За гранью Разлома - Алиса Мак

от времени розовой краской мультяшный осьминог обнимал вывеску «БОЖЕСТВЕННЫЕ ПОРИСУЛЬКИ». Вывеска красовалась на остатках частично обрушившегося козырька над зданием бывшей школы и на первый взгляд казалась самой устойчивой конструкцией здания – проще говоря, создавала совершенно ложное впечатление.

За прошедшие с Разлома годы школа сильно изменилась: большая её часть превратилась в не страдающие излишней живописностью руины. Забор вытянулся и, игнорируя заваленное невнятным мусором спортивное поле, придвинулся почти вплотную, двумя укреплёнными дугами ограждая подход к маленькой бронированной двери. Коварная дверь притаилась за углом здания, бесстыдно пренебрегая местоположением вывески и наличием главного входа – там всё равно всё было завалено, – но тех, кто лично пользовался услугами «Порисулек», такое смутить не могло.

Восхищаться степенью защиты неказистого с виду магазинчика Макс мог целую вечность. Восхищаться и раздражаться, потому что многие её проявления доставляли гостям «Порисулек» нешуточные неудобства. К примеру, ворот, способных пропустить легковушку – пусть даже такую отвратительно тесную, как эта, – в заборе не было никогда. Привычно отогнав транспорт в закуток между останками соседних многоэтажек, Макс отключил дьявольское устройство, подсунутое им в подмосковном поселении. Открыл дверь, со скрипом вытащил чересчур длинные для выделенного им места ноги и свесил их вниз, с нервной усмешкой понимая, что они едва достают до земли. Гигантские колёса, слишком большие, чтобы находиться на изначально положенных им местах, превращали то, что некогда было обычной легковушкой, в уродливую каракатицу. Не без удовольствия захлопнув за собой дверь, Макс потянулся и поправил капюшон.

Они спрятали лица, подъезжая к городу, и, чтобы преобразиться в Чтеца, Максу пришлось выйти наружу: габариты каракатицы на колёсах не позволяли ему втиснуться в плащ. Скорчившемуся на заднем сиденье Мише было проще: чтобы нацепить хоккейную маску, много места не нужно. Мира и вовсе ограничилась накинутым на восточный манер пёстрым платком.

Калитка в первом заборе, заботливо обмотанном колючей проволокой, была заварена намертво. Исправить эту неполадку позволяла аккуратно прикрытая от дождя и влаги картонка с печатью и подписью: «Заходи и закрой за собой». Макс привычно активировал печать и первым вошёл в полутораметровый зазор между заборами. Пропустив Миру вперёд, Миша закрыл калитку и запер её обратной печатью.

– Зови, – сказал он Максу, и тот, невесело вспоминая, как мучился с пропускной системой Осьминога и Кролика, когда прибыл сюда в первый раз, активировал печать на следующей калитке.

Прикасаться ко второму забору в любом другом месте было нежелательно: местные умельцы провели к нему электричество. Хитрая печать служила аналогом домофона. Хозяева «Порисулек» получали звуковой сигнал, визитёрам же оставалось покорно ждать, когда неизменно встречающий гостей Осьминог соизволит выйти навстречу.

К счастью, в этот раз Осьминог не заставил ждать себя долго. Огромный – не сильно меньше Бессмертного – человек с маленькими близко посаженными глазками, блестящими полными щеками и такой же блестящей гладко выбритой лысиной подошёл к ним, чтобы открыть калитку. Макс шагнул было вперёд, но Мира, легко оттолкнув его руку, первой рванулась навстречу, как в подушку врезаясь Осьминогу в живот.

– Ну, ладно тебе, – приветливо улыбаясь, пробасил тот, легко приподнимая девушку над землёй в объятиях. – Рад видеть. И тебя, Миха. Интересная у тебя сегодня компания.

Пропустив Бессмертного вперёд, Макс последним прошёл во двор. Отпустив Миру, Осьминог протянул ему руку, которую Чтец вполне охотно пожал.

