Обещание - Люси Даймонд

Несколько коктейлей спустя кто-то достал микрофон и начал сеанс караоке, от чего Дэн обычно съеживался и прятался — и тут, к его изумлению, когда Лидия сказала: «Кстати, я записала нас для дуэта „Острова в потоке“ или „Не разбивай мне сердце“, что ты предпочитаешь?», он даже не сбежал, бросая извинения через плечо. Должно быть, он уже был наполовину пьян, или, по крайней мере, у него кружилась голова от атмосферы, — потому что вместо этого он обнаружил, что отвечает: «Кенни и Долли[41], КОНЕЧНО». А затем, когда подошла их очередь, он, ужасно фальшивя, проревел песню, что вызвало бурю аплодисментов, а также нервную дрожь у тех, кто действительно любил музыку.

После этого были еще напитки — к этому времени они уже наугад тыкали в коктейльную карту бара вместо того, чтобы тщательно ее изучать, — потом последовали новые танцы, и Дэну внезапно пришло в голову, что он счастлив. Что он впервые за несколько месяцев чувствует себя легким и свободным, как будто оставил все свои заботы и проблемы у двери «У Люсинды», когда вошел.

— Я отлично провожу время! — прокричал Дэн на ухо Лидии, когда какой-то дискотечный трек подошел к концу и они остановились на танцполе, чтобы перевести дух.

— Я тоже! — крикнула она в ответ. Ее щеки раскраснелись, тушь размазалась вокруг глаз. — Может, выпьем еще по стаканчику?

— Черт возьми, да!

«Он тоже мог бы так жить, — потрясенно думал он, стоя в очереди за выпивкой. — В его жизни могли бы постоянно присутствовать краски, музыка и танцы, если бы он этого захотел. Если бы снова допустил в свою жизнь все эти вещи». Эта идея была освобождающей. Захватывающей. Заманчивой.

— Знаешь, я собираюсь изменить свою жизнь, — пьяно признался он Лидии, пока они ждали в толпе. — Я действительно собираюсь это сделать.

— Вашу жену? Я не знала, что вы женаты, — крикнула она в ответ.

— Мою жизнь! — крикнул он, когда две женщины на сцене, орущие караоке-версию «Богемской рапсодии», как раз добрались до конца песни. — Я собираюсь изменить свою жизнь!

Он крикнул громче, чем хотел, к нему повернулись головы, затем мужчина со стрижеными седыми волосами у стойки бара боднул кулаком воздух и крикнул ему: «Да, детка!», а женщина в украшенной драгоценными камнями накидке справа от него приветственно прокричала: «Сделай это!», и все засмеялись.

Жизнерадостность Дэна продолжала сиять вокруг него — он чувствовал себя непобедимым, не мог перестать улыбаться — вплоть до того момента, когда, выходя из туалета, столкнулся с Джонатаном.

— Не вздумай морочить ей голову, понял? — сказал он с приятным выражением лица, но в его голосе и глазах читалось явное предупреждение.

Дэн был выбит из своего счастливого настроения, как будто его подставили.

— Что? Я и не думал, — сказал он, опешив.

Джонатан сделал шаг навстречу Дэну и навис над ним; он был на добрых два дюйма выше и шириной с дверь сарая.

— Эта девушка дорога мне, ясно? Я не хочу переть напролом, но у нее были трудные времена. Полагаю, благодаря твоему братцу.

Весь ветер покинул паруса Дэна.

— Это так. Хотя…

— Я обещал ее матери. Если разобьешь ей сердце, будешь иметь дело со мной. Понял?

— Понял! Но…

— Вот и хорошо.

Он прошел мимо Дэна к паре парней в футболках для регби, снова плавно переключившись на роль радушного хозяина.

— Боб! Алекс! Что вы так долго, жирные ублюдки? — заорал он.

Дэн ускользнул, чувствуя себя пристыженным, как будто вокруг него действительно лопнул пузырь. Похоже, пришло время уходить. Джонатан, без сомнения, только защищал свою крестницу, но Дэн чувствовал, что в любом случае рискует злоупотребить гостеприимством. Он нашел Лидию на танцполе с парой пожилых женщин и подошел к ней.

— Я собираюсь уходить, — сказал он. — Спасибо за…

— Уходите? — перебила его Лидия. — Уже? Останьтесь и потанцуйте, Дэн!

— Да, Дэн, — эхом отозвалась одна из женщин. На ней был парик в стиле Клеопатры, который слегка съехал набок. — Останься и потанцуй!

— Мне лучше… — Он оглянулся, увидел, что Джонатан смотрит на него, и почувствовал укол раздражения. «Ладно, ухожу», — подумал он. — Нет, я должен уйти, — сказал он Лидии. — Спасибо, что пригласили меня, я так здорово провел вечер.

— Да, я тоже, — сказала она и потащила его с танцпола в более тихий уголок. — Я рада, что мы это сделали.

— Я тоже, — ответил он и заколебался, больше не спеша уходить. Она стояла прямо перед ним, ее прическа растрепалась после танцев, макияж немного поплыл, но она сияла. У нее на щеках были ямочки, и она улыбалась. Он понял, что хочет обнять ее и поцеловать, но это была почти наверняка ужасная идея. Не в последнюю очередь потому, что Джонатан мог в любой момент появиться у него за спиной и оттащить его за шиворот. — Лидия, я… — начал он, не зная, что сказать. Он был очарован ею. «Головокружение. Чувствовал ли Патрик то же самое?» Он задумался, но в следующее мгновение пожалел о своем вопросе. «Не думай о нем».

Она обняла его за талию, и он почувствовал кокосовый аромат, исходящий от ее волос.

— Ты мне действительно нравишься, Дэн, — сказала она. — Я рада, что мы встретились.

— Да, — хрипло сказал он.

Он не должен целовать ее. Не должен. Она была пьяна, и поцелуи только бы все запутали, еще больше все усложнили. «Не целуй ее», — в отчаянии приказал он себе, хотя чувствовал, что наклоняется к ней, пристально глядя на ее губы.

«ДЕСЯТЬ!» — раздался крик, и они снова отпрянули друг от друга. «ДЕВЯТЬ! ВОСЕМЬ!»

— Что происходит? — моргая, спросил Дэн.

Чары рассеялись. Музыку выключили, вокруг Джонатана собралась толпа.

«СЕМЬ!»

— Обратный отсчет дня рождения, — пояснила Лидия, высвобождая руки. — ШЕСТЬ! — крикнула она. — На самом деле день рождения у него — ПЯТЬ! — завтра. ЧЕТЫРЕ!

«ТРИ! ДВА! ОДИН! — завопила толпа. — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!»

Кто-то принес торт с зажженными свечами, мужчина в серебряной ковбойской шляпе сел за пианино и сыграл громовую версию «С днем рождения», которую все подхватили.