Черный человек - Даша Игоревна Пар

Новое раздвоение — я вижу себя со стороны. Сжатые в кулаки пальцы, растрёпанные волосы, чёрные глаза, наполненные такой невозможной пылкостью и бешенством.

Мужчина тоненько заголосил, завыл от ужаса и на его всхлипы вторая я подняла руки и подчиняясь её воле, только её воле, он вновь поднялся над землёй, чтобы через мгновение ещё раз с невероятной силой удариться об стену. Грабитель потерял сознания и от этого на моём лице расцвела пугающая злая ухмылка.

— Знай своё место, пёс! — мой голос и в тоже время не мой голос, звучал торжествующе и довольно.

А потом я/она посмотрела прямо на меня! И улыбка сменилась смехом. И всё закончилось. Я вернулась обратно в своё тело, задышала да так сильно, что в глазах потемнело. От напряжённости сводила судорога, рванула в сторону дома с такой же страстностью, с которой рванула бы из себя, будь такая возможность. Что со мной не так? Что со мной происходит?!

Перепрыгивая через ступеньки, дрожащими пальцами вставила ключ в замок и буквально ввалилась внутрь дома, лихорадочно затворяя за собой дверь. Обернувшись чуть не закричала — со всех сторон на меня смотрела я. Зеркала, висевшие на стенах улыбались ехидной злой улыбкой, но это же не я улыбаюсь! Я касаюсь своего лица, а отражение качает головой, его улыбка полна предвкушения и от этого пробирает ледяная дрожь.

Мне сразу вспомнились слова Марго и я в ту же секунду потянула молнию на сумке, разыскивая телефон.

— Ох, дорогая не стоит этого делать, — раздался мужской голос и мои руки, повинуясь ему, отпустили сумку.

Ощутила себя роботом, потому что не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть — тело перестало подчиняться.

— Теперь ты такая слабенькая и беззащитная, не правда ли? — зашептал он на ухо.

Почувствовала его присутствие рядом со мной. Его голос был до боли знаком, но я не могла ни повернуться, ни отпрянуть в сторону. Лёгкое касание волос, тяжесть мужской руки на шее.

— Раздевайся, — приказал он и в ту же секунду стала стягивать с себя верхнюю одежду.

Вниз полетела мягкая шубка, зимние сапоги, дрожащими пальцами развязала шарфик, отбросила в сторону. Я попыталась увидеть его, но никого рядом не было, как будто бы он испарился. Что происходит? Когда призрак получил такую власть надо мной? Они не способны на подобное, мы бы знали об этом!

С секунду помедлив, начала стягивать с себя свитер, приказа остановиться не было…

Я разделась догола и пользуясь возможностью прикрыла себя руками, переминаясь от холода с ноги на ногу — первый этаж не отапливался.

— Убери руки, милая. Тебе нечего стесняться, — заговорил он с издёвкой. — Мы ведь были так близки и ещё совсем недавно. Помнишь?

Попыталась ему ответить, но голос меня не слушался, могла только хрипло дышать. Меня как током озарило и я поняла, что натворила. Всё вспомнила, осознала и приняла. Это моя расплата за то, что решила попробовать быть счастливой.

Те ночи, что провела вместе с Белым человеком, те сказки, что вместе смотрели в Зазеркалье ударили сначала афтершоком, в котором погибли медиумы, а потом и обманом. Зазеркалье — это иллюзия, там всё не то, чем кажется. Всё ненастоящее. Мороз прошёл по коже от осознания, что возможно всё это время была с Чёрным человеком. Что Михаэль не находил мои сны, а происходящее — злая насмешка Клауса.

Стало понятным и то, о чём просил он в последнюю ночь. Чтобы медиумом завладел призрак, его нужно впустить. И я сама впустила эту гадину в своё тело! Подала ему себя на блюдечке! Боже, какая же я непростительная дура!

— Это такое наслаждение, — с удовольствием протянул он. — Видеть, как ты страдаешь. Как бальзам на сердце, не зря решил выбрать именно тебя. Теперь мы вдоволь повеселимся, не правда ли милая?

Он отпускает меня, и я падаю на холодный пол и от удара раздваиваюсь. Я вновь оказалась за пределами своего тела, он занял моё место. Вставая на ноги, он улыбается и моё лицо кривится чужой улыбкой.

Только зеркала показывают правду и на месте меня там стоит он. Вот только этого никто не увидит. Клаус сильный призрак, он сумеет скрыть от медиумов изменившийся цвет глаз — почерневшие белки с белой светящейся каймой вокруг радужки. И во тьме есть свет. Но сейчас надо мной поднимается чёрное солнце.

***

Лишившись своего тела, впала в забытье. Сознание уплыло, растворилось в блаженстве несуществования. Мелькали вспышками отдельные фрагменты реальности, но разум спал, не запоминая то, что видит. Казалось, что оказалась в материнском чреве, где тепло и мягко, мне слышится убаюкивающее биение жизни. Я не осознавала себя, не понимала, что происходит, сколько времени прошло. В этой истоме минуты казались вечностью, а дни секундами. Меня не было, но в тоже время я была. А потом всё закончилось. Раз и оказалась в реальности, смотревшая в отражении на саму себя. И перемены, которые со мной произошли, пугали.

Моё лицо, и так не отличавшееся красотой здоровья, посерело, под глазами залегли тёмно-синие с фиолетовым отливом синяки с россыпью глубоких морщин, делавших похожей на старуху. Глаза, покрасневшие, воспалённые, злые, смотрели с неожиданной усталостью, с такой, которую невозможно спрятать за агрессией. Это почти агония, вот что читалось в моём взоре. Губы, с детства пухлые и мягкие, теперь искусаны до трещин, мелких ранок, а роскошные длинные волосы напоминали солому и теперь отчётливо была видна нежданная седина, только-только пробивающаяся сквозь потускневшие локоны.

Глядя на себя, не верила своим глазам. Так измениться, но почему? Это…

Воспоминания вернулись одним махом и я осознала, что происходит. Одержимость. Чёрт побери, я одержима призраком! Полноценным демоном! Да как это вообще возможно?

— Не хмурься, морщинки появятся, — с сарказмом воскликнул Чёрный человек. — Знаешь, я не планировал возвращать тебя до того, как закончу с делами, но дорогая, оказалось не так легко держать тебя в спячке и сражаться с твоим телом одновременно. Поэтому у меня есть к тебе вопросы, милая.

— Как долго меня не было?

Его слова изрядно удивили. То есть то, что вижу, не является следствием одержимости. Это, по крайне мере, странно.

— Дай подумать, с месяц где-то, — он хмыкнул.

— Ох, Элли, Элли, — мягко заговорил призрак, покачав головой. — В тебе живёт надежда. Ты веришь, что всё скоро закончится и вся твоя жизнь вернётся к норме. Жаль тебя разочаровывать, но этого не будет. Когда я завершу свои дела, то мы с тобой бодренько шагнём на Изнанку, где я тебя убью. Вот и всё.