Пуговицы - Ида Мартин

убедиться, что все позади. В полиции просили повременить, но это было выше моих сил. Тут и чувство облегчения, и одновременно вины, хотя я точно знала, что сделала для нее все, зависящее от меня.

– А почему просили повременить?

– Что? – Тамара Андреевна будто очнулась.

– Вы сказали, что в полиции просили повременить с похоронами.

– Да… Ну, там ерунда какая-то. Процедура опознания затянулась из-за времени и изуродованного лица. Я им сказала, какое там лицо, когда она полгода пролежала? Чего тянуть? Там и без кислоты кожи толком не осталось.

– Какой кислоты? – Я насторожилась.

– Все-все. – Она замахала на меня руками. – Не хочу об этом вспоминать. И так теперь никакой работы. Принеси, пожалуйста, еще воды.

Она полезла в сумочку и достала таблетки.

– Сердце разболелось.

В коридоре послышался топот ног и жизнерадостный Женечкин голос:

– Микки еще здесь?

Забежал в кабинет и, подскочив ко мне, вытянул ладонь. На ней лежала маленькая розовая пуговица.

– Смотри, что я нашел. Ты говорила, что собираешь.

– Разве? – Я взяла ее. – Спасибо.

– Мама, тебе плохо? – Женечка заметил, как мать пьет таблетку, и посмотрел на меня: – Это ты ее расстроила?

– Нет-нет, Маша тут ни при чем, – заверила Тамара Андреевна. – Мне сейчас позвонили, сообщили о смерти одной знакомой, а Маша меня поддержала.

Было ясно, что наш разговор окончен. Я встала.

– Как Лиза себя чувствует? – поинтересовалась она напоследок.

– Вроде неплохо. Собираюсь к ней на следующей неделе. Надеюсь, что до Нового года выпишут.

– Передавай ей от меня привет.

– Обязательно.

– А Сеня как?

– Липатов? А что с ним?

– Ты не знаешь? – удивилась директриса. – Ну ладно-ладно. Беги! Это я так просто. Дедушке тоже привет передавай.

– Пока! – крикнул Женечка мне вслед. – Хорошего дня.

Глава 24

Заходить домой, чтобы переодеться, я не стала, слишком уж подмывало поскорее рассказать все Томашу.

– Ты не поверишь! – Я ворвалась к нему в квартиру морозным вихрем и, уворачиваясь от поцелуев, с порога выпалила: – На самом деле Женечка – Надин брат. Только это секрет. Наверное.

Слава отступил от меня.

– Тебе приснился сон?

– Тамара рассказала. Надя с матерью его в помойку выкинули, а она спасла. Моя Яга помогла ей подделать документы. Представляешь?!

– Ты раздеваться будешь? – Он недоверчиво улыбался, словно я выдумывала что-то на ходу.

Скинув куртку и ботинки, я влетела в комнату и принялась ходить из стороны в сторону. Во мне все бурлило.

– Поразительно! Сама я никогда до такого не додумалась бы. И никогда не нашла бы объяснений. Теперь понятно, о каком мальчике твердила Лидия Михайловна. Теперь все понятно. Именно этим они шантажировали директрису, чтобы она выполняла все их требования. И квартиру им предоставила, и школу, и меня собиралась выгнать.

Стоя в дверях, Слава спокойно наблюдал за моими метаниями. На нем был серый спортивный костюм, очень похожий на мой, будто мы были членами одной спортивной команды. А лицо очень красивое, но ровное, манекенское, как бывало, когда он старательно держал себя в руках.

– Ты знал об этом? Знал и молчал?!

– Нет. Не знал.

– Тогда почему ни капельки не удивлен?

– Удивлен. Но мне казалось, мы договорились больше не обсуждать Надю и все, что с ней связано.

– Сейчас все изменилось! Это же потрясающая информация. Мне нужно ее осмыслить, переварить…

– Зачем?

– Затем, что, когда есть ясность, туман рассеивается и дестрой отступает.

– Я тебя ждал все утро совсем не для этого! – Он негодующе нахмурился.

– Я не собиралась. Это случайно вышло. Из «Пуговиц» позвонили при мне… Ах да, я же не сказала: Лидия Михайловна умерла.

– Та-а-ак, – протянул Слава настороженно. – Что-то еще?

– Да, много всего. Голова вот такая. – Я широко раскинула руки. – Нужно все разложить по полочкам. Уже столько всего прояснилось, у меня такое чувство, что мы всего в одном шаге от разгадки.

– Разгадки чего?

– Надиного убийства, конечно.

Томаш быстро пересек разделяющее нас расстояние, резко обхватил меня и рывком усадил рядом с собой на диван, продолжая одной рукой удерживать за запястья обеих рук, второй погладил по голове, словно я буйнопомешанная.

– Ну что опять такое? – Голос его звучал скорее расстроенно, чем раздраженно. – Все же было хорошо. Ты так прекрасно держалась.

– Перестань! – Я встряхнула волосами. – Ты не слышал, что я сказала?

– Я отказываюсь это слушать. Посмотри на меня! – Он повернул мою голову так, что наши глаза оказались на одном уровне. – Ты такая красивая, Микки! Так бы всю жизнь на тебя смотрел и смотрел. Давай не будем портить этот день. Пусть здесь не будет больше ничего, кроме нас с тобой. Хорошо?

– Да-да, конечно. – Я прикрыла глаза, добросовестно отвечая на его поцелуи.

Целых двадцать лет Тамара Андреевна и Яга жили в страхе, что все вскроется. Даже если Надя и не имела отношения к смерти моей бабки, менее опасной она от этого не стала. Вспомнив, с какой неприязнью директриса о ней говорила, можно представить, какое облегчение она испытала, узнав о ее смерти. Она торопилась похоронить ее и забыть как страшный сон. Лидия Михайловна, хотя оставалась Женечкиной биологической матерью, в силу своего физического состояния уже не представляла почти никакой опасности. Но о какой кислоте говорила Тамара Андреевна? Я и не обратила бы на это внимания, если бы ее как-то не упоминал Томаш… Что Надя хотела облить меня кислотой и еще… что у Светки, ее подельницы из «Пуговиц», по словам Марго, лицо было похоже на оплавленный воск, потому что ее облила кислотой жена любовника. Это воспоминание заставило вздрогнуть.

– Микки, – прошептал Томаш на ухо. – Ты не здесь?

– В смысле? Здесь, конечно. – Я открыла глаза.

Моя олимпийка валялась на полу. Я действительно не заметила, как это произошло.

Его палец прочертил линию от лба по носу и остановился у меня на губах.

– Кто скажет еще слово, делает домашку за двоих на следующей неделе.

Несколько следующих минут я старательно пыталась расслабиться и с чувством откликаться на его настойчивую нежность. Но, когда он полез под футболку, не выдержала:

– Пусть я проиграла, но ты должен со мной поговорить!

– Ладно. Но давай позже.

– Мне нужно сейчас. Иначе я могу взорваться!

– Я тоже могу взорваться, Микки. И тебя уже ничего не спасет.

– Слава, пожалуйста! – Я поймала его руку и остановила. – Ты сказал, что ты на моей стороне, и обещал помогать.

– А это и есть помощь. Я помогаю тебе. Если человек хоть иногда не выключает свои мозги, он сходит с ума. Ты же не хочешь сойти с ума? Просто закрой глаза и расслабься.

Я резко вскочила.

– Пойду проветрюсь. Успокоюсь,