Меч, палач и Дракон - Александр Рау

Гийом сложил листок и молча отдал его обратно Бласу.

— Я учту совет Его Величества.

— Гийом, не стоит, — Блас перешел на «ты», — голос его был негромок, чтобы не услышали солдаты, — Это провокация. Ты зол и можешь совершить большую ошибку. Я не хочу потом разнимать тебя и герцога.

— Я не зол. Я взбешен и разгневан. Убивают мои труды, мои силы — моих учеников. Пусть и бывших. Разнимать не придется. Если Гальба не сможет убедить меня в своей невиновности — он умрет. Как и все причастные.

— Хорошо, — Блас хотел остановить мага, но не знал, как это сделать. Грозить, держать силой? — глупо и бессмысленно, — Удачи, Гийом. В смысле — не попади в беду, — он подал магу руку.

— Спасибо, — тот ее пожал, — Не беспокойся за меня. Чмокни от меня Кармен, скажи, что я почти нашел способ, как ей помочь.

— Передам, — упоминание о жене заставило Бласа улыбнуться.

Особняк герцога Гальбы — странная смесь дворца и крепости. Большие окна и висячие балконы за надежной стеной. Подъезжая к нему, маг подумал, что в вопросах строительства дома, мнения его и Гальбы сходятся.

— Будет бой? — спокойно осведомился паасин, что сидел рядом с ним в карете.

— Может быть, — ответил Гийом, — будьте готовы.

— Мы всегда готовы, каасил. Герцог Гальба был врагом нашего сеньора и брата — Риккардо де Вега — графа Кардес. Мы убьем его с радостью. За нас не бойтесь: люди — плохие воины, хуже паасинов, — абсолютно серьезно продолжил Майал.

— Не буду, — Гийом нервно рассмеялся.

Карета королевского мага, окруженная десятком всадников охраны, выехала на площадь перед особняком Гальба. Маг еще в молодости научился управлять собой, всеми эмоциями, используя для этого и магию и тренировки с мимикой. Вечная бледность лица стала платой за то, что он разучился краснеть.

Но в тот миг, перед встречей со своим главным врагом, встречей полной неизвестности, он испытывал сильное волнение, ни как не мог успокоить сердцебиение.

Вдруг что-то грохотнуло. Карету подбросило. Кинуло на бок. Гийом упал на Майала. Новый взрыв. Глухой удар в днище кареты. Доска из мореного дуба — на защиту денег маг не жалел — треснула но не поддалась, уберегла. Новый взрыв, совсем рядом. Крики паасинов.

— Можете вылезти, каасил, — Майал, — Чувствую, нападавшие убежали.

Телохранитель оказался прав. Выбравшись на свежий воздух, затянутый вонючим дымом, маг оглядел потери.

Двое паасин убито, четверо ранено. Несколько лошадиных трупов. От взрыва, судя по запаху — порох, вылетели стекла в близлежащих домах.

— Бросали бомбы оттуда, каасил, — Майал указал на крышу большого двух этажного дома справа от них, — Нападавшие сбежали. Какие будут распоряжения?

— Раненых — домой. Убитых тоже. А мы с тобой пойдем, навестим герцога, — маг указал рукой на раскрытые двери особняка, — Уверен, там нас уже ждут.

Охрана герцога Гальбы сразу же бросилась к месту схватки, но тут же благоразумно остановилась и вернулась к воротам, завидев невредимого королевского мага. О том, в каких отношениях находятся их сеньор и этот невысокий худой человек в светлой кожанке, стражи были прекрасно осведомлены.

— Я к герцогу, — воины расступились перед Гийомом и Майалом, не осмелившись их остановить.

Антонио Гальба — дядя короля, герцог и первый министр — сам вышел навстречу магу. Он смахнул крошки с усов — завтракал — и спросил:

— Чем я обязан столь раннему визиту?

Вокруг него маг заметил много знакомых лиц — друзей, союзников и вассалов герцога — судя по всему, вчера в его доме был большой праздник.

Хмуро глядел и сдерживал зевоту сонный Агриппа д'Обинье; с высоты своего роста неприязненно взирал татуированный Пабло. Мария де Тавора держала бывшего халач-виника за руку и с вызовом глядела на мага — она любила успех, богатство и известность.

Гийом в свое время сам бывший ее любовником, подумал, что Рамон Мачадо, наверняка, взбешен ее изменой. Министр Монеты не верил в чувства, уважал лишь расчет, но честолюбие было его слабым местом — Мария бросила его ради сына давнего соперника.

На шаг позади герцога стоял Марк де Мена, левой рукой он чесал нос, правой сжимал меч, взятый у одного из стражей. Под глазами виконта были большие черные круги.

— Сегодня ночью был жестоко убит Понсе — маг короля Хорхе, мой ученик, — объявил маг и посмотрел на реакцию.

Собравшиеся дружно продемонстрировали свое удивление.

— Печальная новость, — огорчился Гальба, — Камоэнс нуждался в своих магах, — он подчеркнул слово «свои».

— Понсе — толстяк этот, что с нами на алькасаров ходил? — переспросил Агриппа.

Маршал Камоэнса далекий ото всего что касалось армии и войны, уважал магию за ту, пользу, которую она оказывала на поле брани. Вот только на Гийома, эта приязнь не распространялась в силу личных, кровных причин.

— Что же вы не досмотрели за ним? — плеснула яду Мария де Тавора, — Плохой, вы учитель. Сначала Кербон, теперь Понсе…

— Жалко парня, конечно, — лицо Марка де Мена говорило об обратном, — Но вывод отсюда прост — не боитесь стать следующим? Слишком уж легко убивают ваших учеников.

— Да? Может, вы, Марк, и попытались? — хотя нет. Вы слишком глупы и импульсивны. А вот ваш герцог — он мог бы вполне, — медленно сказал Гийом, не отводя глаз от Гальбы.

Все присутствующие заметили, что его правая рука зажата в кулак. И этот кулак медленно поднимается вверх. Затихли шорохи, остановились движения. Руки замерли на эфесах, оружие чуть скрипнуло в смазанных ножнах.

За Гийомом стоял Майал — обманчиво расслабленный, странный и неуклюжий в своем зеленом камзоле, под которым скрывалась кольчуга. С узким мечом, похожим на шпагу, и секирой на длинной рукояти.

За их спинами, с боков и позади Гальбы со свитой замерли готовые к убийству солдаты личной охраны герцога — отчаянные рубаки, не боящиеся ни черта, ни Бога.

Сжатый кулак поднялся на уровень плеча и оказался направленным в грудь Гальбе. Герцог остался внешне спокоен, но вот его свита забеспокоилась. Мария де Тавора отступила от Пабло и уперлась спиной в охранника.

— Ты, Гийом, кажешься мне дешевым клоуном на деревенской ярмарке, который много пыжиться, но мало делает, лишь бздит от волнения. Его после представления бьют за обман. Вот и решай, что лучше: убежать самому, или быть выброшенным слугами, — Антонио Гальбе надоела неопределенность.

— Боитесь? — почти ласково улыбнулся маг, — правильно делаете. Отгадайте, почему я не убил вас?

Ответа не было. Маг поднял кулак над головой, разжал. Ничего. Марк де Мена рассмеялся. Агриппа д'Обинье толкнул его локтем и глазами указал на потолок.