Обещание - Люси Даймонд

предлагали друг другу попробовать, и о ее теле, которое было так близко к нему, о запахе ее кокосового шампуня. «У меня ужасное чувство, что я, возможно, опозорилась прошлой ночью — это все коктейли виноваты!» — на следующее утро написала Лидия, и он мучился над ответом, желая быть остроумным и очаровательным, но в конечном счете почувствовал, что должен держаться на расстоянии. «Отличная ночь!» — вот и все, что он в итоге написал. Мягко и ничего особенного. Больше она не писала.

Тем не менее сейчас у него, по крайней мере, был повод с ней связаться, вот он — завернутый в блестящую фольгу. «У меня есть кое-что для Джемаймы, — написал он. — Если ты работаешь, могу я завезти это в магазин?»

Вскоре Лидия ответила: «Неделя отдыха! Ты мог бы завезти это в квартиру?» — и затем добавила свой адрес. И вот он здесь, припарковался у ее дома и подошел к парадной двери. Подняв руку и нажав на звонок, он понял, как колотится его сердце. Была ли это настолько хорошая идея, какой она казалась тогда, когда он стоял перед полками с кондитерскими изделиями? Откроет ли Лидия дверь, взглянет ли на пасхальное яйцо в его руках или бросит на него взгляд, говорящий: «Я вижу тебя насквозь, приятель»? Честно говоря, он никогда не умел делать по-настоящему бесстрастное лицо.

— Это Дэн, — сказал он, когда услышал ее голос по внутренней связи.

Зажужжал дверной механизм, и он смог открыть дверь и войти. Она сказала, что ее квартира на втором этаже, поэтому он поднялся по лестнице с шоколадом в руке. Когда он добрался до лестничной площадки, она стояла в проеме открытой двери, одетая в красное платье с рисунком в виде синих райских птиц, с волосами, собранными в два кольца по бокам головы. Этот стиль навел его на мысль о принцессе Лее, что само по себе было слегка эротично.

— Привет, — сказала Лидия. Он заметил, что ее ноги были босыми, ногти на ногах выкрашены в пастельно-голубой цвет. — Зайдешь?

— Э-э… — Он заколебался, поднимая пасхальное яйцо. — Я просто хотел… — Почему он отказывается от приглашения? — Да, пожалуй, — сказал он, когда к нему подбежал маленький пират с повязкой на глазу и щетинистой бородой. Предположительно, Джемайма. Он заметил, что ее вздернутый носик похож на носик Би.

— Привет, — сказал он. — Я имею в виду… Разрази меня гром, кто, во имя Дэви Джонса, этот ужасный пират?

Она с внушительной угрозой подняла изогнутую пенопластовую саблю; вылитая дочь Патрика, с жестким взглядом и взмахом темных ресниц. Эта мысль заставила его почувствовать себя странно.

— Арррр! — прорычала она.

— Джемайма сегодня собирается на вечеринку, — объяснила Лидия. — Подвинься, любимая, позволь Дэну войти в дверь. И присмотри за этой саблей, будь добра — я не хочу, чтобы ты кого-нибудь зарезала, не говоря уже о том, кто пришел с подарком.

Единственный видимый глаз Джемаймы немедленно загорелся.

— Вопрос: кто-то сказал… подарок? — уточнила она.

— Знаешь, я думаю, да, — ответил Дэн, обнаружив, что с трудом сохраняет невозмутимое выражение лица. На первый взгляд эта его новая племянница была довольно очаровательна. Он протянул на ладони пасхальное яйцо, словно искушая пони куском сахара.

Взгляд Джемаймы переместился с пасхального яйца на мать, затем снова на Дэна.

— Это мне? — уточнила она, переминаясь с ноги на ногу.

— На завтра, — сказала Лидия. — От… — Она заколебалась, поймала взгляд Дэна и добавила: — От дяди Дэна.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — воскликнула Джемайма, подпрыгивая на месте. Затем она остановилась и подозрительно перевела взгляд с Дэна на маму. — Подожди. Вопрос: он твой новый парень или что-то в этом роде?

Дэн чуть не поперхнулся от такого неожиданного вопроса.

— Нет! — покраснев, сказала Лидия.

— Нет, — хрипло согласился Дэн, надеясь, что лицо не выдает его чувств.

— Хм, — протянула Джемайма, явно не убежденная их ответами. — А вот Дилан в школе говорит, что его мама всегда приводит дядей, а потом они оказываются ее парнями. — Она взмахнула саблей, развернулась и пошла прочь по коридору. — В любом случае пока, — крикнула она через плечо. — Спасибо тебе!

Лидия откашлялась и закатила глаза.

— Извини. Она слишком взволнована вечеринкой и выпендривается. Эмм-м, я предлагала тебе кофе? — Она поднесла руку к лицу. — Совсем разволновалась. Почему дети так смущают?

Дэн рассмеялся.

— Я думаю, это указано в спецификации обязанностей родителей. Пожалуйста, кофе — это великолепно.

Он последовал за ней по узкому коридору, выкрашенному в ярко-розовый цвет и увешанному фотографиями Лидии и Джемаймы, а также украшенному плакатом «Лего Бэтмен» и несколькими размазанными отпечатками пальцев. Через открытую дверь слева Дэн увидел уютную гостиную с нефритово-зелеными обоями с узором из пальмовых листьев, книжным шкафом, набитым книгами в мягких обложках, и темно-фиолетовым диваном, заваленным подушками. Один стол занимали швейная машинка и стопки ткани вместе со старомодной коробкой с шитьем, немного похожей на мамину. Дальше была маленькая современная кухня с гравюрами и открытками на стенах, растениями на подоконнике и сладким, тяжелым запахом сиропа.

— Извини за беспорядок. Мы готовили оладьи, — сказала Лидия, махнув рукой на кучу посуды у раковины. Рядом на жестяной банке остывал поднос с овсяными оладьями карамельного цвета. — Хочешь попробовать? Они немного липкие. Между нами говоря, я думаю, моя помощница немного переборщила с золотистым сиропом.

— Да, пожалуйста, — сказал он, обводя взглядом стены. Некоторые вещи там, наверху, показались ему странными — зачем вешать на стену старые портновские выкройки? Это его озадачило, но другие предметы рассказывали свои истории: свидетельство о хорошем правописании на холодильнике; старые черно-белые свадебные фотографии, предположительно родителей Лидии; и большая карта Сиднея с небольшим рукописным списком в рамке рядом с ним. «Любимые места, куда можно сходить с Лидди», — с любопытством прочитал он. «Пляж Бронте. Кафе Мерфи. Нитки Рози…»

— Значит, ты оправился после прошлой субботы, — сказала Лидия, разрезая оладьи на прямоугольники.

Дэн отвернулся от списка, чувствуя себя, как на допросе.

— Да, почти, — признался он. — Шестичасовой срочный звонок от одного из жильцов Патрика на следующее утро оказался довольно отрезвляющим.

— О нет, какой кошмар! — сочувственно улыбнулась она и положила на тарелку четыре оладьи. — Вот, заправляйся. Я приготовлю кофе. Значит, такое