Черный человек - Даша Игоревна Пар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Элли? — Максим огляделся по сторонам, словно ожидая, что выскочу из-за угла и крикну: Бу!
— Ладно, так что там с Белым человеком? Он умер? Сбежал? — видя мою решительность, Клаус понял, что без ответа не буду сотрудничать.
— Пытался покончить с собой, — ответил Максим.
— С чего бы это? — удивился Чёрный человек. — Столько ждал и тут вдруг? Вода позвала? Так вроде рановато. У него достаточно сил сопротивляться её зову.
— Нет, — неожиданно замялся он.
— Я жду, — Клаус лучше меня знал своего ученика, так что его голос посуровел.
— Я рассказал об Элли.
— Ха.
Через секунду Максим взлетел в воздух, а затем впечатался в стену совсем как я во время афтершока. Клаус неторопливо выудил из кармана перчатки, а уже в них достал голубую ленту и подошёл к своему ученику.
— Знаешь, что это?
— Да, сэр, простите. Я не сдержался, он был таким спокойным!..
Клаус зацокал языком, качая головой, не желая слушать оправдания. Он поднёс ленту к лицу Максима, а затем с силой прижал к его щеке. Это было невероятно, ведь живые не могут прикасаться к мёртвым. Как он это сделал?!
Раздался пронзительный крик, ему вторили вороны со стороны парка. Наверно не меньше сотни птиц взлетело в воздух, шелест их крыльев звучал как сильные порывы ветра. По стенам зазмеились тёмно-зелёные ленты, послышалось журчание воды. Максим всё кричал и кричал, я упала на колени, сжалась в клубок, закрывая уши, этот крик поднялся до уровня крика настоящей банши, до того больно это было. А потом разом всё закончилось.
— Ещё раз ослушаешься и этим всё не обойдётся, — процедил Клаус, отходя от Максима и убирая ленту. — А задумаешь глупость — знай, на твоём теле ещё много мест, где я могу оставить отметины до того, как это убьёт тебя.
— Простите, — заплакал молодой призрак, отпущенный силой Клауса, упавшего, как и я на колени.
Он приложил руки к щеке, но даже отсюда видела зелёный свет, отпечаток от освящённой ленты.
— Не забывай — теперь ты бесполезен для нас. Ты обычный призрак и всё, что у тебя есть — имя моего ученика. Пока ты слушаешься меня, Изнанка не тронет тебя. Знай своё место! — отчитывал Клаус, но смотрел при этом на меня.
В его взгляде видела своё будущее. Он задумал именно это. Когда умру, мертвец будет пытать меня до тех пор, пока не сломаюсь, как и Максим. А когда закончит, то уничтожит, отправив в воды Изнанки.
Этот призрак мог показаться забавным и ироничным. Он любит шутить, улыбаться и смеяться. Как и любой садист, он носит маску доброжелательности и ответственности, участливости и заботы. Но в любой момент маска может слететь, обнажив звериное нутро. Истинный облик фашиста. Надев когда-то эсэсовскую форму, он полностью воплотил то зло, что она в себе несла.
— Ладно. Думаю, с уроками можно закончить. Перейдём к домашнему заданию.
Он улыбнулся, поправляя прическу и наблюдая, как ученик встаёт, вытягиваясь по струнке.
— Ты всё сделал, как я приказал?
— Да, я связался с нужными людьми и всё сделал, — нервно сглотнув, ответил Максим.
Шрам на его лице утратил свет, превратившись в широкий прямоугольный след с рваными краями, как от ожога.
— Умничка, — похвалил его Чёрный человек. — Значит танцы назначаю на четверг. Будь готов, — назидательно качнув указательным пальцем, сказал он. — Если постараешься, и моя миссия пройдёт удачно, то потом я отдам тебе Элли ненадолго. Сможешь с ней развлечься также, как я только что развлёкся с тобой.
По лицу Максима прошла волна эмоций, от мрачной удовлетворённости до сожаления. Он ненавидел меня, но не был садистом, как Клаус, поэтому понимал, что не сможет повторить эту экзекуцию, а значит Учитель опять будет недоволен.
— Научишься, — разочарованно проговорил Клаус, разгадав мысли ученика. — Проваливай.
Максим исчез, растаял, как дымка от новой сигареты Чёрного человека.
— Не понимаю, как призраки могут следовать за тобой. Ты же полный отморозок.
Он зло посмотрел на меня, а затем совершенно спокойно приложил тлеющий конец сигареты к моей руке. Острая боль взорвала все эмоции внутри меня. Невыносимо! А он стоит и садистски улыбается.
— Не зли меня, Элли. Иначе худо будет.
— Кто здесь?
Наш закуток наполнился светом от маломощного фонарика. Он слепил глаза, поэтому Клаус прикрыл их рукой.
— Ещё одна! Девушка, вы в курсе, что это закрытая зона? Посторонним вход запрещён! — усатый пухлый мужчина в неопрятной форме подошёл к нам, недовольно щуря глаза. — И что вы сюда всё лезете, я вас спрашиваю? Голые стены и железные штыри, торчащие отовсюду. Романтики… — он грязно выругался и сплюнул на пол. Зыркнув в сторону Клауса и не дождавшись ответа, сурово проговорил:
— Ладно, пошли. Будем оформлять.
— Я никуда не пойду, — спокойно ответил Клаус. — Вали отсюда, мужик.
В ответ охранник выдал непечатную тираду, от которой мы оба поморщились.
— Слышь, либо сама пойдёшь, либо силой поволоку! Наркоманка, что ли? Ничего, в ментовке быстро образумят. Эх, дура, думал по-хорошему договоримся!
Махнув рукой, подошёл ближе к Клаусу, намереваясь схватить за плечо, но вместо этого замер на месте. Его лицо побагровело, пошло пятнами, глаза выпучились, подбородок ушёл назад, как будто ему не хватает воздуха. Он приподнялся над землёй, касаясь её только мысками, фонарик выпал из ослабевших пальцев, завертелся под ногами, то выхватывая из темноты мрачную довольную улыбку Клауса, то перепуганное лицо охранника.
— Что ты делаешь?! — закричала, подходя к его жертве. — Он же умирает!
— Отличное окончание дня, — мягко сказал Чёрный человек, наслаждаясь агонией мужчины. — Он такой теперь маленький. А раньше думал, что имеет власть. Детишки, что сюда шастают, всегда лебезили перед ним. Он чувствовал себя важной птицей, самоутверждаясь перед ними. Посмотри на него теперь!
— Прекрати. Останови это! — закричала не своим голосом, закрывая глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать страдания несчастного.
— Легко.
И стало тихо. Открыв глаза, увидела перед собой мертвеца. Остекленевший испуганный взгляд, лужа, расползающаяся из-под тела во все стороны, несколько капель крови на лице, вот и всё, что осталось от человека.
— Ты монстр.
— Слишком громкое прозвище для такого как я. Настоящие монстры сами не убивают. Они убеждают других убивать во имя себя и своих целей.
— То есть, когда твои люди убивали медиумов, это было чисто так, без всяких задних мыслей и твоих указаний? А смерть твоего ученика? Максим же покончил с собой ради тебя, это не считается?
— Они это делают не ради меня, а ради общей цели. Я убил этого охранника, потому что он мне докучал. Мне нравится убивать,
