Ветер над островами - Андрей Круз

Вроде как раскомандовался, но никто не удивился. Взводный Петр приказ мой подтвердил, после чего сказал одному бойцу:

— Вот как… Марьян, бери двух лошадей — и давай за братом Иоанном. Пусть он разбирается.

Я про себя отметил, что брат Иоанн, получается, здесь вообще за настоящего особиста, если такие вопросы сразу к нему перекидывают.

Задержанных усадили на обочину дороги, поодаль друг от друга, обыскав уже внимательней и изъяв еще три ножа, маленький револьвер и двуствольный «дерринджер» весьма богатого вида. Вид у Фомы и его дружков был злой, но брыкаться они не рискнули — понимали, что здесь обстоятельства непростые, это не в кабаке в центре города понты бросать.

Брат Иоанн прискакал вместе с одним из объездчиков из Новой Фактории — тем самым «Цыганом», что тогда, на площади, за палача выступал. Я перехватил взгляд Фомы на него и понял, что сейчас бандит явно испугался. Чего именно, интересно? Вообще репутации объездчика или чего-то конкретного?

Спешившись и отдав поводья, брат Иоанн подошел к Фоме, сел перед ним на корточки. «Цыган» стоял рядом, заложив большие пальцы рук за патронташ и равнодушно поглядывая на Фому. «Особист» обернулся к нему, спросил, глядя снизу вверх:

— Знаешь его?

— А кто его не знает! — спокойно ответил «Цыган». — Злодей — он и есть злодей. Не попался пока на горячем, верно, но все равно знаем про него много.

— Не попался — не злодей, — возразил Фома.

— Не так, — покачал головой брат Иоанн, обернувшись к нему. — Это мы тебя на каторгу заслать не можем, пока ты не попался, это верно. А вот по так называемым «агентурным данным» можем к тебе иные меры применить. Задержать, например, до выяснения. Или въезд в город закрыть, даже навсегда. Так что ты особо не гордись ловкостью своей.

— Это верно, данных по нему много, — подтвердил «Цыган».

— То, что ты не в тюрьме, — это не твоя заслуга, а наша недоработка, — вдруг неожиданно для себя самого я выдал банальнейшую из прокурорских сентенций моего времени.

Брат Иоанн глянул на меня с удивлением, а «Цыган» вдруг захохотал, звонко ударив кулаком по ладони другой руки.

— А что, верно сказал, — заявил он Фоме. — Пока недоработка, а как доработаем, так я тебе, Фома, клеймо-то на морде поставлю. И поедешь ты уголек добывать. И тогда на харю твою чумазую девки негрские любоваться уже не станут.

— Твоими бы устами… — не закончив фразы, ответил Фома, явно не слишком впечатлившись речью объездчика.

— Моими устами иногда и приговоры читаются, — мрачно сказал «Цыган», и Фома впервые отвел глаза.

Брат Иоанн начал быстрый, но толковый допрос задержанных, засыпая их вопросами и записывая ответы. Время от времени он переходил от одного к другому, что-то уточнял, иногда удивленно вскидывал брови — была у него такая привычка, — потом возвращался к предыдущему задержанному. Подтянулась колонна, прошла мимо, выбросив вперед новую заставу. А наш десяток во главе с Байкиным так и оставался с задержанными. «Особист» явно что-то зацепил в разговорах с ними и теперь всеми силами пытался это раскрутить. Петр выдвинул в стороны охранение, чтобы нас врасплох никто не застал, — на этом вся активная деятельность закончилась.

— Не успеем ведь по заданию, — понемногу начал сокрушаться Байкин. — Нам марша еще часов шесть, это как минимум, и завтра вдоль реки еще шагать и шагать.

— Позже на ночлег встанем, раньше выйдем — справимся, в общем, — пожал я плечами. — Если на маршруте что-то не так, то лучше сейчас узнать.

Примерно через час брат Иоанн резко допрос закончил, сказав:

— Подзывайте яхту, этих на борт, — и, обернувшись к «Цыгану», добавил: — Василь, вот этого отдельно, — указав на того из компании, которого я раньше не встречал. — И стеречь всех, как… сам понимаешь.

— Сделаем, — кивнул тот и сноровисто принялся вязать всем руки за спиной тонкими ремнями. До этого они сидели свободно, просто под надзором.

Десяток снялся с места и пошел вперед по дороге. Василь обещал, что примерно через километр будет подходящее место, куда можно лодкой подойти.

— А с лошадьми что делать будем? — спросил я у Иоанна.

— Они пока нам пригодятся, — сказал «особист». — Узнал я нечто, проедусь дальше… а вот ты со мной и езжай, не хочешь?

— Если в конном строю воевать не придется, то чего ж не проехаться? — недолго подумав, согласился я.

