Меч, палач и Дракон - Александр Рау

— А дела государства важнее наших судеб, — в тон ему продолжил Гийом.

— Да, это так. Не ерничай! — Хорхе зло плеснул коньяк по бокалам, — Ты это прекрасно знаешь, и сам поступаешь не так, как хочется, а как надо. Я люблю ее как дочь. Хочу ей только счастья. Но мне некем ее заменить. Были бы у самого меня дочери… Сын и наследник слишком мал — восемь лет — иначе бы я взял ему в жены дочку Николы Марковича.

— Есть Пабло Гальба, — вставил маг.

— Гальба он и есть Гальба, — поморщился король, — Да и нашел ты его — на мою голову — слишком поздно. Замены не будет. Слово дано, рушить нельзя. Далация — наш единственный союзник против Остии, что так норовит стать Великой.

— Она будет несчастна, — сказал вдруг Гийом, уведя взгляд в открытое окно.

— А кто счастлив в этой жизни, маг? Ты, или я? Никто. Все несчастны по-своему. У королей свой жребий. Марк молод, умен и хорош собой. Привыкнет.

Гийом молчал.

— Да не любит она тебя, пойми! — чуть не закричал на него Хорхе, — Это просто влюбленность, произошедшая из дружбы. Романтика: грустный, одинокий, загадочный чародей и она — принцесса — вдвоем против мира. Сказка.

Просто ты самый интересный для нее человек на фоне наших пустотрепов-придворных. Она и Гонсало-дурака иногда теплым словом одаривает, не гонит. Всем приятны поклонники и внимание.

Гийом молчал.

— Не любит. Поверь мне! Я знаю ее уже двадцать один год. Ты друг ей, но не любимый мужчина. Ангела просто не хочет покидать Камоэнс. Ты — ее якорь, оправдание. Да она страдала, когда ты уезжал за моря, потому что лишалась поддержки. Мы — короли — одиноки, поэтому умеем ценить тепло.

— Может, ты и прав, — ответил, наконец, маг, не поднимая глаз.

— Прав. Мне тебя жаль, Гийом. Ты же старше меня, хоть и выглядишь на низменные тридцать, а влюбился в глупую девчонку! Бегаешь за ней словно мальчишка, которой девку-то ни разу еще не щупал, — услышав эту фразу, чародей улыбнулся, чувствовалось, что Хорхе и Гальба родственники.

— Допустим, мне это нравится — бегать, как мальчишка. Хочется светлого чувства.

— И мне хочется. Но его где взять? — развел руками Хорхе, — Нет любви той, что в стихах. Вместо нее в нашей подлой жизни есть дорогая шлюшка Мария де Тавора — красивая мечта-обманка, что летает от одного к другому. И никто ее надолго поймать не может, все с разбитым сердцем остаются и дурной головой. Побереги себя, пожалей, остановись.

Чародей улыбнулся. Сравнение ему понравилось.

— В общем так, Гийом. Скоро к нам приедет посольство из Далата — забирать невесту. Поэтому, ты больше к Ангеле не подходи. Не общайся, не пиши. Она поплачет и забудет. Это лучше будет, чем долгие расставания. И сам выбей ее из своей головы. Не стоит она того.

Маг не ответил.

— Гийом, ты меня понял? Я тебе же добра желаю, — устало повторил Хорхе.

— Да, мой король, — чародей поклонился.

Гийом уже шестой год служил властителю Камоэнса. Хорхе отчасти был не только его сеньором, но и другом, слишком многое их сближало. До этого момента он грубил королю, дерзил, жарко спорил, ругался, отказывался выполнять некоторые приказы, но никогда не лгал.

Кармен Феррейра — вот та, кто, несмотря на все запреты Хорхе, поддерживала связь между влюбленными.

— Она вас ждет, Гийом. Ангела не хочет уезжать в Далат.

— Пусть ждет. Я тоже я люблю, скажите ей это. Люблю и скучаю, — за последние дни маг заметно похудел.

— Он знает. Хотите бежать — спешите. Больше сказать не могу, — Кармен отвела взгляд.

— Не надо, — он слабо улыбнулся, — Знаю, что вашему мужу поручено оберегать Ангелу от меня, что караулы усилены, что во дворце дежурить Гонсало, что далатцы на днях приплывут в Карсолу.

— Все вы знаете, — голубоглазая девушка тоже улыбнулась, — Нам будет вас не хватать, Гийом.

— Не бойтесь, — он ласково посмотрел ей в глаза, — Я ни о чем не забыл. Завтра утром приходите. Возьмите запасную одежду и служанок в помощь. Бласу скажите, чтобы не ревновал сильно.

— Гийом! — радостно закричала она, обняла его и поцеловала.

— Осторожней, не то я увлекусь и отвечу, — предупредил он, — Не люблю оставлять долги. К тому же я видел вас обнаженной — должен жениться, как честный человек, но вы уже замужем. Остается одно — выполнить любое желание.

— Куда вы собираетесь? — спросила Кармен, — Остия? Империя Хальцед? — она называла государства враждебные Камоэнсу.

— Науры. Им все равно кто ты, для них все чужаки с большими глазами — варвары. Но с деньгами и там хорошо жить можно, а деньги у меня есть. Скажите Ангеле, что я помню стих о кабальеро, сеньоре и башне, пусть ждет.

Гийом солгал Кармен, говоря о том, что собирается в Наур. В последние дни он стал очень подозрителен и острожен. Следовало учесть любую мелочь, любую опасность. Придуманный им маршрут был таков: Мендора — графство Кардес, там помогут; оттуда через Скай в Далацию.

Далат — город, где меньше всего будут искать принцессу Камоэнса. Подождать пока время пройдет, и выбрать страну для постоянного проживания. Может, вернуться в Камоэнс, когда Хорхе остынет, в последнее, правда, верилось слабо.

Магу было все равно где жить, главное вместе с Ангелой. В поисках счастья он был готов второй раз пересечь океан — вернуться на родину, откуда бежал от тоски и печали.

В последующие дни Гийом развил кипучую деятельность — следовало с толком распорядиться оставляемым в Камоэнсе имуществом, чтобы ничего не досталось стервятникам Рамона Мачадо. Дом он отписал Луису де Кордова, коллекцию оружия — Хорхе, лошадей — раздал достойным знакомым, книги по магии завещал Гонсало. Золото перевел в остийские, далацийские долговые обязательства и займы республики Панир. Их унести легче, равно как и драгоценные камни, которых у него тоже скопилось не мало.

Рассчитал паасинов, щедро одарив сверх платы. Но пока не отослал, это вызвало бы лишние вопросы.

Помог Кармен. Вспомнил друга Готье, оставшегося за морем, точнее, рассуждения этого высокого лощеного блондина — лучшего из лекарей и большого знатока женской души.

Беда сеньоры Феррейра таилась в яичниках, что привело к нарушению таинственного «гормонального фона» — так любил выражаться умник Готье. Гийом долго бился, пока не нашел решение проблемы — передал железам в яичниках огромные заряд своей жизненной силы.

— Думаю, зачать вы сможете, — он, мокрый от пота, упал прямо на пол своей лаборатории рядом с высоким столом, застеленным белой простынею, на котором лежала Кармен.

— Надеюсь, — Кармен с трудом села, свесив стройные ножки, — Там жжет все.