Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин

к государю одно-два слова. Каков будет указ?». Государь по своей прозорливости понял, что у него дельных слов нет, а что он ищет [только] предлога. [Поэтому] вышел указ, чтобы его не доставляли к его высочеству, а там же и прикончили бы его дело. Байду вывезли из Тебриза и, прибыв в Баг-и Нейкеш, там же прикончили его дело в среду 23 числа месяца зи-л-ка’дэ 694 года [4 X 1295]. Пришло в действие постановление указа о том, чтобы в стольном городе Тебризе, Багдаде и других городах ислама разрушили все храмы бахшиев, кумирни, церкви и синагоги. За эту великую победу мусульмане в благодарность [богу] выполнили полагающиеся действа, потому что всевышний господь людей [мусульманской общины] предшествующих времен не доводил до [исполнения их] заветного желания. После этого государь ислама двинулся в столицу Тебриз, и Садр-ад-дин Зенджани, который для устройства разных дел раньше отправился в этот город, выехал навстречу до ...[577] Он хотел показать свой сан народу, проявлял дерзость и докладывал [государю], сидя верхом на лошади. Эмир Мулай, который в тот день нес охранную службу,[578] стоял при нем [государе] телохранителем, два раза говорил ему: «Такой способ — не твой путь, не делай дерзости». Садр-ад-дин не обращал на это внимания. Мулай несколько раз ударил его по голове плетью и прогнал. По этой причине и по некоторым другим причинам, дело Садр-ад-дина испортилось. Государь ислама в среду 23 числа месяца зи-л-ка’дэ[579] [4 Х] со всем возможным величием расположился в виду Тебриза, в благословенном дворце в [местности] Шам. Илчидэя-кошчи согласно указу, не допросив, казнили, и то, что принадлежало ему [Газан-хан] отдал Булуган[-хатун], хорасанке. После этого прибыли Новруз и Кутлугшах, приехали из Сугурлука Булуган-хатун и другие жены и пировали в Кушк-и Адилийе. Допросили Кунчукбала и Чечека. Кунчукбала в отмщение за кровь Акбукая казнили. Оттуда [Газан-хан] двинулся в Каратепе. Чечека били палками, а Тудаджу освободили. Эмира Нурина послали с войском в Хорасан и Мазандеран. [Газан-хан] снова возвратился в Тебриз, и кликнули клич, чтобы все соблюдали свой путь, друг друга не обижали, не раздували смуты и беспорядка и без берата с алтун-тамгой ни одной душе не давали бы и данека денег. Мир и миряне благодатью справедливости государя ислама и преуспеянием его правосудия обрели строй и порядок и полный покой. Дальние и ближние, турки и тазики стали возносить молитвы за изо дня в день растущее счастье и в благодарность за такое огромное божеское благодеяние подали безмерную милостыню. Из-за завесы потустороннего мира вестник счастья подал голос:

Стихи

Царство мира некоторое время оставалось без государя и вождя,

Теперь пришел в него [мир] прекрасный и вполне подходящий государь.

|A 254а| Из Тебриза [Газан-хан] послал эмира Мулая на должность эмира в Диярбекр и в Диярраби’а, а Новрузу оказал полную ласку. Вышел указ: «Да будет ему пожалована должность везира всего улуса. Теперь пусть он пребывает в Тебризе и, наладив важные дела и выгоды народа, вслед [за нами] приедет в Арран». В понедельник 6 числа месяца зи-л-хиджджэ лета 694 [17 X 1296] державные знамена двинулись из столицы Тебриза в Арран для зимовки. В Тебризской же области он сочетался браком с Булуган-хатун по мусульманскому закону, хотя она и была супругою его отца Аргун-хана. Однако, поскольку они сошлись вопреки [мусульманской] вере, то хатун-мусульманка по закону шариата подходила для этого брака, и он [Газан-хан] счастливо и радостно сыграл с нею свадьбу и, как установлено и в обычае, они устроили пиршества и торжества. После этого, выехав по дороге на Ахар и Бишкин, отправились в Муган и расположились в пределах Абубекрабада, в местности Пул-и Хусров. Через две недели прибыл на служение Новруз. Все хатуны, царевичи, эмиры, столпы державы и придворные вельможи собрались в Карабаге Арранском и без притворства и лицемерия согласились на царство государя ислама и дали в том обязательство.[580] Для благословенного восшествия на престол выбрали воскресенье 23 числа месяца зи-л-хиджджэ лета 694 [3 XI 1295], соответствующего 23 числу тукузунч-месяца года овцы, и под счастливой звездою государя ислама посадили на ханский престол. Все хатуны, царевичи и эмиры, каждый на своем месте, преклонили колени, поднесли чашу и поздравили мир с державным восшествием его на престол и сказали:

Смотри, будь на страже самого себя, ибо душа [целого] мира

Связана с той одной дорогой душой, которую ты имеешь.

|A 254b, S 558| Рассказ о приказе государя ислама начать устроение дел войска и владений после благословенного восшествия на престол

После выполнения обрядов ликования и увеселений [Газан-хан] обратил лицо приводящего в порядок владения усмотрения к твердому управлению и устройству государственных дел. В среду, последний день месяца зи-л-хиджджэ 694 года [9 XI 1295] он послал Тогачара в Рум, на должность эмира и для охраны на том основании, что он был человеком изменчивым и лучше ему быть подальше от его высочества. В пятницу, последний день месяца мухаррама лета 695 [9 XII 1295], из Хорасана прибыли гонцы и привезли известие, что царевичи Дува и Сарабан сын Кайду, вследствие отсутствия державных знамен, вторглись в Хорасан и Мазандеран и приступили к грабежу. Государь ислама, посоветовавшись с эмирами, постановил на том, чтобы царевич Сукей и эмир Новруз отправились туда их отразить. Сукей еще раньше уехал в свой лагерь и сколько его ни вызывали, он с разными отговорками откладывал [приезд]. Государь ислама послал с требованием его Хоркудака. Сукей в пьяном виде сказал кое-какие возмутительные речи. Рассказ об этом довели до благородного слуха [государя]. Из крайней твердости, степенности и доброты на это не было обращено внимания, и, когда Сукей прибыл на служение, [государь] оказал ему полную ласку, назначил в Хорасан и отправил с ним темников Барулая сына Ходжи, сына Йисур-нойона из рода олкунут и Арслай-огула, из внуков Джучи-Касара. В передовой рати он отправил Новруза и Хоркудака при царевиче Тайджу-огуле. Хаджи Нарина, брата Новруза, и Саталмиша, [одного] из его старинных нукеров, он назначил на должности наибов. В пятницу 21 числа месяца сафара [30 XII] они покинули ставку и в понедельник 24 числа [30 1296] тронулись в путь по дороге на Ирак. Внезапно пришла весть, что Тарагай-гурген, эмир ойратов, который находился в Диярбекре и тех краях, с эмирами Йисутэем и Кокетей[581]-бахадуром, с имуществом и тысячами ойратскими двинулся в Сирийский край. Эмир Мулай