Дюна - Фрэнк Герберт

— К сожалению, нам придется прикончить вас на месте — мы не можем терять время, — сказал голос над ними.

Это тот, кто первый с нами заговорил, подумала Джессика. Значит, их здесь по крайней мере двое — один справа, другой слева.

— Сигнора хробоса шукарес хин манге ла рчагавас дой ми камавас на беспас рас хробас!

Это снова кричал тот, что справа.

Его слова показались Полю абракадаброй, но Джессика, благодаря бен-джессеритской выучке, распознала язык. Человек над ними говорил на чакобса, одном из древних охотничьих наречий, и говорил он, что, может быть, как раз этих чужеземцев они и разыскивают.

Стало неожиданно тихо, в наступившей тишине из-за скал выкатилось на небо круглое колесо — вторая луна, и вся долина осветилась призрачным голубоватым светом.

Со стороны выпукло вырисовавшихся скал послышались шорохи: сверху, справа, слева… Показались темные контуры, и вдруг сразу десятки человек вынырнули из теней.

Целая армия! У Поля защемило сердце.

Высокий мужчина, закутанный в бурнус, шагнул вперед и встал перед Джессикой. Его маска-фильтр была сдвинута на сторону — чтобы не мешала говорить. Матовый лунный свет позволял разглядеть окладистую бороду, но лицо и глаза скрывались под капюшоном.

— Кто встретился на нашем пути — джины, или люди? — спросил он.

Джессике послышалась легкая ирония в его голосе, и это позволило ей предположить, что они могут на что-то надеяться. Голос принадлежал человеку, привыкшему командовать, — тот самый голос, который обрушился на них из ночной тишины.

— Люди, люди, — отозвался его невидимый собеседник.

Джессика не увидела, а скорее представила себе нож, спрятанный в складках его джуббы. И очень пожалела, что у них с Полем нет щитов.

— Вы что, говорить не умеете? — спросил высокий.

Джессика царственно выпрямилась и заговорила с аристократическим небрежением, стараясь выглядеть как можно величественнее. К сожалению, у нее было еще недостаточно информации, чтобы точно классифицировать культурный уровень и все слабости говорившего.

— Кто вы, что как воры напали на нас в темноте?

Затененное капюшоном лицо сразу же напряглось, но затем постепенно расслабилось. Это говорило о многом — человек в бурнусе хорошо владел собой.

Поль чуть отодвинулся от матери, чтобы обеспечить себе свободу перемещения и заставить нападающих разделиться.

В ответ на движение Поля человек слегка повернул голову, подставив часть лица лунному свету. Джессика увидела острый нос, сверкнувший глаз — темный, совершенно темный, без намека на белок, массивный лоб и топорщащиеся усы.

— Детеныш вроде похож, — произнес он. — Если вы спасаетесь от Харконненов, то, возможно, вас примут здесь как друзей. Что скажешь, мальчик?

Самые разные версии пронеслись в мозгу Поля: Правда? Ловушка? Решать нужно было немедленно.

— Чего ради вы будете принимать тех, кто спасается от Харконненов?

— А, ребенок, который говорит и думает как мужчина. Ну что ж, мой юный вали, я тот, кто не платит долга воды Харконненам. Потому-то я и могу принимать тех, кого они преследуют.

Он знает, кто мы. По его тону понятно, что он чего-то недоговаривает.

— Я — Стилгар, вольнаиб. Может, теперь ты перестанешь таиться, мальчик?

Да, тот самый голос, подумал Поль. И он вспомнил военный совет и человека, пришедшего за телом убитого Харконненами друга.

— Я знаю тебя, Стилгар. Я был вместе с отцом на совете, когда ты пришел за водой одного из своих. Ты ушел тогда с одним из наших людей, Дунканом Айдахо, — обмен друзьями.

— Ваш Айдахо нас бросил. И вернулся к своему герцогу.

Джессика уловила легкое презрение в голосе Стилгара и приготовилась к нападению.

Из-за. скалы над ними раздался голос:

— Мы попусту тратим здесь время, Стилгар.

— Это сын герцога, — рявкнул в ответ человек в бурнусе. — Это и есть тот самый, кого Лит приказал нам найти.

— Да он же еще молокосос…

— Герцог был настоящим мужчиной, а этот мальчик знает, как пользоваться пружинным билом. Он не побоялся перейти дорогу шай-хулуду.

Джессика поняла, что ей в разговоре не придается никакого значения. Похоже, ей приговор уже вынесен.

— У нас нет времени проводить испытание, — запротестовал голос сверху.

