Ящик водки - Альфред Кох

После крещения Владимир женится на сестре византийского императора Анне. Заметим, что до Владимира к ней сватался германский император Оттон, однако византийский император Василий Второй ему отказал. Сейчас мы не можем себе даже представить, что означало для тогдашней Европы женитьба на сестре византийского императора. Степень сближения Киевской Руси с самым богатым и могущественным государством была беспрецедентна. Достаточно сказать, что варяжское войско Владимира и армия Византии имели практически общее руководство – например в войне против Варды Фоки. По сути дела, все шло к объединению государств.

Представьте себе, что нынешнюю Россию одним махом принимают в ВТО, НАТО, ЕС и договор Североамериканского сотрудничества. Такая степень интеграции не могла не вызвать двух последствий. Во-первых, колоссальный рост политического и экономического влияния Руси на всю Европу – например внучка Владимира стала королевой Франции. Но, во-вторых, возросла конкуренция за киевский престол между наследниками Владимира, и уже после его сына Ярослава Мудрого Русь свалилась в долгую феодальную междоусобицу и раздробленность, которая закончилась монгольским вторжением.

Тем не менее триста лет сравнительно спокойного развития (от принятия христианства до монголов), чрезвычайно интенсивное влияние Константинополя в этот период и миссионерский подвиг греческих монахов сделали Русь не похожей ни на что, кроме Византии. Письменность, литература, архитектура, ремесла, обряды, обычаи – все, что можно назвать культурой, было принесено из Византии.

Варяги, норманны впитывали как губка эту мудрость. Аналогичный процесс проходил во всех нормандских государствах. Бывшие язычники стали истовыми христианами. Например христианские доблести нормандских герцогов не раз были отмечены папой. На Руси строились храмы, монастыри, распространялась письменность. Есть основания предполагать, что соседство с могучей и развитой Византией делало процесс цивилизации Руси более интенсивным, чем других стран Европы. Однако Византия пала под ударами мусульман, Русь была покорена монголами – и этот животворный процесс остановился на долгие годы.

Когда европейские страны начали просыпаться от тьмы Средневековья, то первыми образцами высокого искусства, которые захотели повторить западные мастера, были византийские мозаики (наследники античных) и византийские же храмы (например, собор Святого Марка в Венеции).

Впоследствии жители Италии обнаружили у себя под боком забытую кладовую цивилизации – Рим, Равенну, Неаполь – и началась эпоха Возрождения, давшая миру Леонардо, Микеланджело и Рафаэля. Из Италии через флорентийцев, венецианцев и генуэзцев дыхание ожившей культуры распространилось по всей Европе, дав толчок развитию искусства, науки и техники, коммерции и промышленности. Античный Рим был фундаментом Возрождения и в конечном итоге основой нынешней западной цивилизации.

А что же Русь? Русь возрождалась иначе. Оторванная от своей культурной прародины – Византии, она восстанавливала силы без опоры на великих предшественников. Ощупью, в темноте, заново открывала для себя то, что с помощью греческой мудрости вычитала бы из старых книжек. Набрав сил, она победила Мамая, и тут произошло страшное – в 1453 году турками был взят Константинополь и последний византийский император Константин погиб в бою.

Прекратил существование Второй Рим. Закончилась тысячелетняя империя, которая долгое время была образцом для многих в Европе, но прежде всего – для русских. Это государство дало России все – веру, книги, культуру, науку. Новая Московская Русь, отгороженная от Босфора татарами и турками, не могла помочь осажденному Царьграду. И в знак последней благодарности, в знак вечного расставания со своей великой культурной прародиной великий князь Иван Третий в 1472 году взял в жены племянницу последнего византийского императора Софью Палеолог, а в 1480 году отказался платить дань татарам и провозгласил себя царем. «Мы есть Третий Рим!» – прозвучало тогда впервые.

Когда говорят о нашем евразийстве, хочется опять сказать: не надо пытаться вывести Россию как гибрид, полученный путем скрещивания Европы и Азии. У нас есть вполне понятный прародитель – Византия. Страна, которая задавала тон в мире на протяжении целого тысячелетия. Просто у Европы этот прародитель вот, рядом – достаточно походить по улочкам Рима. А у нас он погиб больше пятисот лет назад. И жить надо своим умом. Россия – сирота. Нет у нее родителя. Помер. Но оставил Россию. И она есть Третий Рим. Со всеми плюсами и минусами.

– Что еще было? Дочка у меня тогда во второй класс ходила…

– Рано ты размножился! А знаешь, почему цыгане рано женят детей?

– Ну, почему?

– Поскольку дети у них считаются абсолютной ценностью, они стараются поскорей увидеть не только детей, но и внуков и даже по возможности правнуков. Вот ты рано женился и детей завел рано…

– Я отношусь к этому как к выполнению человеческого долга: это нужно сделать – оставить после себя на земле детей.

– Это у тебя такая умственная задача – или процесс тебе тоже нравится?

– Мне все нравится. Мне нравится смотреть, как они растут, как они меняются, – даже когда я с ними ругаюсь, мне все равно они нравятся.

– Дети – это хорошо… А у меня вот мать умерла в 88-м. В возрасте неполных пятидесяти трех лет. Щитовидка, опухоль, операции, облучение… И – все.

– Сколько лет она умирала?

– Лет пять это продолжалось. Она на операцию каждый раз шла как в бой, была готова ко всему. И вот еще что: она тайком дружила с батюшкой из ближайшего храма. Тайком – папаша же партийный и даже одно время партаппаратчик, у него своя жизнь была. А у нее своя.

Комментарий Свинаренко

Видно, она его, священника этого, детей лечила. Детским врачом была очень хорошим, в городе ее знали. Отважно бралась за безнадежные случаи, от которых другие врачи отказывались. И людей, ее коллег, можно понять: берешься лечить ребенка, а он помирает и труп висит на тебе. Родители будут врачу и в глаза смотреть, и в суд на него могут подать… А она – брала без разговора. Дневала там и ночевала в больнице, дело ж такое. Иногда каких-то детей брала домой на выходные – не больных, конечно, а вылеченных. Их, сдавая в больницу как безнадежных, некоторые родители там и оставляли: все-таки не на улице, а в больнице. И дети жили там годами. Ну, это уже другая тема.

Самое страшное то и дело случалось. Мать в такие дни приходила домой просто никакая, только говорила: «Очень был тяжелый ребенок. Не удалось спасти». Медицинским цинизмом там и не пахло. Ну могут такие стрессы проходить бесследно? Они жизнь удлиняют, что ли?