатке.

— Может, где–то в Хогсмиде? — предположила Гермиона.

— Воющая Хижина? — сказал Гарри. — Туда никто не ходит.

— Но Снейп знает, как туда попасть, не было ли это немного рискованно?

— Дамблдор доверял Снейпу, — напомнил ей Гарри.

— Не настолько, чтоб сказать ему, что он поменял мечи, — возразила Гермиона.

— Точно, ты права! — воскликнул Гарри; его настроение еще больше улучшилось при мысли, что Дамблдор все–таки имел некоторые сомнения, хотя и слабые, в отношении того, насколько можно доверять Снейпу. — Тогда, значит, он спрятал меч где–то за пределами Хогсмида? Как ты считаешь, Рон? Рон?

Гарри огляделся. В какой–то момент ему показалось, что Рон вышел из палатки, затем он понял, что Рон с каменным лицом лежит в тени нижней койки.

— О, вспомнили обо мне, да? — произнес он.

— Что?

Рон фыркнул, глядя снизу на верхнюю койку.

— Вы продолжайте. Не хочу портить вам веселье.

Ошеломленный, Гарри взглянул на Гермиону, ожидая поддержки, но она качала головой, явно столь же пораженная, как и он.

— В чем проблема? — поинтересовался Гарри.

— Проблема? Нет никакой проблемы, — ответил Рон, по–прежнему отказываясь смотреть на Гарри. — По крайней мере, с твоей точки зрения.

С брезента над их головами послышалось несколько «кап». Начался дождь.

— Ну, у тебя определенно проблема, — сказал Гарри. — Давай выкладывай.

Рон перекинул свои длинные ноги через край кровати и уселся. Лицо его было злобным, непохожим на обычное.

— Отлично, я ее выложу. Не рассчитывай, что я тут буду скакать по всей палатке из–за того, что нам теперь нужно найти еще одну чертову штуковину. Просто добавь ее к общему списку того, что ты не знаешь.

— Я не знаю? — повторил Гарри. — Я не знаю?

Кап, кап, кап: дождь все усиливался; он застучал по устланному листвой берегу вокруг них; из темноты до них донеслась дробь капель по воде реки. Ужас притушил гаррину радость: Гарри подозревал и боялся, что Рон думает в точности то, что он сейчас говорил.

— Не то чтобы я ненавидел такую жизнь, — сказал Рон, — ну ты знаешь, с раненой рукой, и когда нечего жрать, и задница каждую ночь отмерзает. Я только надеялся, понимаешь, после того, как мы отбегали так несколько недель, что мы чего–то достигнем.

— Рон, — сказала Гермиона, но настолько тихо, что Рон легко смог притвориться, что не расслышал ее голоса сквозь барабанную дробь, отбиваемую дождем на стенках палатки.

— Я думал, ты знал, на что подписывался, — проговорил Гарри.

— Ага, я тоже так думал.

— Так какая же часть всего этого не вписалась в твои ожидания? — поинтересовался Гарри. Злость пришла теперь ему на подмогу. — Ты предполагал, что мы будем жить в пятизвездочных отелях? Будем находить по Хоркруксу раз в два дня? Ты думал, что вернешься к мамочке на Рождество?

— Мы думали, что ты знаешь, что делаешь! — проорал Рон, вставая на ноги, и его слова пронзили Гарри подобно раскаленным ножам. — Мы думали, что Дамблдор рассказал тебе, что делать, мы думали, что у тебя есть настоящий план!

— Рон! — снова воскликнула Гермиона, и на сей раз ее голос был отчетливо слышен сквозь грохот дождя по крыше палатки, но он вновь ее проигнорировал.

— Что ж, жаль тебя разочаровывать, — сказал Гарри; голос его был абсолютно спокоен, несмотря на то, что сам себе он казался никчемным, недостойным. — Я был откровенен с тобой с самого начала, я рассказывал тебе все, что Дамблдор рассказывал мне. И, на случай если ты не заметил, мы нашли один Хоркрукс…