— Вот и ладно, — кивнул он с удовлетворением.

Яхту, следовавшую вдоль берега в отдалении, подозвали ракетой. Она подошла ближе к берегу, с кормы спустили шлюпку. В два приема перевезли на борт все более и более мрачных арестованных, к тому же злобно поглядывающих на своего проболтавшегося о чем-то товарища, забрали их вещи. Брат Иоанн пошептался накоротке о чем-то со шкипером — совершенно седым, но сложенным как дубовая колода мужиком, который покивал косматой башкой и прогудел:

— Все так и сделаю, не беспокойся.

— Тогда по коням, — сказал Иоанн, обернувшись ко мне. — Василь, бери лошадь… Байкин, так? — обратился он к моему взводному.

— Верно, Байкин, — кивнул тот.

— Байкин, еще человека толкового мне дай, такого… чтобы и верхом умел, и ходить скрытно.

— Это можно, — кивнул Петр. — Вот Марьяна и берите, — указал он на молодого, мускулистого и слегка кривоногого парня с черной аккуратной бородкой, которого и посылал недавно за Иоанном. — Он боец хоть куда.

— Если вас не встретим — следуйте плану, — сказал Иоанн и тронул свою лошадь с места.

— Так точно.

Лошади сорвались с места и пошли рысью через прибрежные джунгли, топая копытами по влажной земле.

— Брат Иоанн, а куда скачем-то? — спросил наконец Василь-«Цыган».

— Проболтался тут один из них, тупой самый, что лодка может быть в устье Кривухи, — не стал скрывать Иоанн. — Турецкая лодка, а у турок здесь шашни с племенами. Вот и проверим, что там к чему: всегда их на горячем прихватить хотелось.

— Это да, поганят здесь турки много, — крикнул в ответ Василь. — Все ружья у племен от них.

Лошади как-то сами собой разбились в колонну по одному, я оказался, к своей радости, третьим — не в начале и не в конце. Но никакой джигитовки не потребовалось, даже аллюр почти не менялся за время всего пути. Просто скакали и скакали, не разговаривая, следя больше за тем, чтобы не влететь лбом в низко свисающую ветку, каких по дороге попалось немало.

Речка Кривуха стекала с недалеких отсюда гор, петляла причудливо по джунглям, собирая воду ручьев, но стать чем-то большим и могучим не успевала — коротка была.

Даже в устье, в том месте, где она вливала свои желтые от глины воды в голубое море, была она не шире сотни метров. Поэтому стоящая в этом заливчике на якоре яхта был как на ладони, рукой подать.

Узкая, хоть и не слишком, с крашенными в синий цвет бортами, с двумя мачтами и застекленной рубкой-надстройкой, она выглядела так, как будто какие-то миллионеры-владельцы решили здесь позагорать. Окончательно не давали создаться такому впечатлению две вещи. Первой была пушка на треноге, направленная в сторону берега, а второй — то, что на рубке были явно видны следы недавнего ремонта. Словно нечто тяжелое проломило переднюю стенку и разнесло простенки перед окнами. А потом это наспех заделали, оставив настоящий ремонт на потом.

Так поломать рубку запросто мог осколочно-фугасный снаряд с «Закатной чайки». Тот самый, который в эту яхту под зеленым турецким флагом выпустил я. Узнал я ее, в общем, причем сразу: успел в свое время насмотреться.

— Ну что, она? — прошептал лежащий рядом брат Иоанн, накрытый зеленоватой противомоскитной сеткой, на которую сверху набросали травы.

Василь лежал рядом молча, укрытый таким же способом. Десяток Байкина еще топал где-то по дороге, от нас так далеко, как если бы он по Луне маршировал, Марьян со всеми конями скакал ему навстречу.

С яхты нас пока не заметили, хоть расстояние — рукой подать. Зелени на этом берегу с избытком: укрыла она нас надежно. Надо было яхте, по-хорошему, в море дальше отойти, но… это если учитывать тот факт, что здесь война разворачивается. В другом бы случае что им предъявить было? Да и сейчас кто бы что сказал, если бы не я, оказавшийся здесь? Не опознай я этой посудины — и был бы просто купец.

На палубе появилось двое. Один с «левером» в руках прохаживался взад-вперед, второй что-то делал с лебедкой, которой ванты натягиваются. Механик, наверное.

— Она самая, — уверенно кивнул я.

— Ты смотри, ты сейчас свидетель, — горячо зашептал Иоанн. — В пиратов стрелять можно сразу, с контрабандистами уже не так все просто, а если случайные какие — тебе каторга, понял?

— У нас вся команда свидетели, эту яхту помним, — уверенно ответил. — Так что решай, веришь или не веришь.

Брат Иоанн явно задумался.