Улей - Сергей Фрумкин

Было заметно, что кресло Грига возникло здесь совсем недавно. Оно вообще как-то не вписывалось в общую картину. Раньше Кас и Вик размещались по правую и левую руку Владыки. Теперь появился четвертый человек, функции которого еще не прояснились, а время отвести место на Подиуме уже пришло. Если бы у Отца было три руки...

Почему-то Владыка решил потеснить Каса - кресло главнокомандующего отодвинули от кресла Отца настолько, чтобы можно было поставить еще одно. Теперь рядом с Отцом сидели Григ и Вик, а уже рядом с Григом размещалось кресло с тяжелой громадиной Каса. Казалось бы, незначительный факт, но его заметили все, и Кас - в первую очередь.

Церемония открытия Дней Дележа выглядела почти стандартно: показательные выступления на мечах, шестах, тесаках. Стрельба по бегущим мишеням, гонки на одноместных надземных катерах. Акробатические и гимнастические этюды, чудеса пластики, комплексы упражнений боевых стилей борьбы. Все это в исполнении пяти десятков Братьев. Все это - синхронно, слаженно и отрепетирован но до последней мелочи. Все это - под музыку маршей и гипнотизирующие переливы световых композиций.

Затем все смолкло. На середину арены вышли Братья - по одному от каждой бригады Демонов, атаковавших "Эльрабику". Все пятеро в боевых латах. Красный, синий, черный, зеленый и желтый. Под пение труб и барабанную дробь Брат делал шаг вперед и выкрикивал имена отличившихся и имена погибших. И каждый раз над ареной возникало объемное непрозрачное изображение называемого.

Голограмма Грига возникла самой первой - у парня захватило дух от восторга. Такая честь, перед всем "Ульем"! Он даже позабыл, что сидит в ложе Первых и тысячи глаз и без того с интересом смотрят на кресло нового Правителя.

Второй появилась голограмма Каса - главнокомандующего. И в этот раз второй! Кас ничем не показал, что не доволен, но Григ явственно ощутил исходящую от сидящего рядом богатыря волну неприязни.

Голограммы, голограммы... Григ даже не знал, что в такой удачной и вроде бы несложной операции отличилось столько народу. Голограммы погибших... Им пели трубы Вечной Славы - долго и заунывно.

Два Демона: представитель технических служб и представитель ударных бригад - человек Вика и человек Каса - громогласно объявили первый день Праздника Дележа открытым.

Начались выставления трофеев. Парализующие пистолеты, видеоприборы, устройства для получения удовольствия (расслабляющие контроллеры, аппараты внушения, массажеры и другое). Каждый раз кто-либо на трибунах поднимал руку и называл себя. Если ему находился конкурент или несколько конкурентов, переписывали имена для поединка. Если больше желающих не обнаруживалось трофей отдавали просто так.

Одним из призов был тот самый саркофаг, в котором Грига возвращали к жизни - летающий лечащий диван, подчиняющийся мысленным командам. Летать по "Улью" на диване!..

- Я могу поднять руку? - поинтересовался Григ.

- Смотря для чего, - отозвался Отец. - Если хочешь поучаствовать в игрищах - не стоит. Все равно никто не рискнет подняться против Первого. А если тебе нужен этот ящик - смотри сам.

Григ поднял руку.

- Григ Тарибский! - прогремел усиленный неизвестно откуда взявшимися микрофонами голос.

В зале наступила мертвая тишина. Ведущие на арене тоже замерли. Пауза затянулась, и тогда Отец сделал знак рукой, приказывая продолжать церемонию.

Вик и Кас широко улыбались.

- Что-то не так? - пробормотал Григ.

- Ты их ошарашил, - объяснил Вик. - Никто не ожидал, что ПЕРВЫЙ позарится на безделушку. А раз уж назвал себя, значит, дело серьезное - вот все и ждали, что же сейчас такое произойдет. Тебе теперь, братец, нужно ухо держать востро: для тебя - мелочь, для других - знамение свыше!

- Не делай так больше, - мягко попросил Отец. - Если что-то захочешь, скажи мне - поднимут руку Дор или Лод. С ними тоже никто не станет спорить. Приз отдадут им, они - тебе. Ты же не уронишь нашего достоинства столь приземленными желаниями.

Дор и Лод стояли в числе личной Охраны Первых по краям ложи, чуть в стороне от правителей.

Григу стало неловко - он понял, что повел себя как ребенок

Объявление призов продолжилось, но Григ практически перестал смотреть на арену. Одна глупость, один неосторожный шаг, и... праздник испорчен...

- Сейчас самое интересное! - через какое-то время произнес Вик.

- Кого ты выставил? - прогремел Кас.

- Сегодня - десяток лучших. Но у нас столько трофеев, что за месяц половины не разыграем.

- Всех и не будем, - сказал Отец. - Для следующих дней отбери самых достойных.

- Хорошо, Отец.

Григ почувствовал, что речь идет о чем-то более важном, чем диваны, бластеры и даже яхты. Он прислушался, но разговор правителей уже стих, а над Амфитеатром пронеслись последние слова ведущего, в которых Григ уловил лишь незнакомое женское имя.

Над ареной возникла большая непрозрачная голограмма полураздетой девушки. Ведущий заговорил, описывая внешние данные, физические параметры, способность к воспроизводству, генетический потенциал Голограмма задвигалась, давая возможность увидеть походку девушки, ее грацию.

Какая-то обыкновенная тарибская девчонка... Григ вдруг поймал себя на мысли, что не слышит ни единого слова ведущего, а голограмму почти не видит. Что-то вокруг происходило. В воздухе ощущалось напряжение Стало как-то душно, словно повредились системы циркуляции воздуха...

Григ огляделся. Отец наблюдал за ареной в спокойном расслаблении. Вик - с ухмылкой, которая совсем не сочеталась с холодным блеском в глазах, указывающим на мыслительный процесс, далекий по своей сути и от этого места и от этого времени. Кас смотрел внимательно, но на каменном лице не проскальзывала ни единая эмоция. На трибунах же творилось настоящее сумасшествие: имена претендентов гремели одно за другим, причем такие имена, что аплодисменты и рев не прерывались, становясь все громче и грозя разрушить стены Амфитеатра и выплеснуться на просторы Третьего Уровня.

- Мне все равно, как они выглядят, мне нужна мать для настоящего Первого! - недовольно прорычал Кас. - Сколько еще смотреть?

- Подожди двух последних, - подсказал Вик.

Его слова словно укололи Грига изнутри. Он вздрогнул и огляделся, подсознательно ожидая чего-то ужасного и непоправимого. Но ничего вроде бы не происходило... В интонациях Каса и Вика не скрывалось никакого подвоха...

Над ареной возникло смеющееся лицо Кани. Сперва лицо, а затем и вся точеная фигурка, окутанная распущенными темными волосами.

- Беглянка? - удивился Кас. - Она, конечно, молодец, что сбежала, но я не собираюсь драться за фантом!

- К моменту поединка девчонку поймают, - отозвался Вик. Но нельзя же отказать ей в выборе достойного покровителя. Она - лучшая из лучших!