Обещание - Люси Даймонд

свое отражение в зеркале в прихожей, он почувствовал неловкость из-за того, что надел пальто Патрика, как будто его могли уличить и отчитать за это. Он снова снял его и осторожно повесил обратно на вешалку, гадая, как долго Зои будет держать его там. Предположительно часть гардероба Патрика все еще была забита его рубашками и пиджаками, а ящики в комоде были заполнены его футболками, джинсами, носками и брюками. Когда нужно принять решение и выбросить его вещи? Он задумался. Это, безусловно, должно помочь закрыть и принять свершившееся, но в то же время избавление от вещей было таким окончательным; огромное избавление. Возможно, Зои пугал масштаб этой операции, подумал он, проходя через кухню и направляясь в сарай. Может ли он помочь ей в этом? Он решил, что проверит почву, сделав предварительное предложение, скажет, что это может быть такая рутинная работа, которую очень трудно начать в одиночку.

Отперев садовый сарай, он вытащил пыльную, покрытую кружевной паутиной газонокосилку, затем отыскал удлинитель и подключил его. С тех пор как он был здесь в последний раз, в саду за домом наступила весна: по краям расцвели белые тюльпаны, а с магнолии осыпались мятые цветы в форме звезд. Голубое небо над головой было разорвано следами от самолетов, воздух был теплым и сладко пахнущим, как благословение. Утро среды, и вот он здесь, на улице, стрижет газон, солнце светит ему в лицо, и вокруг него поднимается запах скошенной травы. Чуть больше чем через месяц он снова устроится в своем офисе и, вероятно, даже перестанет замечать погоду, если не считать тех моментов, когда каждый день будет ходить — до метро и обратно.

Сад был не настолько велик, чтобы это заняло много времени, но Дэн тщательно поработал над ним, а потом очистил и заточил лезвия, прежде чем вернуть косилку в сарай. «И что теперь?» — поинтересовался он, наматывая удлинитель на катушку. Он вернулся внутрь, все еще наполовину ожидая услышать крики детей или увидеть Зои, встревоженным призраком бродящую вокруг. Он не мог не заметить снова, какой неряшливой была кухня в эти дни, какие здесь чувствовались запустение и печаль. Комнате не помешало бы немного свежей краски и весенней чистоты, просто чтобы поднять всем настроение. Затем он подумал о том, как он преобразил дом на Уайтклифф-роуд с помощью нескольких банок эмульсии и лака, и подумал: «Ну, я мог бы сделать то же самое для Зои, не так ли?» Он легко мог бы украсить это место, сделать приятный сюрприз к ее возвращению…

Идея набирала обороты, как машина, у которой переключили передачу. Посмотрим правде в глаза, она еще даже не убрала пальто Патрика в прихожей, сказал он себе, так что покраска и украшения вряд ли были для нее сейчас в приоритете. В то время как в его распоряжении было несколько дней, и поэтому… Он расхаживал по комнате, чувствуя, как его лихорадит от всех его добрых намерений. Должен ли он?

Его взгляд упал на грязные плинтусы, царапины и потертости на стенах, жирные следы, которые остались с тех пор, как Гейб в выходные швырнул в брата яичницу. Он представил, как Зои возвращается домой из своей поездки и ахает, входя в чистую, светлую кухню. Как бы она была счастлива, как благодарна! Еще одна вещь, о которой ей больше не нужно будет думать, потому что он пришел первым и сделал это за нее.

Это было несложно. Конечно, он это сделает. Насвистывая про себя, Дэн схватил ключи от машины, планируя сразу же отправиться в ближайший хозяйственный магазин, но тут зазвонил телефон. «Ребекка» — было написано на экране, и он почувствовал, как внутри все сжалось. Ах, это почти наверняка будет неприятный разговор. Или нет? Может, она звонит, чтобы пресмыкаться, сгорая от стыда. Он представил, как она хнычет: «Пожалуйста, не говори Рори, умоляю!» Так ведь может быть, верно?

Он прислонился к стене в холле, глубоко вздохнул и ответил на звонок:

— Алло?

— Дэнни, какого хрена? — начала она. В голосе звучала скорее ярость, чем унижение. — Я пыталась придумать, как ответить на твое неприятное сообщение в «Фейсбуке», но сегодня просто подумала, что мне нужно поговорить с тобой и выяснить, о чем, черт возьми, ты говоришь. Ты был зол? У тебя нервный срыв? Я имею в виду, в чем твоя проблема?

Ее голос звучал в ухе очень громко, с пронзительными интонациями, знакомыми ему по последним дням их брака, и он вспомнил их спор в тапас-баре[43] в Ноттинг-Хилле, который закончился тем, что она бросила салфетку и закричала: «Я так больше не могу!»

— В чем моя проблема? — повторил Дэн, пытаясь взбодриться. Не будучи по натуре воинственным человеком, он, тем не менее, на этот раз был уверен в своей правоте. «Это она не права, — сказал голос в его голове. — Она сама навлекла это на себя». — Моя проблема в том, что ты изменяла мне с моим братом, Бекс. — «Ты и все остальные женщины, судя по всему». — Он мне сказал. Так что, если у кого-то и есть проблемы…

Она издала презрительное фырканье и обрушилась на него.

— Ты ханжа и придурок. Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я никогда не изменяла тебе с твоим братом. Мне вообще не нравился твой брат. Вот — я это сделала. Отшлепала мертвеца. Извини, но это правда. И НИЧЕГО НЕ БЫЛО, ясно, потому что я была замужем за тобой. Называй меня как хочешь, но я никогда не изменяла тебе. Никогда.

К концу этой небольшой речи она практически кричала, но Дэн подавил слабый укол сомнения и укрепил свою решимость. А что еще она могла сказать?

— Патрик мне рассказал, — холодно повторил он.

— Тогда давай послушаем, — сказала она. — Что он тебе рассказал? Я действительно люблю хорошие истории. Какую-нибудь классическую фантастику. Немного фантазии. Подождите — никаких спойлеров, дай мне угадать. Так что… я заигрывала с ним или что-то в этом роде. Он мне понравился, и я с ним переспала. Я права? Он тебе так сказал? — Она рассмеялась, но это был резкий и недобрый, неприятный звук. — И ты ему поверил. Что ж, прекрасно. Очень любезно с твоей стороны.

— Он сказал… — яростная самоуверенность Ребекки обезоруживала; она выбила почву у него из-под ног. — Да,