Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя - Виталий Николаевич Калгин

черешни или вишни, находившихся в салоне автомобиля Цоя, то тут можно лишь догадываться. Скорее всего, Виктор купил фрукты для детей где-нибудь по дороге, либо перед возвращением домой заехал в Тукумс на рынок. Что весьма нарушает легенду о том, что от озера до места аварии Виктор ехал всего несколько минут и не мог заснуть за такой короткий срок. Если Цой все-таки заехал в Тукумс, то за рулем он находился довольно приличное время и, двигаясь на автомашине в жару, вполне мог, что называется, клевать носом.

Вернувшись в «Zeltini», Наташа, воспользовавшись установленным на хозяйской половине телефоном[46], сразу начала звонить через межгород в Москву и в Питер. Нужно было сообщить музыкантам «КИНО», родным и близким о произошедшей трагедии.

Юрий Каспарян:

Я уехал в ночь с 14-го на 15-е, приехал в Питер часов в 6 утра и лег спать. Проснулся в час-два и поехал в гости на Каменноостровский. И там уже обезумевшая Марьяша вызвонила меня. А обезумевшая Марьяша была потому, что она толком не знала, один он там разбился или с Сашей… Как раз Тихомиров с отдыха вернулся, тоже после ночи езды, мы созвонились, собрались, он взял свою супругу, я взял Марьяну, и мы поехали обратно… Тогда еще с бензином были проблемы. И вот добрая заправщица, узнав о несчастье, залила нам все наши канистры, и мы поехали караваном на двух машинах. Телефона там я не видел, но, судя по тому, что Наташа дозвонилась, он там был.

Алексей Макушинский:

В «Zeltini» телефон появился совсем незадолго до гибели Виктора. Это правда…

Марина Тихомирова:

До города доехали без приключений. На Киевском шоссе встряхнулись. Игорю с трудом удалось избежать аварии, благодаря блаженному дедку, который посреди дороги не спеша крутил педали велика в плотном потоке транспорта…

Папа встретил вылизанной квартирой, тушеной бараниной, холодной водкой и шампанским. Разгрузкой машины заниматься не стали, бросили все под окнами, благо популярность «КИНО» и Игоря, как музыканта, лучше любой охранной сигнализации.

Накануне, 14 августа, звонил Витя, спрашивал, когда нас ждать… Прошло несколько часов реабилитационного застолья. Звонит телефон. Снимаю трубку. Слышу механический неузнаваемый голос: «Это Марьяна. Сегодня в полдень под Тукумсом разбился Цой». Не понимаю услышанного. Переспрашиваю еще раз. Каждый раз с убийственной краткостью повторяется информация. Когда ее смысл доходит до сознания, сползаю по стене на пол и начинаю выть в голос. Прибежали мои мужики. Игорь выхватил трубку, прослушал текст и в отличие от меня начал действовать. Куда-то звонил, о чем-то договаривался. Потом каждому из нас была выдана четкая программа действий. Я поняла, что истерику следует немедленно погасить. Еще много чего нужно сделать. Игорю необходима поддержка…

Дальше все как в кошмарном сне. Перемещений не помню. Отпечатались только какие-то точки и действия, в них происходящие, люди и солнце… «Восьмерка» отказалась заводиться. Во избежание последующих проблем из гаража выкатили «шестерку»… Быстро побросали в багажник какие-то вещи и документы, Игорь выпил стакан постного масла на предмет спасения от ментов, и мы отправились к Каспаряну.

У Юрика кошмар. Марьяна, прямая как палка, сидит на табуретке посреди кухни. Юрик мечется из угла в угол и несет какую-то чушь об ошибочной информации, дурной шутке и т. п. Ирина Соломоновна, царство ей небесное, пытается организовать термос с бутербродами, при этом периодически замирает в каком-то ступоре…

Выезжаем двумя машинами. Нужно заправиться. В стране кризис с бензином, но у каждого уважающего себя водителя есть блат на близстоящей заправке. Едем окучивать Каспаряшин блат. Девчонки уже что-то услышали по радио. Спрашивают: «Правда?» – «Не знаем». Нас заправили под пробку (по-моему, даже денег не взяли).

Едем в сторону Риги. Юрик, как знающий дорогу (он менее суток назад проехал по ней в сторону Питера с массой идей и материала, сотворенного вместе с Витей), выступает в качестве ведущего. Едем медленно. В районе Псковской области у Игоря лопается терпение, и мы меняемся с Юриком ролями. Как ребята, нетрезвые, в шоке, доехали до этого самого Тукумса, не знаю. Рига встретила жутким солнцем…

Игорь Тихомиров:

Конечно, гибель Виктора была для нас смертельным ударом. Помню, приехал из отпуска, вхожу домой. Назавтра назначена репетиция. И тут – телефонный звонок. Мы рванули туда на машине, до последней минуты не покидала надежда: может, все обошлось… Не берусь описывать тех страшных минут. Конечно, нам было ни до чего. Я вообще был в таком состоянии полумертвом, потому что я проехал перед этим на машине из Костромской области до Питера, и сразу же, без отдыха – в Ригу. Ну и новость ошеломила…

Игорь Борисов, музыкант из близкого круга группы «КИНО»:

15 августа 1990 года мы были с Юрием Каспаряном в гостях на Каменноостровском проспекте, когда позвонила Марьяна и сказала, что Виктор разбился.

Марьяна Цой:

Юрик приехал числа тринадцатого августа из Прибалтики, где он был вместе с Витей. И тут пришла эта страшная весть… Как это произошло? Витя поехал на рыбалку. Он ездил туда регулярно. Видимо, был определенный момент его возвращения. И когда он вовремя не приехал, Наташа забеспокоилась и поехала его искать. И увидела этот автобус, нырнувший в речку… Она помчалась в ближайший городок, потому что жили они в деревне, снимали дом. Там все выяснилось. Когда Наталья попыталась поговорить – поскольку его нашла ГАИ, то сразу появился следователь, это у них автоматом делается, и ее сразу спросили: «А вы кто такая?» И она сказала: «Я как бы приятельница…» – «Ах, приятельница… Нужны родственники». Она начала звонить. Дозвонилась своей маме в Москву. Та стала звонить в Ленинград. Нашла телефон Каспаряна. Юрика не было дома. Нашли меня, а я вычислила Каспаряна по телефонам друзей. Через полчаса мы уже выехали из Ленинграда, накачавшись бензином. С нами поехал Игорь Тихомиров с женой – они буквально за три часа до этого приехали из деревни, где тоже отдыхали вместе. Мы поехали на двух машинах: они на своей, а я с Юркой.

Юрий Каспарян:

15 августа я проснулся около полудня и пошел навестить приятеля. Потом мне позвонила Марьяна и сообщила ужасную новость. С бензином тогда были большие проблемы, и заправиться нам не удалось. Но мы рассказали о трагедии и нас все же заправили.

«Маяк» узнал о смерти Цоя почти моментально. Именно из сообщений «Маяка» о смерти сына узнали его отдыхавшие на даче родители, Роберт Максимович и Валентина Васильевна Цой. Поначалу не поверили. И только сумев дозвониться до Марьяны, узнали страшную правду.

Юрий Айзеншпис:

Когда я узнал об этом страшном известии, то первое, что сделал, – это сообщил в ТАСС. Я считал, что об этом должен узнать весь