— А вдруг он окажется Лизан аль-Гаибом? — резко возразил Стилгар.

Он ждет исполнения предсказания! догадалась Джессика.

— А женщина? — продолжал настаивать голос.

Джессика снова изготовилась к защите. В невидимом голосе звучала смерть.

— Женщина тоже, — отрезал Стилгар. — И ее вода.

— Тебе известен закон. Тот, кто не умеет жить в пустыне…

— Успокойся. Времена переменились.

— Это что, тоже Лит приказал?

— Ты слышал голос чилаги, Джамис. Зачем ты давишь на меня?

Чилага! Теперь Джессика все поняла: на языке ильма и фикха чилага значит летучая мышь, маленькое крылатое млекопитающее. Голос чилаги — так вот как они получили приказ отыскать Поля и ее!

— Я просто напоминаю тебе про твой долг, друг Стилгар, — прозвучал голос сверху.

— Мой долг — заботиться, чтобы наш род был сильным. Это мой единственный долг. И я не нуждаюсь в том, чтобы кто-нибудь мне о нем напоминал. Меня интересует этот мальчик-мужчина. Смотри, какой он мясистый! Он жил там, где много воды. Он жил далеко отсюда, под другим солнцем. У него нет глаз айбада. И тем не менее он ни словами, ни делами не похож на слабосильных людей из долин. Ни он, ни его отец. Как такое возможно?

— Мы не можем стоять и препираться здесь целую ночь. Если патруль…

— Я не хочу повторять тебе еще раз, Джамис, чтобы ты успокоился, — отрезал Стилгар.

Человек наверху замолчал, но Джессика слышала, как он двинулся вперед, перепрыгнул через расщелину и начал осторожно спускаться в долину слева от них.

— Голос чилаги сказал, что нам было бы полезно спасти вас обоих. Я вижу, что этот мальчик-мужчина может нам пригодиться: он молод и в состоянии выучиться. Но что нам в тебе, женщина? — Стилгар в упор посмотрел на Джессику.

Я классифицировала его голос и тип. Теперь я Могла бы управлять им с помощью Голоса, но… он сильный человек — возможно, для нас лучше не притуплять его разум, а предоставить ему полную свободу действий. Ладно, там будет видно…

— Я — мать этого мальчика. Его сила, которой вы так восхищаетесь, в какой-то мере результат моей выучки.

— Сила женщины может быть безгранична, — ответил Стилгар. — Это, несомненно, справедливо для Преподобной Матери. Ты не Преподобная Мать?

Джессика мгновенно обдумывала соблазнительные выгоды своего ответа, но потом честно призналась:

— Нет.

— Ты обучена правилам жизни в пустыне?

— Нет, но многие считают мою выучку весьма ценной.

— У нас свои представления о ценности.

— Каждый человек вправе иметь собственное мнение.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Видишь ли, женщина, мы не можем сейчас терять время, чтобы проверить тебя. Нам не хотелось бы подставлять себя под удар из-за твоей тени. Я возьму мальчика-мужчину, твоего сына, и обеспечу ему неприкосновенность и покровительство в своем сиче. Но ты, женщина… не подумай, что я имею что-то против тебя лично — но существует закон, Ист-исла, и он превыше всего. Понятно?

Поль вышел на полшага вперед:

— О чем это ты говоришь?

Стилгар мельком взглянул на него и снова обратился к Джессике:

— Поскольку ты не всосала правила жизни Ъ пустыни с молоком матери, ты можешь обречь целый род на гибель. Таков закон, мы не можем волочить за собой бесполезную…

Вначале могло показаться, что Джессика теряет сознание — она вдруг стала мешком оседать на землю. Обморок от испуга — это вполне естественно для слабого пришельца из другого мира, поэтому реакция ее собеседника была несколько замедленной. Джессике потребовалось всего одно мгновение, чтобы распознать опасность — в незнакомой обстановке опасность тоже всегда облекается в незнакомые формы. Она начала падать, когда увидела, как приподнимается правое плечо Стилгара, чтобы извлечь спрятанное в складках плаща оружие. Резкий разворот, всплеск гибких рук, мелькание взметнувшейся джуббы — и вот она уже стоит спиной к скале, прикрывая себя беспомощным бородатым великаном.

При первом же движении матери Поль отступил на два шага назад. Когда она перешла в атаку, он сразу нырнул в тень. На его пути возник еще один бородатый человек — он стоял в боевой стойке: ноги чуть согнуты, в руке блестит металл. Резким выпадом Поль ударил бородача под дых, рубанул его ладонью по шее и, пока тот падал, выхватил у него оружие.