Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава - Семён Афанасьев

ближнюю и сверхближнюю. А там я его уже просто не выпущу из клинча.

— Уверен? — как-то загадочно щуриться Цубаса. — Ну давай пробовать. Кстати, насчёт Сэя и спортсменов. Годзю — далеко не самый лучший стиль, чтобы держать твои кулаки на дистанции. Есть ведь школы и поинтереснее, для тебя более неудобные…

— А спортсмены?

— Вообще футболисты. Нашёл по ком выводы делать.

С этими словами она снимает школьную форму, без стеснения натягивая мешковатые штаны и свитер.

— Я не героиня! — предупреждает она. — Просто хочу тебе показать то, чего ты пока не понимаешь. Как следствие — недооцениваешь. Смотри, не вздумай мне в ответ кулаком засветить! Я тебе сейчас просто кое-что покажу…

* * *

Как она и опасалась, Асада искренне считал, что у него всё в порядке.

Она не стала ему напоминать его же поговорку со старой родины (что-то насчёт того, что сколько дурака ни учи — он всегда всё знает).

Вместо этого, она оговорила условия лёгкого контакта с его стороны и без разговоров впечатала ему пятку в колено:

— Раз. — Коротко объявила Кимишима товарищу.

Растянувшемуся на деревянном полу зала и изумленно хлопающему глазами.

— Будем делать по пять вариантов за один раз, — продолжила она. — Ты вроде не тупой, хоть поймёшь, чего теоретически следует опасаться. Кстати, в отличие от твоего кулачного боя, ногами выделяют на два уровня больше.

— Не знал, — благодарно кивнул товарищ, поднимаясь с пола и изготавливаясь.

— Два. — Спокойно объявила Цубаса ровно через три секунды, когда Маса почти сам налетел сплетением на её пятку. — Трёхдюймовая доска, — напомнила она. — Есть народ намного здоровее меня.

…

— Кажется, мне начинает становиться интересно, — задумчиво объявил белобрысый на её счёте «четыре».

* * *

— Что происходит?! — преподаватель растолкал учащихся.

На полу сидела одна из учениц с математического. Её губы были разбиты; нос, возможно, сломан.

Глава 35

— Что происходит? — повторил преподаватель, поскольку отвечать ему никто не торопился.

— Случайная травма во время занятий! — переглянувшись с одноклассниками, после паузы сообщила высокая и массивная учащаяся спортивного отделения, которой вполне подошла бы карьера борца сумо, если бы она была мужчиной. — Она сама ударилась! Могут подтвердить семь свидетелей!

Эта спортсменка, официально числясь легкоатлеткой, на самом деле вполне пристойно для городского уровня толкала ядро.

— Так, всем разойтись и продолжить занятия! — принял решение преподаватель, которому лишние проблемы не были нужны. — Ты, — обратился он к сидящей на полу математичке. — Иди в медпункт, пускай тебе окажут там первую помощь. Если зафиксируют что-то более серьёзное, чем рассечение кожи, я подойду. ВСЕМ ЗАНИМАТЬСЯ!

— АСАААДААА, ИДИ СЮДА! — демонстративно игнорируя команду преподавателя, заорала на весь манеж Цубаса.

Кимишима, имея индивидуальную программу по этому предмету, только что подошла от сектора прыжков.

Белобрысый гайдзин тут же бросил баскетбол между математиками и химиками и подбежал по первому зову красноволосой.

Почти все присутствующие с интересом наблюдали, как Цубаса что-то эмоционально шепчет ему на ухо, размахивая при этом руками.

— Сенсей, а разбирательства что, не будет? — явно под влиянием одноклассницы, уточнил Асада.

Представители спортивного отделения и мужского, и женского пола стояли группой в нескольких метрах и весело о чём-то переговаривались.

— На тему? — недовольно сморщился педагог.

— Есть основания предполагать преднамеренность в случившемся, — обтекаемо ответил белобрысый. — Математическое отделение не считает происшедшее как случайностью, так и личной виной пострадавшей. Как насчёт записи с камер глянуть?

— А ты с каких пор говоришь за математиков? — удивился преподаватель спортивного отделения, мимо которого, вероятно, перевод Асады с гуманитарного прошёл незамеченным.

— А с тех пор, как меня выбрали старостой на математическом, — вежливо подсказал гайдзин. — С сегодняшнего утра, то есть.

— Я разберусь тогда и так, как сам сочту нужным, — неприязненно ответил педагог. — ВСЕМ ЗАНИМАТЬСЯ!

— Ну, если вы так… — демонстрируя сожаления всем видом, белобрысый развел руками. — Очень жаль, что и вас во всё это втянули. Не сочтите за выпад в ваш персональный адрес, ничего личного. «Защищать слабых, бороться с сильными»… Мы вынуждены будем сами уладить эту проблему.

Асада переглянулся с такой же новенькой на математическом, как и он, имевшей волосы красного цвета.

— Эй, манда толстожопая, — не пытаясь изобразить даже подобие этикета, игнорируя преподавателя, обратилась после этого к огромной физкультурнице Кимишима. — Молись. Или иди после урока переодеваться в мужскую раздевалку.

— Что происходит?! — заволновался преподаватель, у которого происходящее явно выходило из-под контроля.

— Ничего. Я не с вами разговариваю, — нагло ответила ему Цубаса. — У меня индивидуальный план, и зачёт до конца семестра. Вы не являетесь моим наставником. Пожалуйста, занимайтесь своим делом и своими учениками. Не лезьте ко мне, если не хотите проблем. Уже лично себе.

Все присутствующие затихли. Учащиеся спортивного отделения напряглись, потому что именно их преподавателя сейчас при всех опускали.

— Толстая, — не обращая внимания более ни на кого, продолжила Кимишима. — После урока будешь из собственной манды перхоть жрать. Горстями. Обещаю, прилюдно. Или — пиздуй в мужскую раздевалку. Переоденешься при мужиках. На твои висящие жиры всё равно никто там не позарится, так что за невинность можешь не переживать.

После этого красноволосая коротко и без затей плюнула в лицо спортсменке.

Преподаватель покраснел, не зная, что бы такое быстро предпринять в данный момент.

Он, в принципе, понимал, что именно против красноволосой у него сейчас нет никаких методов.

Пока он соображал, массивная учащаяся спортивного отделения вытерла плевок с лица и с нечленораздельным выкриком бросилась вперёд.

Цубаса, чуть подпрыгнув на месте, выбросила вперёд правую пятку, попадая выше колена в бедро физкультурнице. Удар пришёлся чуть сверху.

Та, коротко вскрикнув, повалилась на спину.

— А ведь вам всего-то и следовало, что начать справедливо разбираться, — укоризненно заметил белобрысый, ни много ни мало, преподавателю.

Тоже при всех.

— Я тоже учащийся математического! Что случилось?! — растолкав толпу, возле места инцидента появился Сэй Нагано.

— Пошёл в жопу, — резко сказала ему одна из девочек-математичек. — Ты не член ученического совета отделения. Ты никто на отделении и у нас права голоса не имеешь.

Каратек, покраснев, взмахнул рукой в воздухе, словно пытаясь схватить дерзкую девчонку за волосы.

— Эй, урод! — возмутился