– Мы объединились, – объяснил Миша. – Представляешь, оказывается, мы с Чтецом знакомы со старшей школы.

– Да ладно?

Осьминог был, как всегда, громким – слишком громким по мнению Макса.

– Вы выбрали хорошее время, – сообщил торговец «Божественных Порисулек», жестом приглашая гостей следовать за ним. – У нас тихо и спокойно, все свои, мы двое то есть.

– И славно.

Бессмертный вздохнул и стянул маску. Макс его примеру не последовал.

Миновав две тяжёлые стальные двери, они наконец оказались в магазине. Небольшое уютное помещение, оформленное в тёплых тонах, причудливым образом балансировало между порядком и хаосом разнообразия товаров. Глаза разбегались, цепляясь за полки с заполненными и пустыми колдовскими книгами, начерченные прямо на стенах печати, аккуратно расставленные папки с каталогами, редкие образцы за стеклянными витринами. Попав сюда впервые, Макс надолго застрял; впрочем, сейчас он уже знал, что эта комната – лишь сцена театра, настоящая жизнь которого протекает по другую сторону занавеса.

Похоже, Миша и Мира были знакомы с «Порисульками» не меньше, чем Макс. Не задерживаясь и не оборачиваясь на гостей, Осьминог отпер умело замаскированную дверь, за которой скрывалась небольшая гостиная. Зашторенное и закрытое решёткой снаружи окно вело во внутренний двор школы, доступ к которому надёжно перекрыли разрушения.

– Присаживайтесь. – Осьминог жестом указал на длинный потёртый полосатый диван. – Чаю будете?

Макс неуверенно поправил капюшон. Здесь он не показывал лица, даже когда работал на Осьминога несколько дней подряд.

– Давай сначала о делах, – откидываясь на мягкую спинку, решил Бессмертный, а осторожно присевшая рядом Мира спросила:

– А где?..

Осьминог пожал плечами и махнул рукой в сторону двери, за которой, как было известно Чтецу, скрывалась мастерская Кролика.

– Значит, вы не просто повидаться заехали? – торговец усмехнулся и укоризненно погрозил Мире отдалённо напоминающим сардельку пальцем. – Могли бы появляться хоть иногда, а то мы о вас только по радио и слышим. Не приехали бы – мы бы и не узнали, что наши любимые друзья объединились с нашим любимым клиентом.

«Любимый клиент» кашлянул.

– Так что привело вас в нашу скромную обитель? – обращаясь напрямую к Чтецу, спросил Осьминог.

– Моя книга сгорела.

Макс был готов поклясться, что на целую секунду доброжелательное выражение покинуло лицо Осьминога, уступив место неподдельному ужасу.

– Полностью?

– Дотла.

– Ничего не осталось?

– Ни одной страницы.

Осьминог сокрушённо покачал головой.

– Я хочу восстановить её, – добил Макс.

Широкая спина Осьминога мелко вздрогнула, и дрожь волнами пробежала по поверхности его дряблого тела.

– Он не возьмётся, – без тени сомнения на лице заявил торговец. – Твоя коллекция была шикарной, просто невероятной, но в этом-то и дело. Чтобы её восстановить…

– Ты знаешь, мне есть что предложить взамен, – заверил его Макс. Пока разговор шёл не с Кроликом, вопрос был только в цене. – Я готов работать на вас всё время, пока вы будете работать на меня. И, в отличие от Кролика, без перерывов.

Осьминог отвернулся и тихо буркнул:

– Да он повесится…

О том, что Кролик не придёт в восторг от свалившегося на него задания, Макс догадывался. Он почти видел перекошенную отчаянием физиономию рыжего мастера.

– Я весьма неплохо помню, какой была моя старая книга и какие печати в ней были; по пути набросал примерный макет того, что мне нужно. Это поможет делу.

Осьминог только вздохнул и махнул рукой. Подойдя