Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

запись той удивительной беседы в подвальной «горенке» Дома Палибина у пыхтящей, уютной печи Вера не перечитывала ни разу. В этом не было необходимости, ибо тот разговор вошёл в неё прочно и навсегда, не нуждаясь в «реставрации памяти». Потому в трудные, неясные дни жизни она и отправилась к Дому Палибина, чтобы вновь проникнуться спокойной, несгибаемой волей, которая исходила от великих людей русской культуры. Конечно, на неё не могла эмоционально не повлиять сама обстановка задушевной, откровенной беседы, молчаливым участником которой она стала. В центре столицы, в подполе старомосковского бревенчатого дома, у русской печи собралась элита русской художественной интеллигенции, со своими ясными, твёрдыми убеждениями, отражавшими настроения народа. Она подумала: никакая это не судьбоносная «Тайная вечеря», а рядовое стечение обстоятельств. Замечательный Савва Ямщиков без всякого повода, без повестки дня собрал на дружеский обед своих друзей, чтобы раскрепощённо, не заморачиваясь, поговорить о текущем дне страны и родной культуры. Без подписания каких-то документов или решений, без принятия на себя обещаний. Просто так! Но именно в этом «просто так» таилась великая, неодолимая мощь русского взгляда на мир, та спящая до поры пассионарность, которая периодически проявляет себя духовным взлётом, расчищающим захламленное чужеродным мусором русло народной жизни.

Но не могла она не думать и о другом. По служебной надобности ей довелось в оригинале осилить для резюмирования солидный труд одного из профессоров Массачусетского технологического института под названием «Десять способов манипуляций через СМИ». Много было наворочено в этой книге, уважаемый профессор, по мнению Веры, отбросил все условности и вёл себя как буйный адмирал в состоянии полного шторма. Не будучи специалистом в теме, Вера не запомнила многие его советы, однако пункт № 7 почему-то остался в её памяти и вылез именно сейчас, когда она размышляла о величии представителей русской национальной культурной элиты, с которыми ей повезло общаться. Тот злосчастный пункт № 7 гласил: один из важных элементов манипуляции сознанием людей через СМИ является побуждение их восторгаться посредственностями.

Боже мой, как предельно ясно предстала перед Верой политика нашего телевидения после встречи с Саввой Ямщиковым и его гостями, которых на телеэкране можно увидеть очень редко. Да, это была большая политика. Это были русские обстоятельства современной эпохи.

Вера долго стояла у Дома Палибина, на котором, по слухам, вскоре появится мемориальная доска в память работавшего здесь Саввы Ямщикова. Вновь и вновь вспоминала противоречащую космополитизму Интернета атмосферу памятной встречи с гениями русской культуры. И в душе её, на что она и надеялась, нарастала сила сопротивления надвигающимся бедам. Ей уже немало довелось перенести – грубые телефонные угрозы, напоминания об отцовской участи, льстивые предложения «решить дело миром», визиты незнакомых людей, склонявших к компромиссу, а затем зло твердивших, что квартира всё равно будет куплена, продана и перепродана. Конечно, теперь она была не одна, ощущая крепкую поддержку Донцова. И всё же моральный груз «квартирного вопроса» давил всё сильнее. Повадки узурпаторов начали меняться, и это указывало на приближение развязки.

Путешествие к Дому Палибина заметно прибавило стойкости. Ямщиков и те, кто был с ним, – хотя некоторые и сам Савва уже на бунинском «мировом погосте», – всё равно стояли как бы рядом с ней в надвигавшейся битве. Более того, она вдруг ощутила огромную ответственность перед ними: она обязана быть достойной их веры в будущее России, она должна не только выдержать все натиски, не только выстоять в жёстком противостоянии, но и победить.

Глава 19

Тот морозный день навсегда врезался в её память. Телефонные супостаты перестали делать секрет из своих намерений, открыто заявив, что вызывать полицию бесполезно – речь идёт о споре хозяйствующих субъектов, о возврате старого долга и что они сами предупредили участкового о предстоящем решительном выяснении отношений. Если упрётесь, не откроете дверь, – взломаем замок и за последствия будете отвечать вы. В последний раз советуем проявить благоразумие и во исполнение былых обязательств пожертвовать одной из комнат. Всё!

Наглый тройной звонок в дверь прозвучал около полудня.

И Катерина, выждав полминуты, повернула замок. В квартиру без всяких «здрасьте» не вломились, а ломанулись два молодых «лося». Один – здоровенный гвоздила, выше среднего роста, в заячьей ушанке, другой – малорослый надутый пыжик, коротышка с «кормой», сильно выпирающим вперёд подбородком, отчего выглядел он устрашающе, свирепо. Оба – в дешёвых мышастого цвета нейлоновых куртках до бёдер.

– Ну всё, мать, игрушки кончились, – с примирительным оттенком сказал длинный. – Давай показывай комнаты, выбирать будем. Мы с собой харчей прихватили, сегодня здесь заночуем, а завтра кредитор пожалует.

Катерина молча, с ужасом глядела на вторженцев, и низенький гаркнул:

– Кому говорят! Оглохла, старая? Показывай хату, не то всё вверх дном перевернём.

Он сделал несколько тяжёлых шагов по прихожей, направляясь к правой комнате, но внезапно её дверь распахнулась изнутри и в проёме появился телохранитель Вова с пистолетом, направленным на «лосей». Спокойно, не повышая голоса, сказал:

– Оружие боевое. Зарегистрировано. При необходимости имею право применять. – И выждав секунду, но не позволив «лосям» оправиться от шока, наученно, взвинченным, почти на бабьем взвизге криком приказал: – Оба к стене! При попытке неповиновения стреляю по ногам!

Мужики отпрянули к входной двери, но как раз в этот миг замок щёлкнул и в квартиру ворвались Простов с Донцовым. Пётр Демидович, не обращая внимания на «лосей», зычно крикнул:

– Вера!

Из кухни моментально выскочила Вера с «готовым к бою» профессиональным фотоаппаратом, несколько раз под вспышку, меняя ракурсы, щёлкнула пришельцев и снова юркнула на кухню.

– Та-ак, – удовлетворённо произнёс Простов и принялся внимательно рассматривать «лосей». – Полдела сделано, портреты есть. Всё идёт по плану.

– Руки за спину! – вдруг рявкнул телохранитель Вова, выдвинувшись в прихожую и вращая стволом чуть ниже пояса насмерть перепуганных, ставших жалкими супостатов. Оба сразу вытянулись в струнку, и Донцов выполнил свою функцию, быстро нацепив на каждого из «лосей» пластиковые наручники.

– Та-ак, – снова с удовлетворением «такнул» Пётр Демидович и крикнул: – Вера! А ну-ка неси пару табуреток, гости устали на ногах топтаться.

Вера выставила в прихожую два круглых кухонных стульчика, Простов поставил их у вешалки и велел «лосям» располагаться. Ещё раз внимательно осмотрел их, сказал:

– Ну вот, за этими ушлёпками можно и полицию звать.

Но этот заранее продуманный план, включавший даже временный провод со звонком, который Простов через окно спустил с восьмого этажа на седьмой и которым Вера оповестила о появлении «лосей», неожиданно поломал телохранитель Вова.

– Нет, с полицией мы торопиться не будем, – командным голосом заявил он. – Оба они нам не нужны, одного отпустим. Которого? –